Страница 2 из 65
В какой бы момент вашей жизни, сэр, и с какой бы периодичностью «посылочки» ни отправлялись, все они будут получены одновременно, потому что для адресата все моменты отправки находятся в прошлом. Так археолог может обнаружить в один день захоронения разных веков и даже тысячелетий. Просто они лежали в земле и ждали, пока их откопают. Одно чуть дольше, другое чуть меньше. Если же к вам заявился следующий «засланец», то, значит, «посылочки» вы отправляли (вернее, отправите), хотя до этого момента вы еще не дожили. Это, конечно, приятно – иметь гарантию, что проживешь еще долго – до отправки «посылочки», но… Увы, все-таки предшественник, а не последователь.
Последователь наверняка знал бы о вас, искал бы встречи, а не матерился, грозясь зарезать. А предшественник… Как там Максим Леонидович говорил? «Умер, утратил возможности, передумал». Что не умер – понятно. Утратил возможности? Ну уж нет! Посылает разведгруппы, варит стекло, хоть и посредственного качества, может приказать отполировать дощечку для письма, ну и прочее.
Значит, передумал, а ваше, сэр, появление стало для него неприятным сюрпризом. Почему? Другой бы на его месте обрадовался. Реакция его на ваше послание не была скоропалительной, имел он время подумать, пока дощечку полировали. И такое резкое неприятие!
Нет, хватит гадать, попробуем собрать все, что о нем известно, и составить, хотя бы в первом приближении, его портрет, как это Шерлок Холмс делал: по одной трости, или часам, или шляпе… У вас же, сэр Майкл, кроме дощечки есть еще и куча побочной информации. Начнем-с.
Пол. Разумеется, мужской. Гарантировать, конечно, нельзя, но все действия предшественника и текст письма несут на себе отпечаток именно мужской психологии. Какой бы крутой оторвой баба ни была, все равно все выглядело бы несколько иначе.
Возраст. Не пацан вроде вас, это точно. У него в подчинении вполне взрослые мужики, налажено какое-то производство и обучение военному делу, проводится какая-то политика, не просто так ведь он людей к себе собирает. Да и послание ваше, сэр, отнесли именно ему, а потом принесли от него же ответ. Совершенно однозначно: взрослый, дееспособный по ЗДЕШНИМ меркам мужик, «первое лицо» в местной иерархии. Вселялся он, так же как и вы, в детское тело, значит, ЗДЕШНИЙ его возраст минимум лет на десять – пятнадцать больше, чем ваш.
Место жительства. Разгромленное ратнинской сотней языческое капище… Когда ж это случилось-то? Дед говорил, что Лавру было года два, значит, чуть больше тридцати лет назад. Разгромленное тридцать лет назад языческое капище, находящееся к югу или юго-западу от Ратного.
Интересно, «вселение» произошло именно там или предшественник перебрался на это место позже? Вообще-то маловероятно: два «засыла» – и оба в одну и ту же местность. Правда, разброс по времени… Стоп! А если он «вселился» не там? Тогда, чтобы перебраться на новое место и захватить там лидирующие позиции, надо было уже быть взрослым. Значит, он может быть еще старше, чем вы сначала решили.
Должность, род занятий. А вот это интересно! Границу между реальностью и виртуальностью он сечет не хуже вас, сэр Майкл, а следовательно, в священном для язычников месте запросто мог сделать карьеру волхва! Особенно если принес с собой ОТТУДА кое-какие полезные знания.
Кем же вы, уважаемый предшественник, были ТАМ? Первое, что приходит в голову – военный. Специфически, сообразно требованиям обстановки, обученный «спецназ», диверсионно-разведывательная деятельность, маскхалаты… Да и от эпистолярного жанра крепенько несет казармой. Это – серьезно. Если его угрозы не пустой звук и если народу он вокруг себя собрал достаточно, события могут принять весьма крутой оборот».
Так вот и закончилась первая попытка Мишки установить контакт с предшественником. Было это в конце мая, а сейчас, месяц спустя, Стерв предлагает снять заставу на болоте.
– Месяц уже, как никто через болото не шастал, старшина, нет смысла дальше стеречь, – спокойно объяснял Мишке Стерв, сидя возле его постели. – Не придут они больше. Я, было дело, опасался, что заявятся большой силой, даже показал ребятам, как незаметно уйти оттуда можно, но милостивы светлые боги, не довелось.
– Что ж, дядька Стерв, они совсем от нас отступились?
