Тень (ЛП)

Движение Эволюционистов.

«Gaos», — подумал Балидор. Вот чего-чего, а повторения этого движения им точно не нужно.

Щёлкнув языком, он ощутил, как усиливается его злость.

— Ты довольна, Мост Элисон? — услышал он свои слова, не заботясь о том, как холодно звучал его голос. — Ты наконец готова бросить эту дурацкую затею? Или ты хочешь быть не только презираемой, но и мёртвой?

Повернувшись, она уставилась на него бледно-зелёными глазами, похожими на зеркала.

Посмотрев на её лицо, Балидор ощутил, как его злость стихает, сменяется чем-то близким к раздражению, может, даже к печали. Временами она походила на своего мужа больше, чем ему комфортно было признавать, даже самому себе.

В последнее время эта тенденция только ухудшалась.

Что бы она ни сделала в конце, она провела с ним месяцы. Она провела месяцы, переплетаясь с его энергией, со светом и энергией его людей. Она месяцами была одной из пешек Дренгов.

Более того, она влюбилась в него.

Она могла сколько угодно притворяться, что любила лишь ту личность, которой её муж был ранее, до превращения обратно в Сайримна, убийцу миров. Балидор знал правду. Он видел это на её лице, в её глазах, как только заметил, как она смотрит на своего спящего мужа в том частном самолёте. Дело уже не только в том мужчине, за которого она вышла замуж.

Теперь она любила и его тоже. Она любила Сайримна.

Похоже, для неё не имело значения, каким злобным сукиным сыном он был, скольких людей он убил. Он каким-то образом всё равно завладел её сердцем, и теперь она любила их обоих — прежнюю версию Дигойза Ревика и новую. Поэтому она его похитила. Поэтому она рисковала ими всеми. Поэтому она рисковала войной — настоящей войной.

Дигойз, конечно, тоже хотел, чтобы она была с ним.

Он сделал всё, что было в его силах, чтобы усилить эту связь между ними, чтобы всячески нарастить эту связь за те шесть месяцев, что она пробыла с ним и его «Восстанием». Он хотел, чтобы она сражалась бок о бок с ним, помогла ему завладеть миром.

Конечно, он называл это «освобождением расы видящих» от их человеческих хозяев.

Иногда Балидор задавался вопросом, не видела ли Элли в этом то же самое.

Она была другой с тех пор, как вернулась. Как будто более холодным.

Даже в том, что она сделала с самим Дигойзом, содержались отголоски этого холода.

Дело не в том, что она его вытащила, и даже не в том, что она его похитила и надела на него ошейник. Она сумела обмануть своего мужа на куда более глубинном уровне, чем представлял себе Балидор даже тогда, когда они вместе планировали эту миссию. А ещё она сделала это с безжалостностью, которой Балидор не ожидал от неё прежде.

По правде говоря, тот факт, что она способна на такое, заставлял Балидора нервничать.

Она использовала преданность Дигойза против него самого.

Она использовала против него самого его доверие к ней, его любовь к ней, его супружескую потребность в ней. Она использовала против него и секс, причём таким способом, каким не воспользовалось бы большинство видящих, потому что все видящие уязвимы в этом отношении. Более того, эту ахиллесову пяту видящих люди эксплуатировали со времён Первого Контакта.

В связанных парах эта уязвимость умножалась в разы.

Когда Балидор смотрел на всё под таким углом, вся операция вызывала у него лёгкий прилив тошноты. А ещё он ощущал ответственность за это, потому что обучил её необходимым навыкам.

В некотором роде он даже понимал ярость видящих, протестующих внизу.

Она пошла против своего супруга.

Она поступила так со своим супругом.

И этот фундаментальный факт вовсе не менялся от того, что Балидор действительно считал её мужа злом и смертельной угрозой дальнейшему существованию обеих рас. Это лишь заставляло его сомневаться в ней самой.

Он знал, что не только он ощущал Дренгов, струившихся по краям её живого света. По правде говоря, он ощущал изменения в её aleimi ещё до того, как она отправилась с Дигойзом в тот штаб Повстанцев в горах. Он ощущал эти изменения с тех пор, как её муж вновь превратился в Сайримна.

