Страница 23 из 36
Енох воспользовался первыми проблесками дневного света, чтобы пересчитать людей. Он считал при помощи пальцев и ветвей – каждая ветвь равнялась сумме пальцев на обеих руках. Остались только четыре ветви воинов, шесть ветвей женщин, неполных три ветви детей и меньше одной ветви стариков. Старый Ворон сказал, что уцелели один мужчина из пяти, одна женщина из трех и один ребенок из целой ветви. Только тогда люди ощутили всю тяжесть обрушившегося на них бедствия, когда поняли, что смертельная опасность угрожает самому существованию семей, что силы природы грозно ополчились против них, что, лишившись Огня, они не смогут бороться с этими силами. Отчаяние овладело даже мужественным Енохом. На его широком лице, заросшем жесткой щетиной, в его глазах, желтых, как у саблезубого, отразилась смертельная усталость. Он смотрел на спящих воинов, не замечая кровь, которая сочилась из раны на предплечье. Как все побежденные, Енох не переставал вспоминать мгновение, когда победа, казалось, клонилась в его сторону. Мужчины яростно бросились в бой, и палица Еноха крушила череп за черепом. Еще миг – и воины уничтожат своих врагов, возьмут их в плен, растопчут их жестокость и смогут по-прежнему жить на своем берегу.
Какой злой ветер пронесся над полем битвы? Почему семьи вдруг охватил ужас, и они обратились в бегство; почему захрустели их кости под вражескими палицами; почему вражеские рогатины стали вспарывать их животы? Как случилось, что враги ворвались в лагерь семей и уничтожили плетенки с Огнем? Мысли эти неотступно сверлили мозг Еноха, приводя его в исступление. Он не мог примириться со своим поражением. Учитель ухаживал за ранеными, облегчая их страдания, готовил лечебные снадобья, поил травяными настоями, замазывал голубой глиной резаные глубокие раны, вправлял вывихнутые суставы, накладывал на поломанные руки и ноги ровные ветки и приматывал их бечевкой.
– Енох, на нас напали людоеды. Племя, которое нас атаковало, приносит человеческие жертвы своим духам, и они едят человеческое мясо.
– Откуда ты знаешь?
– Ты же видел их боевую раскраску? Вы, когда идете на охоту, наносите рисунок, пугающий прежде всего животное, это – яркая, чаще всего красная краска, она отпугивает и завораживает зверя. А эти нанесли на лицо рисунок человеческого черепа и использовали для этого белую краску, а такой рисунок приведет в ужас воина, а не зверя. Они похитили плетенку со священным огнем и думают, что погубили нас.
– Что ты посоветуешь? Мы никогда не слышали о людоедах, в наших местах таких племен нет.
– Теперь есть, и от них необходимо избавиться. Их нужно прогнать, а лучше всего – убить всех до единого.
– Учитель, а зачем они едят людей, неужели им зверя недостаточно?
– Они едят сердце врага, чтобы забрать его силу и дух. Людоеды верят, что с кровью и мясом поверженного воина в них вселятся его мечты и разум, его сила и его умение, сноровка и смелость. Людоеды приносят в жертву руки и ноги врага, по отдельности – разным духам. Тело человека съедают всем племенем, празднуя победу над врагом. Если людоеды берут в плен женщин и детей, то используют их так же, как и вы: женщин насилуют для улучшения и приумножения потомства племени, а когда те уже не в состоянии рожать, сжигают их на священном огне; детей ждет разная участь: мальчики будут съедены, а девочки, если сила и возраст позволяет, будут рожать и прислуживать воинам.
– Откуда они тут взялись, учитель?
– Такие племена жили в тех местах, откуда пришла твоя семья.
– Но я не помню, чтобы отец или дед рассказывали нам о людоедах, если бы что-нибудь слышал, то наверняка бы вспомнил, но ничего подобного я не слышал.
– Вероятно, отец вам ничего и не рассказывал, не хотел пугать, а потом… они вам и не угрожали. Эти племена не живут на равнинах, а выходят из своих берлог лишь на охоту и для войны. Они обитают далеко в горах или дремучих лесах, куда пройти невозможно. Людоеды прячутся от солнца и не поклоняются добру и благородству, они уважают силу и жестокость. Большего счастья, чем крики жертвы, они не знают. Сердце, по их верованию, сохраняет силу духа, если вынуто из еще живого тела и трепещет, когда людоед его ест. Поэтому, Енох, предупреди воинов, что попасть в плен – это обречь себя на жестокие муки. Вы разделываете зверя, когда он уже мертв, а они разделывают человека – врага, пленника – когда он еще жив. Сдирая кожу с живого человека, людоеды собирают его кровь и внутренности. Кровь пьют, а по кишкам гадают. Голову сажают на шест и выставляют напоказ, как символ победы над врагом и личное мужество. Воин, взявший в плен врага, имеет право такой шест вонзить в землю перед своей землянкой или шалашом. Для того, чтобы избавиться от такого племени, нужна разведка. Не понимаешь? Необходимо знать, где они станут лагерем.
