Страница 40 из 51
— Молли Прюэтт действительно выглядела как-то странно… — прошептал он в слух. Молли, никакой не Гонт, и заклинание определенно было Авадой.
— Красивее, чем настоящая, но какая-то неестественная? — да, так она и выглядела. — Он может менять облик как угодно, но получается, как на магловских рекламных плакатах — приглаженная, искусственная внешность. Поттер, то, что ваша жена решила стереть вам память, было приемлемым в той ситуации. Учитывая вашего министра, пожалуй, оптимальным. Кстати, объясняться с ним вам еще придется.
— Чего вы ее оправдываете? — «сейчас он еще скажет, что обзывать нас тупыми тоже было оптимально». На вокзале звезды на его мундире залило кровью, и кровь эта придала сил поставить на Гарри «печать» и выйти за ним в мир живых. Чья она была? Не очень-то хотелось знать, но Поттер чувствовал, что должен.
— Ну, просто у меня за более чем семьдесят лет вообще никого не осталось… Но если бы у меня была жена, я бы сделал все, чтобы наладить с ней отношения. Кстати, заберите, эти… квестовые предметы, мне тяжело поддерживать даже относительную материальность.
— Семьдесят лет… — Гарри забрал сверток и начал его разворачивать. — То есть Гриндельвальд реально старый? Если тогда вы с ним сражались? Стоп, семьдесят лет назад была Вторая Мировая Война, разве нет? О Мерлин, реально нацистский преступник?!
— Именно так, — мертвый аврор печально улыбнулся. — Я же сказал, он способен менять внешность.
— Король Ночи — это типа грозное прозвище? Вроде как Роммель — Песчаный Лис?
— Вообще-то песчаные лисы — это такие милые зверюшки на тонких лапах и с огромными ушами. А так да, типа того, — он снова принял печальный вид. — Я действительно не понимаю, чего ваши родители от меня хотели. Они меня обескураживают…
«Похоже, эта тварь со мной теперь надолго, если так нужно моей маме, придётся как-то терпеть…»
— Не, на милую зверюшку вы точно не тянете, даже не старайтесь притворяться, — нечто воздушное, серебристо-серое выпало из свертка и, шурша, мягко опустилось на землю, поблескивая складками. Гарри нагнулся, чтобы подобрать эту вещь. Сомнений не было — мощнейшие эманации высшей некромантии исходили именно отсюда. Она была очень странной на ощупь, как будто частично состояла из воды.
— Не может быть! — воскликнул Король Ночи. Он выглядел искренне шокированным. — Плащ Многоликого Бога, реликвия Смерти! Вот почему мы чувствовали магию смерти! А потом ваш отец его просто надел и Плащ скрыл его от нас! Потрясающе!
К серебристому плащу, как и предупреждал Роберт, прилагалась записка.
«Дорогой Гарри!
Если ты это читаешь, значит, сбылась худшая из вероятностей развития событий. Худшая для магической флоры и фауны, для Земли. Ради Ньюта Скамандера и самой жизни, нельзя позволить превратить Землю в радиоактивную пустыню, а к этому идёт, я это вижу, потому что могу просматривать вероятности далеко вперёд. Но будущее поливариантно, не всегда можно правильно оценить, к чему приведут наши действия. Если я мертва и Трехглазая Ворона перестала существовать, единственным путём спасения множества видов животных и растений, да и самой биосферы нашей планеты, является слом великой стены, закона, который считается священным. Надеюсь, ты понимаешь, о чем речь.
Я оставила инструкции, если Роберт действует согласно им, записка попадёт к тебе только в том случае, если ты заглянешь самой смерти в лицо и вернёшься назад живым. Я бы не хотела этого для тебя, поэтому, надеюсь, это письмо ты все-таки никогда не прочитаешь.
Знай, что я действительно люблю тебя! Л. Э.
P. S. И последний же враг истребится — смерть.»
Внизу был нарисован треугольник с вписанным кругом, который пересекала вертикальная черта. «Гриндельвальд носит такой медальон, — с удивлением подумал Гарри. — И на старой могильной плите тоже был этот знак!»
— Чего? Какого ещё бога?