Но теперь всё стало хуже — несомненно хуже.

Когда она ответила ему, Балидору даже показалось, что он слышит Дренгов в её голосе.

— Ага, — сказала она, всё ещё смотря ему в глаза тем пустым взглядом. — Я готова, ‘Дори.

Ощутив, как его злость стихает ещё сильнее, Балидор просто растерянно уставился на неё.

Он взглянул на Джона. Мгновение спустя он осознал, что человек это тоже почувствовал.

Джон был человеком, но он многое чувствовал. Больше, чем должен был, вообще-то.

Балидор мельком посмотрел на изувеченную руку Джона, на место, где зазубренный нож психопатичного видящего отрезал два пальца.

— Что насчёт тебя, ‘Дор? — спросил Джон, поднимая взгляд. — Ты готов?

Балидор посмотрел ему в глаза. Увидев складки, залёгшие на лбу человека, он понял, что Джон тоже заметил выражение его лица.

Легонько кивнув человеку, Балидор заставил себя выдохнуть и щёлкнул языком.

Ему нужно поговорить с Джоном… и Вэшем. Может, один из них сумеет её образумить. Самому Балидору это явно не удавалось. Может, это его вина; он в последние дни не мог разобраться со своими чувствами.

Где-то в этот момент её взгляд вернулся к экрану.

Балидор смотрел, как она уставилась на изображения, мелькавшие на стене. Он ничего не мог различить ни на её лице, ни в её свете. Он не мог сказать, ощущала ли она смерти, которые случились из-за того, что они пришли сюда, и вообще признавалась ли она себе самой в этом.

Джон взял её за руку, пока она продолжала смотреть. Он крепко сжал её пальцы, словно тоже пытался дотянуться до неё сквозь этот взгляд.

Как раз когда Балидор уже собирался сдаться, поторопить их обоих из комнаты к ждущим вертолётам, он увидел, как Элли напряглась.

— Какого чёрта? — пробормотал Джон, хмурясь. — Иисусе. Что теперь?

Балидор проследил за их взглядами до экрана. Только тогда он обратил внимание, что толпа стихла. Как будто кто-то выключил звук, вот только никто не прикасался к пульту управления.

Скандирование прекратилось. И выстрелы, и крики тоже.

Группа высоких фигур, одетых в чёрное с ног до головы, образовала строй посреди толпы.

Они стояли в только что расчищенном кругу, где некогда была самая густая часть толпы. Балидор не знал, как им удалось так быстро освободить пространство, но предположил, что они должны быть видящими. Как какая-то группа уличных танцоров, они теперь стояли идеально ровным кругом, словно ожидая сигнала к началу.

Балидор нахмурился и прошёл глубже в комнату.

Что-то здесь определённо не так. Он скорее чувствовал это, нежели видел.

Он покосился на Элли, но она тоже хмурилась. Он не видел там эмоций, лишь какая-то бесстрастная озадаченность проступила в её глазах, пока она наблюдала за чёрными фигурами на экране.

Осознав, что она пытается увидеть их своим светом, Балидор последовал её примеру, нырнув в Барьер, чтобы получше присмотреться к ряду людей в чёрной кевларовой броне.

Однако сосредоточив на них свой aleimi, он ударился о плотную стену.

Он не сумел пробиться через неё даже после нескольких попыток, даже после использования различных трюков, чтобы обойти их щиты. Всё, что он мог сказать наверняка — это то, что щит подкрепляли откуда-то извне. Откуда-то за пределами Гонконга — или даже Азии.

Что бы его ни создало, оно чертовски сильно.

— Зачистка? — спросила у него Элли, не поворачивая головы.

Балидор разделил свой aleimi, чтобы посмотреть на щит под разными углами. Всё ещё держа часть aleimi в комнате, он повернул голову и посмотрел на неё.

— Нет, — этот отпечаток он знал хорошо. — Вообще никакой связи с Мировым Судом. Или с Лао Ху. Даже не имеет отношения к технологиям Шулеров под Галейтом, если только это не что-то новенькое.

— Они могут быть Повстанцами? — спросил Джон, переводя между ними взгляд. — Людьми Салинса?