– Не думаю. Скорее всего, другой путь у них есть. Более дальний, чем-то неудобный, но есть.
– Неужели боятся? Пацанов-то?
– Вроде бы не должны, – Стерв задумчиво потеребил кончик бороды. – По-дурацки у них все как-то в последний раз вышло. Должны же были подумать, что ловушки могут быть. И сбежали, как дети напуганные, даже мешки бросили. Как-то оно все, – охотник шаркнул по полу подошвой, словно гасил окурок, и почесал поясницу, – не так! Не должно так быть! – Стерв помолчал, задумавшись, и наконец нашел подходящее сравнение. – Зверь так уходит. К примеру, волк подбирается к стаду, и тут его замечают: собака там или пастух. Тут он сразу же в бега и ударяется, хотя мог бы и с собакой справиться, и пастухи… тоже всякие бывают. Но там-то не звери – люди, да еще и воины!
– Значит, все-таки боялись, – сделал вывод Мишка. – Может быть, не пацанов, а Нинеи? Застава-то на ее земле стояла.
– А что? Может быть! – сразу же оживился Стерв. – Ночь, дождь, ветер! Идут по земле Великой волхвы, для того чтобы ей навредить… Дозорных на привычных местах не нашли, ничего не понятно. Жуть! И вдруг: бух, трах! Одного колодой в овраг сшибает, другого из самострела, третий орет, бревном придавленный… Тут не то что мешок – портки оставишь!
«М-да, не позавидуешь мужикам, прямо фильм ужасов какой-то. Так и бывает: «Паны дерутся – у холопов чубы трещат». Один волхв посылает людишек против другого, и неизвестно, который из них сильнее… Стоп, стоп, стоп! Как он Нинею назвал?»
– Дядька Стерв, ты сказал: «Великая волхва»?
– Чего? – Стерв придурковато вытаращился на Мишку. – Чего сказал?
– Ты назвал Нинею Великой волхвой. Чем волхва Великая отличается от обычной?
– Так кто ж знает? – Стерв ухватился за какой-то мешочек, подвешенный к поясу, и принялся сосредоточенно соскребывать с него ногтем пятнышко. – Может, она и не Великая вовсе. Люди болтают, языки без костей.
– А что бывает, если два волхва между собой схватятся?
– Откуда ж мне знать? – Стерв пожал плечами. – Это у волхвов надо и спрашивать.
«Все, закрылся. Теперь ничего не добьешься. Ладно, попробуем по-другому».
– Дядька Стерв, помнишь дощечки, которые я на деревьях развесить велел?
– Ну, – случайно оговорившийся охотник стал настороженно немногословным.
– А потом одну из этих дощечек нашли в брошенном мешке.
– Нашли, было дело.
– Так вот: на другой стороне той дощечки, в ответ на мой наговор, было написано заклятие, – Мишка в упор уставился одним глазом в лицо Стерву. – И в заклятии том Нинея помянута.
– И что?
– Смертью ей грозят. Не от ведовства, а от людей – от обычного оружия.
– Э-э! Обычным оружием ее не возьмешь! – Стерв облегченно вздохнул и беспечно махнул ладонью. – Простые люди к ней и близко не подойдут, не допустит.
– А издалека? Стрелу с огнем, к примеру, в дом бросить?
– Не-а! Не выйдет ничего! – Уверенность охотника во всемогуществе Нинеи была непоколебима. – Не допустит она. Я, конечно, не знаю, но, может быть, и с десятком Первака так все обошлось, потому что она за ребятишками приглядывала.
«Безнадежно. У Нинеи непоколебимый авторитет. Стерв даже имя волхвы вслух произносить избегает – “она”, “ее”. Что ж делать-то? Зарежут же бабку и внучат не пожалеют. Вот тебе и “обратная сторона медали”».
– Значит, дядька Стерв, не будем Нинеину весь охранять? С болота дозор снимаем и никуда не ставим?
– Да зачем? Если она не захочет, никто и близко подойти не сможет.
– К наставнице ее Яге подошли. Пришли княжьи дружинники с попами и убили.
– Так то – с попами, – уверенности в голосе Стерва поубавилось, он ёрзнул на лавке и беспокойно огляделся, как будто в горнице мог кто-то прятаться. – Попы, они, конечно… Да еще если не один… – охотник запнулся и вдруг посветлел лицом. – Не! Не полезет к ней твой тезка! Мне рассказывали: он раз уже к ней сунулся, так чуть живого обратно привезли. Беляна – подружка ее – умолила до смерти не убивать.