– Так ведь людоеды выгнали нас из пещер и, наверное, займут наше место?
– Не думаю. У моря они не останутся, а уйдут в лес и, скорее всего, к болоту, а может, к реке, или зайдут в глушь. Енох, нужно отправить охотников в лес, а не к морю, поверь мне, они не остановятся в пещере у моря. В лесу нужно найти их следы и отыскать стоянку. Близко к ним не подходить, чтобы не попасться. Становище людоедов огорожено шестами, на которые насажены головы наших воинов. Ты слышишь меня? Охотники должны знать об этом и помнить, такое зрелище может раздавить дух неподготовленного воина.
– У нас не хватит сил на атаку.
– Так думают и людоеды, но рискнуть нужно, у нас есть два-три дня. Это время, которое людоеды отдадут на празднование и приношение жертв своим духам. Они, ублажая свою плоть, забываются настолько, что вырезать их вполне нам под силу. Если за это время мы их не обнаружим и не атакуем, то людоеды начнут охоту на нас, и тогда они загонят нас, как зверей в ловушку, и убьют. Нужно рискнуть, Енох, и напасть первыми. Ты спланируешь бой, в нем могут и должны принять участие не только воины и охотники, но и женщины, дети, старики и старухи.
– Как объяснить воинам, что бой необходим прямо сейчас? Семьи потеряли родных, горе затмило их разум, да и раны необходимо залечить. Какой от раненого толк в бою? Мы ведь никогда не воевали против людей, да еще и людоедов, на них не сделаешь облаву как на волков или саблезубого.
– Скажи, что необходимо вернуть священный огонь и еще скажи, что нужно вернуть священную пещеру, иначе наши духи не простят нам измены. Солнце тебе сказало, что у нас есть три дня, а потом оно отвернется от семей. Не бойся, ты должен знать, что солнце никогда не отвернется от семей, но не пристало воинам лишь поклоняться солнцу, надеясь на его силу и любовь. Семьи должны сами отвоевать себе свободу и право владеть собственной землей. Воины своими руками должны завоевать мир у себя в доме. Духи прочитали тебе священные письмена, в которых звучит требование вернуть божественный огонь, и священные, погибшие за семьи, охотники приходили к тебе и передали волю солнца – вернуть священную пещеру.
Солнечные лучи пробились сквозь облака. Под их ярким блеском закурился паром лес. Радость утра и свежее дыхание растений несли они с собой. Даже болотная вода казалась теперь не такой густой, угрюмой и коварной. Она то отсвечивала серебром среди темной зелени островков, то как бы покрывалась блестящей пленкой слюды, то приобретала опаловую матовость жемчуга. Ветерок, пробиваясь сквозь заросли ив и ольхи, разносил далеко в стороны свежий запах воды. Солнечные лучи отражались в капризной поверхности вод и мимолетно озаряли то какую-нибудь корягу, то водяную лилию, желтую кувшинку, синего касатика, болотный молочайник, вербейник, то целую заросль лютиков, очитков, дикого льна, горького кресса, росянки, то непроходимые заросли камышей, ивняка, где кишели водяные курочки, чирки, ржанки и зеленокрылые чибисы.
Енох смотрел на семьи. Сбившихся в кучку люди: их жёлтые от ила тела, красные от крови лица, зеленые от водорослей ноги казались разноцветным клубком змей. От свернувшихся, как питоны, или распластавшихся, как гигантские ящеры, людей несло лихорадочным жаром и запахом гниющего мяса. Некоторые тяжко хрипели, борясь со смертью. Раны их почернели от запекшейся крови. Однако большинство раненых должно было выжить – самые слабые попали в плен, потонули в море или их засосало болото, другие погибли во время битвы. Енох перевел взгляд со спящих на тех, кто бодрствовал, больше страдая от поражения, чем от усталости. Это были великолепные охотники. У них были тяжелые головы с низкими лбами и мощными челюстями, кожа их была бурой, а не белой; почти у всех грудь и конечности поросли волосами. Остротой обоняния они могли соперничать с хищными зверями.