Тень (ЛП)

Сам стол, органический и зеленоватый, как и всё остальное, слегка светился под его бледными руками, испуская тошнотворный свет. Вопреки имитирующим солнце лампам, висевшим под потолком, органический свет отражался на каждом лице вокруг овальной поверхности.

Он устал жить под землёй.

Он заставил себя сосредоточиться на Вэше, когда пожилой видящий начал подводить итог своим замечаниям.

— …Таким образом, — безмятежно подытожил он, завершая дискурс о Барьерных пространствах в рамках измерений, который пролетел совершенно мимо Джона. — Я полагаю, что возможно, мы достигли лимитов того, что мы можем сделать с ним данным образом, — его слова сделались серьёзными, вопреки неотъемлемой жизнерадостности его тона. — Мы продолжаем видеть сцены войны, но образы уже не влияют на него в той манере, которая полезна для наших целей. Насколько мы с Тарси можем сказать, они никоим образом не открывают то, что он защищает в своём aleimi.

— Защищает в своём aleimi? — пробормотал Джон. Он поднял взгляд, всё ещё распластав ладони на столе. — Что именно это означает?

— Это означает, юный кузен, — вежливо ответил Вэш, посмотрев прямо на Джона. — Что мы не можем достичь той части его света, которая отделена от остальных. Он её защищает. А без восстановления этой части его света он останется расколотым, — он сделал одной ладонью жест «более-менее». — … по крайней мере, по всем важным параметрам. Его защита этой части себя не даёт нам залечить главный раскол в его aleimi.

— Его несколько раз стошнило, — сказал Дорже, покосившись на Балидора. Лидер Адипана никак не отреагировал, так что Дорже посмотрел на остальных. — Я думал, что это указывало на какую-то эмоциональную реакцию. Кажется, это связано с сессиями.

— Действительно, — охотно согласился Вэш. — Это стыд, да. Ненависть к себе за то, что он сделал. Он не лишён эмоций, когда видит эти сцены. Но они не ударяют в сердце того, что он защищает. Одного лишь стыда недостаточно, чтобы достичь того, к чему вела его Элисон.

Джон поднял взгляд, нахмурившись.

— Думаете, она что-то нащупала? Элли?

Видящий посмотрел ему в глаза.

— Определённо. Мы оба так считаем. Мы с Тарси полагаем, что именно поэтому он так рьяно прогнал её. Она приближалась к сути, чем бы это ни являлось, и он запаниковал.

Прежде чем Джон успел полностью это переварить, заговорил Викрам, сидевший с другой стороны стола.

— Как думаете, что это? — спросил он. — Что-то, связанное с войной?

Вэш сделал вежливый жест одной рукой, который явно означал «нет».

— Подозреваю, нечто более личное, брат, — его тёмные глаза отражали свечение стола, когда он повернулся и посмотрел на Тарси. После паузы, похоже, наполненной общением между ними, он пожал одним плечом почти в знаке извинения на языке видящих.

Тарси заговорила следующей.

— Он не покажет нам ничего личного, — отрывисто сказала она. — Он отвлекает нас войной, своими убийствами. Эту часть себя он считает более безопасной. На некотором уровне он примирился с образом себя как убийцы.

— Я думал, что он просто вёл себя как мудак, — пробормотал Джон, уставившись обратно на свои руки. — Показывая ей всё это дерьмо о женщинах, которых он соблазнил, и о той учительнице.

— Он убил учительницу, — вмешалась Тарси, заставив их всех повернуться. — Этого он ей не сказал, ведь так?

Когда за столом воцарилось молчание, Тарси пожала плечами, и её прозрачные глаза смотрели резко.

— Нам он этого тоже не говорил. Мы знали это ранее, — сказала она будничным тоном. — В органах власти того времени сохранились данные об Эвальде Готшалке. Правда, очень немногочисленные.

Откинувшись на спинку стула, она посмотрела на всех них.

— Он нашёл её, как и говорил Мосту, — сказала она. — Но это было по приказу его дяди. Он убил её. А когда домой вернулся её муж, он убил и его тоже. Разница в том, что в этот раз его поймали местные власти. Они нашли его сидящим на пеньке возле их дома, всего покрытого кровью. В руках он держал пистолет, — она посмотрела на Джона. — Кровь принадлежала ей. Он застрелил в упор. В лицо. Затем ещё раз в грудь.

