Нет звёздной болезни

— Я же пошутил, глупая, — потрепал по волосам и обхватил за плечи своей ручищей. Сердце пустилось в пляс вместе с бабочками и остальной живностью. Мысли в голове перемешались и цеплялись одна за другую. Что происходит? Окружающие предметы перед глазами плыли и мутнели, я была очень счастлива. — Где твои вещи? Пойдём, женщина, будешь мне обед готовить.

Он встал с лавочки и потянул меня за собой, будто всё прекрасно видел. С огромными подозрениями на хвосте, я пошла следом, чтобы узнать, что же происходит в голове у этого странного человека. Что там замышляют его тараканы?

Эпизод 11

Весь вечер Артём валял дурака и просил приготовить шарлотку. Я бы никогда не подумала, что смогу снова чувствовать себя девушкой в компании достаточно симпатичного молодого парня, не буду убегать от лишних прикосновений и взглядов (хотя здесь было легче, Макаров видеть не мог, поэтому и касаться его должна была я, дабы куда-нибудь сопроводить). Мир постепенно сходил с ума, а я вместе с ним. Ко всему прочему вечером, на мобильный, начала звонить мать, не прекращая терроризировать ни на секунду. Разговаривать с ней совсем не хотелось, поэтому пришлось просто выключить звук и начать обсуждать репертуар нашей недавно созданной группы.

— Так, — с громким стуком закрыв дверь в спальню, я несла в руках две кружки горячего шоколада, — ты ведь рок-звезда в прошлом. Направь на путь истинный и помоги с песнями, а?

Артём, сидящий по-турецки на полу, забрал свою кружку, аккуратно поставил перед собой и нахмурился. Я тихонько приземлилась рядом и начала поздний ужин, который уже мог приравниваться к ночному обжорству, ведь помимо горячих напитков у нас на полу уже разместилась тарелка с парой массивных бутербродов и вазочка, доверху наполненная печеньем и свежими баранками.

— Кажется, Света обещала что-то принести на следующую «репу», да и у нас в группе есть такой талантливый человек, как Алиса Соколова, — язвительно улыбнулся. — Чего тебе от меня-то надо, чумная?

— Хоть Алиса и талантливая, но одна вечно выкручиваться не может, — упрекнула парня с набитым ртом, чуть бутерброд от нахлынувшей злости не вылетел. — Надо ещё по расписанию посмотреть, когда мы все можем встречаться. У Светки расписание примерно такое же, а вот Карасик портит общую картину: они во вторую смену в основном учатся.

— А мать твоя во сколько уходит? — Артём водил рукой по полу и всё никак не мог нащупать тарелку с бутербродом, которую я пристроила на колене.

— Когда как. Обычно около 5 часов уже куда-нибудь убегает, бывает и до 11 задерживается. А иногда с утра уйдёт и не возвращается вообще.

— Значит, расписание будет плавающим, — с сожалением произнес и недовольно сморщился. — Ты же принесла колбасу с хлебом, где она?

— А что с песнями? — вручила Макарову еду и начала внимательно наблюдать за действиями моего друга. Не нравится быть беспомощным, значит. Учтём на будущее.

Артём начал с завидным аппетитом уплетать бутерброды. И ещё говорил, что не обжора!

— Что с ними не так?

— Нужно их писать, — тонко намекнула.

— Так пиши, — пожал плечами в ответ.

— Я надеялась на твою помощь в этом деле, — туманно отозвалась и начала кусать губы в ожидании. Парень молча жевал и пил шоколад, словно и не слышал последнее высказывание. Я уже собралась было повторить свои слова, как вдруг он заговорил.

— И как ты себе представляешь мою помощь?

— Стихи поможешь написать, к примеру.

— Ты такая простая, Алиска. Вот вроде умная, но я иногда поражаюсь твоей глупости, — недовольно протянул и взял в руки печенье. — Думаешь, это так легко? Писать в соавторстве?

Пропуская мимо ушей лишние комментарии «зазвездившегося» парня, я покачивала головой. Всё же он не очень-то желает исправляться и идти на компромисс.

— Давай хотя бы попробуем.

— Тащи блокнот и ручку, — с набитым ртом пробурчал и залпом залил в себя остатки напитка.

— Ну ты и проглот, — тихонько прокомментировала, подтянув к себе рюкзак и разыскивая в нём ручку, которые валялись по всему дну в огромном количестве, только большинство уже перестали писать.

— Я просто ещё расту, — недовольно отозвался Артём и снял очки, возмущенно причитая. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я стану оголённее на пару процентов. Надоело носить очки вечером, да еще и у себя дома!

— Конечно, — моментально согласилась.

