Нет звёздной болезни

— Вот и ты! — воскликнула девушка, ловко ухватив меня за руку, притянула к себе, крепко обняла и усадила на лавочку. — Чего так долго? Я дозвониться не могла.

— Да так, — улыбнулась и посмотрела в пытливые карие глаза девушки. Они словно вытягивали душу наружу и рассматривали под микроскопом. На одном дыхании и без запинок я рассказала про встречу с Филиппом и его слова. Железнова, которая недавно стала Морозовой, сначала посчитала это всё враньём, но потом согласилась с тем, что это могло бы быть правдой.

— Не завидую тебе, — с сожалением прошептала она и потрепала меня по голубым волосам, — но убегать тоже не дело.

— Знаю.

Стас просигналил из автомобиля и крикнул, что пора заканчивать этот шабаш и садиться в машину, ведь по дороге к аэропорту в обед обычно были пробки. Новоиспеченная жена хотела «откусить голову этому вредине», но согласилась с его доводами, ведь до отлета оставалось уже меньше часа.

В аэропорту ребята, чтоб совсем не расплакаться, быстро распрощались и укатили на фургончике куда-то вдаль.

Чемодан, казалось, тянул назад и был настолько тяжелым, что становилось невыносимо тащить его за собой. Я остановилась рядом с пожилой парой, которая внимательно меня осмотрела и отошла подальше. Испугались, наверное. Ну, еще бы. Синие волосы и хмурый взгляд исподлобья делают своё дело. Улетать внезапно не хотелось. Внутри поселилось странное чувство, будто если я сейчас сяду в самолёт, то навсегда потеряю его и никогда в жизни не увижу. Этих «серебристых» глаз с зелеными вкраплениями по краям, которые удавалось рассмотреть, этой небрежной улыбки и легкой щетины, отрощенной за пару дней, этих татуировок и надписи «Волк всегда найдет свою стаю». Я знала латынь прекрасно, разобрала это предложение ещё до того, как рассказа Макаров. Лет в 15 во мне проснулась тяга к этому языку, который не считался особенно востребованным в наше время. Вообще всё, что было уже не нужно обществу, притягивало меня. Как и сам Артём, ведь от него отвернулись все, а я была рядом и подала руку помощи. Только сейчас она, эта самая рука, оказалась совершенно ненужной. А может, и раньше так было, просто я, глупая наивная и жутко влюбленная девчонка, не замечала простых истин?

Я обернулась и посмотрела в сторону выхода. А что, если Макаров уже прослушал сообщение на автоответчике, понял свою ошибку и мчится сюда на всех парах. Я улыбнулась сама себе, представляя, каково это — быть в объятиях этого парня, слушать гул его сердца и знать, что раз уж Артём рядом, то ничего плохого не произойдёт. Мечты унесли меня далеко за облака, пока одна женщина не задела нечаянно мой чемодан своим и не пролепетала тихонько: «Извините». Очнувшись от сна, я прикусила губу до боли, чтобы оставаться в реальности, и пошла в сторону терминала. Девушка взяла билет и проговорив что-то напутственное с широкой улыбкой, отдала обратно. Новая жизнь ждала там, за поворотом, а так хотелось пожить еще хоть чуточку старой.

В самолёте ни с того ни с сего стало намного легче и свободнее. Будто позади оставалось всё плохое. Невидимые оковы спали и перестали меня тянуть на дно. Розовые очки слетели с глаз. Он не придёт, даже на секунду не задумается об этом. Наверное, так и должно быть, когда понимаешь, что человек потерян для тебя навсегда: наступает облегчение. Я вдруг рассмеялась, а женщина на соседнем сидении вопросительно уставилась на меня и спросила:

— Что смешного, молодая особа?

— Вот надеюсь, что там, куда я лечу, не будет того парня, от которого так старательно бегу, — прошептала с горечью и повернулась к старушке. Она со знанием дела кивнула и улыбнулась. Паутина морщинок появилась вокруг её глаз, таких добрых, лучащихся уютом.

— Если ты этого действительно хочешь, — кивнула она еще раз, — то его там не будет.