Джон сглотнул, ощущая тошноту.

Он видел, как Тарси переглядывается с Балидором, и её прозрачные глаза отливают зелёным из-за причудливого освещения.

— Это одни из очень немногих данных о нём, которые есть у нас с того периода, — сказала она. — От людей, во всяком случае. Его обвиняли в двойном убийстве, и он провёл несколько недель в тюрьме, прежде чем дядя вытащил его «по состоянию здоровья», убедив всех, что тот не сбежит. Прежде чем свершился суд, дядя инсценировал его смерть, замаскировав это под террористическую атаку французов. Затем он организовал пожар в полицейском участке, где у них имелась его фотография, отпечатки пальцев и окровавленная рубашка в качестве улики. Никаких данных не сохранилось бы, но один из полицейских взял бумажную копию файла в другой участок, чтобы сверить с нераскрытыми преступлениями. По его словам, что-то в преступлении навело его на мысль, что это не первое его убийство.

Она помедлила, опять покосившись на Джона.

— Он считал его монстром. Животным, не испытывающим угрызений совести.

— Серийным убийцей, — пояснил Джон.

— Таков современный термин, да, — признала она. — Само собой, его смерть положила конец следствию. Упомянутый полицейский вскоре погиб. Не знаю, как частичные записи ускользнули от внимания Менлима, но они как-то сохранились. Останки Эвальда Готшалка были захоронены на семейном участке, и это имя больше никогда не всплывало.

Воцарилось очередное молчание.

В какой-то момент Джон поднял взгляд и посмотрел на лица присутствующих. По глазам он не мог понять, говорят они в Барьере или нет. Все они выглядели отнюдь не счастливыми — все, кроме Балидора, чьё лицо было лишено выражения.

— Он нарочно солгал ей? — наконец, спросил Джон у Тарси.

Тарси пожала плечами, и взгляд её неподвижных глаз вернулся к нему.

— Не знаю, — сказала она. — Всё может быть. Но в любом случае, это важно.

Джон кивнул, нахмурившись. Когда никто опять долгое время не нарушал молчание, он обвёл взглядом собравшихся за столом.

— Кто-нибудь получал от неё вести? Элли? Она вообще добралась до Китая?

— Добралась, — признал Вэш, улыбнувшись Джону. — Она приехала туда и вскоре вновь отбыла. Остальных уже отпустили, включая Касс и Багуэна. Между Лао Ху и остатками Повстанцев, которые теперь находятся под командованием Врега, было заключено какое-то соглашение. Что бы там ни было, Вой Пай, похоже, довольна результатом.

Нахмурившись, Джон уставился на него.

— Врег? Элли столкнулась с ним там?

— Нет, — Вэш показал ободряющий жест. — Они уехали за неделю с лишним до её прибытия.

— Так где она? — спросил Джон. — Она сказала, куда отправляется? — он помедлил, глядя на всех них. Никто не смотрел ему в глаза, кроме Дорже, который сжал его ладонь. — Мы действительно просто её отпустим?

— Что ты ещё предлагаешь нам сделать, кузен? — тихо спросил Балидор, сидевший в углу.

Джон повернулся. Это был первый раз, когда лидер Адипана заговорил.

— Поехать за ней, — сказал Джон. — Отследить её хотя бы!

В этот раз заговорил Вэш, поднимая ладонь в виноватом жесте.

— Она же Мост, Джонатан. Поступать так будет неправильно с нашей стороны. Более того, это непрактично. Брат Балидор хорошо обучил её щитам.

Джон нахмурился, затем сдержался и посмотрел на собравшихся.

— Так где Касс? Багуэн?

— Мы пока не знаем, — сказал Вэш.

Когда Джон нахмурился, Вэш тепло улыбнулся ему.

— Я уверен, с ней все в полном порядке, — сказал пожилой видящий. — Но они не могут приехать сюда, Джон. Повстанцы, само собой, последуют за ними. Особенно Врег, поскольку он знает, что она близка к Элисон, и потому он будет пристально наблюдать за ней в надежде, что она приведёт его к нам. Мы даже не могли сообщить ей расположение этого места на случай, если их поймают. И она, и Багуэн знали об этом, когда согласились поехать. Скорее всего, они отправились в одну из безопасных зон, которые мы подготовили для них.