Страница 10 из 17
– Смотри, аккуратней. Спину не сорви! Это у нас ещё тот тяжеловес – засмеявшись, сказал отец.
– Ой.. и правда! По-моему, он ещё поправился. – ответила Женечка и, схватившись за поясницу, поставила кота на пол.
– Мяу! – ещё более восторженно заголосил кошара.
– Уж кого точно не унесёт ветром, так это тебя, Фреск.
– Ну что, давайте живей, мойте руки и за стол. А то всё остынет – волновалась Любовь Андреевна.
Я направился к ванной, как вдруг мою руку поймала мама и, отведя меня в сторону, встав на цыпочки, тихо прошептала на ухо:
– Букет просто изумительный, я тобой горжусь! Хотя, честно говоря, я думала, ты про него забудешь.
– Ну, за кого ты меня принимаешь? – улыбнулся я в ответ.
Любовь Андреевна облегчённо вздохнула, покачала головой и пошла на кухню. Я тем временем проскользнул за Женей в ванную.
Она стояла возле раковины и, слегка согнувшись, смывала косметику со своего загорелого лица. Я бесшумно подкрался сзади и аккуратно взял её за талию. Женечка слегка дернулась от неожиданности и обернулась:
– Ты зачем меня пугаешь? – истомно сказала она и, разогнувшись, прилегла на мою грудь. Её талия оставалась в моих объятьях, и казалось, что она таит в них словно шоколад.
– Я вовсе не хотел тебя испугать, у меня даже в мыслях такого не было.
Женя откинула голову назад и, слегка прикрыв глаза, ещё более истомным голосом спросила:
– А что, что было у тебя в мыслях? Ты хочешь меня, скажи, хочешь?
Она стала грациозно извиваться и тереться об меня, будто она тигрица, попавшая в лапы своего самца.
– Да, хочу, безумно хочу. – ответил я и начал, нежно покусывая, целовать её шею.
Женя тихо застонала и полезла ко мне под рубашку.
– Дорогие мои, вы скоро? Всё уже остывает! – прозвучал озабоченный голос Любови Андреевны.
– Ну вот, опять нам не дают побыть наедине. Это просто невозможность какая-то!
– Ладно, пойдём . Они же тоже готовились к моему приезду. К тому же, думаю, будет не совсем культурно задерживаться здесь, да ещё и вдвоём. Тем более, я предполагаю – у нас с тобой сегодня вся ночь впереди, разве не так? – Женя окинула меня своим хитрым взглядом и потянулась за полотенцем.
– Только бы поскорее она наступила!
– Ой, посмотри, а это что? – Женя прищурилась и презрительно уставилась на зеркало.
– Что ты там увидела?
– Посмотри, здесь чья-то роспись! Ты видишь?
– Какая ещё роспись? – я сделал вид, что слышу об этом в первый раз.
– Обыкновенная. Судя по почерку, женская и ниже что-то ещё еле-еле видное. Похоже, что-то вроде «Вместе навсег Д+А». Ты что, кого-то уже сюда приводил?!
– Солнышко, ты же прекрасно знаешь, что мы только переехали, и даже не успели выкинуть вещи предыдущих хозяев, вон они до сих пор стоят на балконе. К тому же всё это время я находился с родителями. Поэтому, даже при всём желании, если бы оно и было, привести сюда я бы никого не мог.
– А что за вещи? Обожаю рыться в старых вещах. – Женины глаза заблестели.
– Там хлам какой-то: старый письменный стол, стулья, торшер и большое зеркало.
– Да, в таких вещах особо не пороешься.
– Ну вы скоро там? – из-за двери раздался возмущенный голос Виктора Сергеевича.
– Да, да мы уже идём – сказала Евгения и открыла дверь.
Сев за стол, я окинул глазами всё, что на нём стояло и понял, что после вчерашнего загула на еду я смотреть не могу.
– Что тебе положить, дорогой? – спросила Женечка.
Я посмотрел на Женю совершенно обреченным взглядом и отрицательно помотал головой.
– Женечка, он только недавно поел. Давай я лучше тебе чего-нибудь положу, ты, наверняка, после дороги сильно проголодалась.
– Что правда, то правда! – прикусывая нижнюю губу сказала Женя и, указав своим длинным ногтем на мамин фирменный салат, добавила:
– Можно его?
– Нужно… – ответила мама, и положив салат, продолжила диалог:
– Ну как тебе наша новая квартира?
– По моему, даже очень хорошенькая. Мне, честно говоря, очень понравилась, прямо очень, очень!
– И мне. – оживлённо сказала мама, кивая головой.
– Сделаете ремонт и будет просто конфетка.