— Так, ты готова? — я кивнула в ответ, а потом всё же сообразила озвучить свои действия. — Тогда приступаем. Тащи гитару, она в кладовке слева от двери, ты сразу заметишь. Выключатель найдёшь.

Я тут же вскочила и отправилась на поиски музыкального инструмента. В коридоре, сперва пролетев мимо нужной двери, долго искала выключатель для кладовой, пока не сообразила пошарить рукой по стене внутри неё. Зажегся свет, и я увидела три чехла с гитарами, две электро, а одна простенькая акустическая. Рядом стоял синтезатор, а на верхней полке виднелись два усилителя. И откуда у него всё это добро? Забрав нужный инструмент, отправилась обратно с расспросом.

— Откуда у тебя столько всего? — отдала гитару в руки владельцу и уселась на пол. — Тебе должно хватать только гитары и синтезатора!

— У меня была группа, забыла? — улыбнулся в ответ Артём и, отбросив в сторону чехол, с трепетом провёл ладонью по деке, будто гладил свою девушку, а не кусок дерева. — После аварии все инструменты отдали мне. Родители Степы и Игоря болезненно переносили потерю, поэтому хотели избавиться от любых напоминаний о группе. Дядя не позволил всё просто выкинуть, поэтому мелкие инструменты здесь, а барабанная установка и прочие мелочи у дяди дома.

— Вот это да, — искренне удивилась. — Мне бы такого дядю!

— Ну, это можно устроить, — загадочно ответил. — У нас ведь уже свадьба планируется.

— Балбес, — легонько стукнула парня по плечу и растянула губы в довольной улыбке. Не всё так плохо, как казалось с самого начала, а Макаров оказался весьма интересным человеком. Вот только с дурацким чувством юмора.

Весь вечер мы репетировали новую придуманную на ходу песню, пили чай с малиновым вареньем, которое, как оказалось, на прошлой неделе послала бабушка Артёма из Сибири, а после рассказывали друг другу страшные истории. То про русалок и водяных, которые заманивали людей в пучину, то про домовых, таскающих ножи хозяев и открывающих-закрывающих дверцы шкафов, то про привидения и духов, заполнивших местное заброшенное кладбище и церквушку, лет уже 30 как оставленные монахами. В половину одиннадцатого позвонила мама, что только испортило едва наладившееся настроение.

— Алло, — нехотя ответила.

— Ты где шляешься? Время видела? — проорала в трубку мать и тяжело отдышалась. Видимо, долго не может успокоиться и высказывает своему новому жениху мнение о том, насколько же безобразна и безалаберна её дочь.

— Я в гостях, — нараспев протянула и начала вырисовывать круги пальцем на полу.

— У кого? — рявкнула снова с такой силой, что я даже испугалась.

— У Артёма.

— А-а, — с неким пониманием выдавила маман. — Занимаетесь? Вас сегодня на занятиях не было, что-то случилось?

— Нет, всё в порядке, — меня пугала эта осведомлённость и беспокойство. Я, конечно, догадывалась, что матери докладывают преподаватели абсолютно всё, о каждом шаге, но они ни разу не волновалась из-за прогулов, хоть их и было всего два. Да и с чего вдруг сменила гнев на милость? Что-то здесь не так.

— Долго не засиживайся, мы на выходные с Сашей уехали к моим родителям. Если что — звони. Надо прощаться, а то сейчас бабушка узнает, с кем я говорю, и заберёт трубку. Уж тогда держись.

В трубке раздались короткие гудки. Больше матери в нашей семье меня ненавидела только бабушка, которая не могла нормально воспринимать внешний вид, поведение и взгляды на жизнь своей внучки. Она постоянно спрашивала о моих отношениях на личном фронте и вечно издевалась, тонко намекая, что такую несуразную нескладную девушку с кучей завихрастых тараканов в голове никто не заметит. Мало того, все будут обходить стороной и креститься, дабы не навлечь на себя беду. Бабушка после 14 лет ни разу не сказала мне хорошего слова: «зачем ты так сильно красишь глаза, на дешёвку похожа», «почему ты носишь рваные джинсы, как беспризорница ходишь», «зачем тебе гитара, ты же не парень, чтоб серенады петь, перестань». И всё в таком духе. Дедушка молча выслушивал эту ругань, но ни разу и не защитил, и не оскорбил. Он соблюдал нейтралитет. И нашим, и вашим. Прошлым летом, когда я приехала к ним погостить с гитарой, он охотно брал музыкальный инструмент и играл. Но при этом, когда нас настигало несчастье в лице бабули, он быстро сбегал в другую комнату, свалив всё на меня. Этим летом я наотрез отказалась ехать к ним в город и вообще разговаривать.