Я и правда хотела. Пожить спокойно, в своё удовольствие, не устраивая скандалов с Моникой и не размышляя, где же сейчас Артём, что он делает, как его дела. Скоп мыслей о Макарове должен просто исчезнуть, раствориться среди других эмоций и фантазий. Если бы всё было так просто…

Артём

На том февральском концерте я не узнал Алису. Вроде бы она говорила, что купила красный парик для выступлений, но седьмое чувство подсказывало, что это не так. Стоило только начать петь девушке с изумрудными волосами, как я понял — вот она. Красная помада на пухлых губах, аккуратный прямой носик и, самое главное, огромные доверчивые глаза. Она была моим идеалом. Возможно, некоторые парни не нашли бы в ней ничего красивого, но только не я.

В тот вечер мне впервые в жизни удалось понять, что ради неё стоит жить. Эта девушка заслуживает большего. Ради неё можно пожертвовать собой.

После того, как в моей жизни вновь появился брат, я запутался в паутине лжи. Врать для репортёров, для самой Алисы, чтобы только огородить её от сплетен и острой как нож правды. Она не должна была узнать это от постороннего человека. Не должна. Сам я боялся признаться. Не хотел терять. А теперь…

Улетела. Насовсем. Внутри словно что-то оборвалось и упало куда-то в бездну, в черную пучину счастливых воспоминаний, который сейчас приобрели черно-белый цвет и постепенно выгорали, как старые фотографии. Я смотрел на неё из-за колонны и не знал, что делать.

— Алиса, какая же ты глупая, — прошептал с горечью и отвернулся от терминала. — Мы оба одиноки, только ты об этом не знаешь.

* * *

На улице стояла изнуряющая жара. Термометр на большом здании показывал +32 градуса по Цельсию. Люди прятались в теньках и выжидали вечера, чтоб вдоволь нагуляться. В одном из кафе сидел он: молодой человек в черной футболке, таких же брюках, в тон им туфлях. На глазах солнцезащитные очки. Он сидел, и всем посетителям вокруг казалось, что парень сошёл с ума — на улице такая жара, а он вырядился! Девушки кидали на него заинтересованные взгляды и отворачивались, едва завидев кольцо на безымянном пальце правой руки.

Он спокойно выжидал чего-то и будто сам не мог понять, что именно ему нужно здесь. В кафе вдруг ввалилась компания: три парня и две девушки. Один из них, высокий хорошо слаженный брюнет, остановился у входа и уставился на странного человека в черном.

— Артём? — недоверчиво спросил он и подошёл к столику парня. Тот, чуть приспустив очки, окинул взглядом незваного гостя и хмыкнул.

— Привет, Гарик.

— Ты как здесь оказался? Вроде в турне укатил ещё месяц назад!

Официантка принесла второе меню за их столик и удалилась, так и не удостоившись взгляда от звезды.

— А нет больше ни турне, ни группы. Не слышал, что ли, какой скандал был? Моего брата поймали с наркотиками и посадили, — пожал плечами и продолжил пить апельсиновый сок.

Гарик присвистнул и, прокашлявшись, поинтересовался:

— С Алисой как?

Артём скривился и отвернулся от собеседника.

— Всё так плохо? Не смог уговорить остаться? — настаивал на этой теме парень.

— Я и не уговаривал, — вздохнул Макаров. Ему было неприятно обсуждать свою личную жизнь с малознакомым человеком. Но Гарик был приставучим, как банный лист. — Да и зачем?

— Не попытаться уговорить остаться это то же самое, что и оттолкнуть, — скривился парень в ответ и, вскочив со стула, нагнулся над столиком. — Она из-за тебя столько пережила, а ты даже не сделал попытку.

Гарик ушёл к своей компании, а Артём ещё около пяти минут сидел и ничего не предпринимал. В его голове крутилось много мыслей. Но то, что сказал одногруппник, никак не хотело вылезать из головы. Парень вдруг взял в руки телефон, набрал чей-то номер и коротко сообщил.

— Срочно забронируй мне билет до Москвы, а оттуда в Берлин.

Алиса

Этот нахал посмел явиться и сюда, решил жизнь мою подпортить! В какой жизни я столько нагрешила, что теперь никак расплатиться не могу? И откуда только адрес взял? Он стал настойчивее, чем был раньше. В голове всплыло свежее воспоминание…