– Да, да, я это уже себе очень хорошо представляю! Самое главное побыстрее избавиться от этого хлама, который лежит у нас на лоджии.
– А вы не смотрели, может быть, там в стульях или столе сокровища какие-нибудь фамильные спрятаны? – сказала Женя и приподняла брови так, что лицо у ней стало наивное как у ребенка.
– Ах, если бы… – мечтательно вздохнула мама.
– Что вздыхаешь? Тебе чего-то, не хватает, живёшь в недостатке? Зачем тебе чужое? – нахохлился Виктор Сергеевич.
– Вот она, мужская логика, даже помечтать не дают! – выдохнула мама.
– Ничего Вы не понимаете, Виктор Сергеевич. В этом же есть свая романтика, держать в руках старинные вещи, которые принадлежали, какому-то человеку много, много лет назад. Которого, возможно уже даже нет в живых.
– Нет уж, хватит нам такой романтики! Вон, есть уже у нас одна старинная вещь благородного происхождения, соседка наша, Инга Арчебальдовна.
– Инона Альбертовна – поправил я отца.
– А…, какая разница. Всё равно антиквариат ходячий. Вот посмотришь на неё Женечка, и романтики тебе больше никакой не захочется.
Женя перестала жевать и пару раз кашлянула:
– У вас что, такая «милая» соседка?
– Увидишь, потом расскажешь свои впечатления. – улыбнулся отец.
– Ой, Жень…, да не слушай ты его. Лучше расскажи, как отдохнула?
И тут Остапа понесло… Казалось такое словоизвержение, переполненное бурей эмоций и жестикуляций, остановить было невозможно! Она рассказывала, и рассказывала, показывала фотографии, комментировала, а потом продолжала рассказывать… Со стороны казалось, что если ей чем ни будь заклеить рот, то от переизбытка впечатлений она просто взорвется или, в лучшем случае, закипит.
Время постепенно клонилось к вечеру, и вскоре наступила ночь. Мы уже достаточно пообщались, и даже Женя уже закончила рассказывать свои истории. Пришёл момент расходиться, и отдыхать от этого сумасшедшего дня.
– Ну что, мы поехали? – спросил я, вылезая из-за стола.
– Куда поехали? – в один голос удивлённо переспросили родители.
– Да, куда? – подключилась Женя.
– Как куда? Домой разумеется!
– А мы думали вы у нас ночевать останетесь? – растерялась Любовь Андреевна.
– Дима, а может быть и правда останемся?
Я взял Женю за руку и недоуменно на неё посмотрел:
– Так ты хочешь остаться?
– Как скажешь, любимый… – Женены глаза хитро заблестели и она ехидно улыбнулась.
– Ну, даже не знаю. Мы уже так давно небыли у себя дома, там надо всё проверить, да и вообще, нельзя оставлять квартиру на такое долгое время без присмотра.
– Ну, вы же это можете сделать завтра? Один день ничего не решит!
– Люба, ну ты как маленькая! Молодые соскучились и хотят побыть наедине.
– Что вы, что вы, у нас такого даже в мыслях не было! – ехидно сказала Женя и откинула мою руку.
В любом случае нам надо посовещаться… – вновь схватив Женю за руку, я потащил её за собой. Войдя в комнату, аккуратно одёрнул и бросил её на кровать.
– Так ты что, правда хочешь остаться здесь, с родителями? А как же всё, что ты мне обещала – сюрприз, ночь любви и всё такое?…
– А это по-моему никто не отменял… – сексуальным голосом сказала Женя и потянулась как кошка:
– Наоборот, так даже интересней, секс на новом месте в экстремальной обстановке, а?…
– Ты больная… – я улыбнулся.
– Ну что вы решили? Вам дать чистое белье? – за дверью раздался голос мамы.
– Нет. Мы сейчас уже уезжаем.
– Ты прав, здесь нас точно не оставят в покое! – надрывисто прошептала Женя.
Мы вышли из комнаты обнялись с Любовью Андреевной, взяли ключи от машины и, попрощавшись с родителями, отправились домой.
Всю дорогу во мне всё бурлило от перевозбуждения. Сердце в груди стучало словно отбойный молоток, а об остальных своих органах вообще лучше промолчать. В один момент мне даже захотелось свернуть на обочину, остановить машину, сорвать с Жени всю одежду и заняться с ней сексом, прямо на проезжей части. Но именно сексом, диким животным сексом… Не знаю почему, но я до сих пор не испытывал к ней тех чувств что раньше. Меня интересовало только её тело, а душа…, я просто не чувствовал её. Во мне боролись смешенные ощущения желания, и отвращения. Но продолжая держать себя в руках, я лишь сильней утапливал гашетку газа в пол.