Сделка

Рикка, чье лицо с высокими скулами было покрыто оспинами, был бледен, и задыхался. Он указывал на Нитти в то время, как они стояли друг против друга. Рикка был намного выше маленького парикмахера.

- Фрэнк, ты сам этого просишь.

Пять простых слов.

Гробовое молчание. Нитти смотрел на других, на их лица. Мне кажется, насколько я мог увидеть, что все, кроме Кампаньи, избегали его глаз. И даже Луи не сказал ни слова в его защиту.

То, что Нитти не поддерживали, означало одно:

Рикка низвергнул Фрэнка. И без всяких опасных, запутанных, похожих на шахматные комбинаций, которые понадобились Нитти, чтобы скинуть Капоне с его трона и отправить в тюрьму. Рикка смог одной только сило характера и сильной волей покончить с Нитти.

И Нитти это знал.

Он подошел к входной двери.

Я не видел, но слышал, как он открыл дверь Холодный мартовский ветер помог мне понять это Нитти снова попал в поле моего зрения. Он стоял ко мне спиной, указывая им на дверь. Мужчины медленно переглянулись и поднялись. Я отошел от двери, вернулся к дивану и, дрожа, сел. Я знал, что это означало. Его молчаливое приказание покинуть его дом было нарушением правил сицилианских крестьян, касающихся гостеприимства по которым они все росли. Таким образом, он повернулся спиной к ним. Таким образом, он высказал им свое презрение. Нитти бросил им вызов. Особенно Рикка.

А слова Рикка - "Фрэнк, ты сам этого просишь", по сути, были смертным приговором.

Я слышал, как они двигались там, надевая пальто и шляпы, не говоря ни слова.

Хотя в конце, когда все, казалось, ушли, мне послышался голос Кампаньи. Он сказал просто: "Фрэнк..."

И я явственно услышал голос Нитти, который, очевидно, стоял прямо у дверей кабинета. Он сказал:

- Спокойной ночи, Луи.

Я снова натянул ботинки, вытянулся на диване и закрыл глаза. Думая о том, открою ли я их вновь.

Надо мной зажегся свет: я видел его сквозь прикрытые веки. Я продолжал "спать".

Кто-то тихонько потряс меня за плечо.

- Геллер, - тихо сказал Нитти. - Геллер, вставай.

Я сел, притворно застонал и потер глаза кулаками. Потом я произнес:

- Извини, Фрэнк. Вот черт! Ох, даже не знаю, что случилось. Я, кажется, заснул.

- Я знаю. Я пошел прогуляться, а когда вернулся, ты крепко спал. И храпел. Я не мог заставить себя разбудить тебя. Поэтому решил не трогать тебя.

Нитти сел рядом со мной. Он казался очень старым, очень худым, очень усталым. Его щеки ввалились. В его темных глазах не осталось уверенности. Его волосы были всклокочены: маленькому парикмахеру явно следовало подстричься.

- Не вижу вреда в том, - сказал он, - что я дал тебе поспать. А уж если быть до конца откровенным; я забыл про тебя. - Он кивнул в сторону другой комнаты. - У меня внезапно появились кое-какие дела, поэтому я отослал жену с сыном в Ронгас, и она еще сказала мне, чтобы я не забыл о Геллере, а я напрочь о тебе забыл. - Он засмеялся.

Для человека, который пару минут назад услышал свой смертный приговор и который бросил перчатку Рикка и всей этой чертовой компании, он был на редкость спокоен.

- Когда я вернулся из-за океана, - заговорил я, - у меня были проблемы со сном. Но потом я научился засыпать в любое подходящее время. Извини меня.

Нитти взглянул на меня, прищурив глаза. С тревогой? Или подозрительно?

- Надеюсь, моя деловая встреча не помешала твоему сну, - промолвил он.

- Нет, - весело ответил я. Надеюсь, не слишком весело. - Я все проспал.

- О чем тебе нужно было поговорить со мной, Геллер?

- Но это же ты послал за мной. Фрэнк.

- Ах, да. Корреа вызывает тебя. Вот дьявол!

- Он собирается вызвать меня в качестве свидетеля. Кажется, за нами следили во время наших многочисленных встреч за все эти годы. Меня как раз и собираются спрашивать об этих встречах, и...

Нитти пожал плечами.

- Забудь об этом.

- Именно это я и собираюсь сделать. Никого не касается, о чем мы с тобой говорили. Как я уже говорил Луи, у меня есть очень подходящее заболевание - следствие боя: меня лечили от амнезии, пока я был в сумасшедшем доме. Я ничего не помню, Фрэнк.

Он похлопал меня по плечу.

- Я горжусь тобой за то, что ты там делал.

- Что?

- Я все время привожу тебя в пример своему мальчику. Ты был героем. Он встал, подошел к дорогому, возможно, антикварному шкафу, вынул бутылку вина и налил себе стакан. - Это великая страна. За нее стоит сражаться. Эмигранты вроде меня могут иметь здесь дом, семью, заниматься бизнесом. Хочешь вина, малыш?

- Нет, спасибо, Фрэнк.

Он пил вино, медленно ходя по маленькому кабинету.

- Я никогда не беспокоился за тебя, малыш. Ты мог разболтать все о Сермаке, но ты этого не сделал. Ты мог поступить так же в случае с Диллинджером, но ты вновь промолчал. Ты все понимаешь, omerta10, но ты даже не один из нас.

- Фрэнк, я не собираюсь предавать тебя. Он сел рядом со мной.

- Ты видел Несса в последнее время?

- Да, - ответил я. - В прошлом месяце.

- А ты знаешь, чем он сейчас занимается?

- Да, - сказал я и улыбнулся. Нитти засмеялся.

- Эл мог бы принять от него помощь, - сказал Нитти и засмеялся громче.

Перестав хохотать, он допил бокал вина и произнес:

- Ты сохранил еще один секрет.

- Фрэнк?

- Ты знал об О'Харе. Я сглотнул.

- Ты хочешь сказать, ты знал...

- Что ты вычислил, что я... - Нитти помахал руками, изображая какую-то фигуру, - ...отослал Эла. Да. Я видел это по твоим глазам, малыш, когда мы с тобой разговаривали в то время.

Он имел в виду нашу встречу в "Бисмарке" в тридцать девятом.

- А тогда почему, черт возьми, я еще жив? - спросил я.

- Я велел тебе держаться подальше от моего бизнеса. Ты так и сделал более или менее. Я доверяю тебе. Я уважаю тебя.

- Фрэнк, я прав, думая, что ты не имеешь отношения к смерти Эстелл Карей?

- Стал бы я поднимать такой шум? - Его лицо стало сердитым. - Это все устроил мой кровожадный приятель Поль Официант, - и тут он сказал что-то по-сицилиански, что звучало отвратительно. - Он боялся, что она заговорит перед Большим жюри. А убийцы, мне кажется, сами решили заставить ее говорить. - франк невесело рассмеялся. - Чтобы она привела их к деньгам, которых у нее никогда не было.

- К деньгам, которые... что?