— Плащ Смерти. Он дает невидимость! — видимо, вещь и правда была очень ценной, но Поттеру в этот момент было абсолютно не до этого. — Вы что, «Призрака Харренхолла» не читали?
— Мюзикл смотрел, — отозвался Гарри, по-прежнему глядя на записку. Насколько он понимал, это действительно был почерк его матери. И что ему с этим делать? Как такое возможно? — О Мерлин, гадость какая! Думаю, это вам.
Вторым «квестовым предметом» оказалась отрубленная человеческая рука. К ней тоже прилагалась записка. Гарри не стал ее читать, но заметил, что она намного длиннее предназначенной ему.
Король Ночи запустил пальцы в волосы. На самом деле, скорее всего, жесты и мимика не имели для него значения — ведь реального тела у него нет. Он просто пытался притвориться живым или действительно очень сильно хотел быть живым по-настоящему. По мере чтения его лицо становилось все более растерянным и несчастным. В конце он яростно скомкал записку и сжёг её вспышкой странного синего огня.
— Плоть слуги, отданная добровольно, она даже не написала, кто пошёл ради меня на такое! — воскликнул он разочарованно. — Я и слугами своими никого не считал… Слушайте, а вы с Батильдой, ну, случайно, не родственники по материнской линии?
— Точно нет, моя мать маглорожденная, и это правда, — Гарри действительно ознакомился со своим генеалогическим древом. — Наверное, в роду были сквибы, но давно, а у Бэгшот, по-моему, родных вообще нет.
— Есть, — Король Ночи презрительно скривился. — Но она пишет ни в коей случае не причинять вред Батильде. Вы не знаете, почему?
Ага, конечно, Гарри хотел бы предположить, да откуда.
— Не знаю. Почему старые боги умирают? Мы же слышали их на вокзале.
— В Британии древовидец только один, ему лет триста, и он давно не в себе, — не очень охотно пояснил Король Ночи. — Не удивляйтесь, все сильные Маги Души и пользователи могущественных следящих магических предметов знают друг про друга. Я очень плохо понимаю, как работает магловский интернет, но, по-моему, принцип тот же. Древовидцы ещё есть, но их мало и никто из них не обладает могуществом Трехглазой вороны — древней сущности, переходившей от одного к другому со времён Короля Брана. Но кто-то из них связан с вашим отцом, очень уж много он знает. Я не разбираюсь в современном мире, рядом с Гриндельвальдом я почти бессилен.
— Вы сказали, что не можете пойти против Гриндельвальда… — вспомнил Поттер. Почему-то представилось, как темный маг сейчас изобразит проникновенный взгляд и добавит: «Это должен быть ты, Гарри».
— Это очень древняя магия, обряд Жертвы. Нет ни словесной формулы, ни движения палочкой, только искреннее желание защитить другого ценой своей жизни, — начал он подробно объяснять вместо этого. — Один молодой и глупый, но самоотверженный маг закрыл его собой, совсем как пытались сделать вы ради волшебницы из Звёздного дома, создав этим древнюю магию жертвы. Теперь на нем Защита крови. Любая моя попытка причинить ему вред магией возвращается ко мне, не тронув его, мои заклятья отражаются в меня же, даже его прикосновения к хоркруксу причиняют мне невыносимую боль. Я полностью сам виноват — у меня была возможность его уничтожить, но его друг заслонил его собой, и я буквально на секунду захотел дать этому другу шанс передумать. Он был хорошим человеком на дурной стороне. Запомните, никогда не следует жалеть врага. В тот момент сгорели только инфери, но потом эта жертва превратила в ад уже моё существование!
Гарри не знал, что сказать на это, ничего не шло в голову.
— Я думаю, он больше никогда не будет пытаться убить вашу жену, — добавил мертвый аврор чуть погодя. — Решил, что на ней тоже может быть Защита крови. Правда, я считаю, для обряда Жертвы нужно, чтобы нападающий сам позволил жертве уйти, но точно никто не знает…
— Зачем? — все происходящее казалось редким абсурдом. Конечно, огненный колдун с самого начала казался странным и зловещим, но не настолько же? — Зачем ему вообще было пытаться убить Беллу?
— Это из-за Пророчества, но я не знаю его полностью, к тому же их вообще лучше игнорировать. Там была строчка о звезде или звездах, которые закровоточат.