Подневольный Рут (ЛП)

Она поняла, что это ее шанс изучить его. Он постоянно смотрел на нее, теперь настала ее очередь. Разумеется, она знала, как он выглядел. Выпирающие зубы, массивная челюсть, плоский нос и густые брови. Темные, почти черные волосы, рассыпавшиеся по плечам, рукам и ногам и покрывающие его грудь. Интересно, как он выглядел со спины? Она знала, что у него есть хвост, но не могла припомнить, чтобы как следует его разглядела. До сих пор он старался не поворачиваться к ней спиной. Но она припоминала полоску темного меха, спускавшуюся по его спине, оставляя остальную часть спины обнаженной. Это была забавная картина. Что-то наподобие камуфляжа. Поскольку ночью темный мех было сложно разглядеть, очертания его тела превращались в разрозненные части. Она задумалась, был ли его окрас устрашающе-агрессивным или защитно-оборонительным. Окрас тигра или зебры? С такими клыками первый вариант ей казался куда более вероятным.

К тому же нельзя было отрицать, что он был в хорошей форме, и пребывание в заключении, похоже, никак на нем не отразилось. Может, на его планете гравитация сильнее? Может, в хлебе было полно протеина? В это она бы охотнее поверила. Каждая часть тела этого парня была огромной. Приметные зубы, большие глаза, широкая грудь, внушительные руки и ноги. И да, она снова посмотрела на его член, но его было довольно трудно не заметить, ведь он был голым! Стоит отметить, что спящим он выглядел и вовсе мило. Рут не часто просыпалась в одной постели с парнями, которые бы не натягивали штаны и не искали часы. Интересно, сколько ему лет? Она предположила, что разница в возрасте у них относительно небольшая. Его планете, вероятно, не требовалось 365 дней, чтобы обогнуть Солнце, и, скорее всего, не требовалось 24 часа, чтобы описать круг вокруг своей оси. Это было бы астрономическим совпадением. На её взгляд можно было с уверенностью сказать, что в физическом плане он был половозрелой, взрослой особью. У него не было ни дряблой кожи, ни седины, а значит он не старик. Ей казалось, что он в самом расцвете сил. Интересно, какой он видел ее? Рут и подумать не могла, чтобы кто-нибудь воспользовался выражением «в самом соку», чтобы охарактеризовать её.

Его дыхание, как ни странно, успокаивало. Такое чувство, что рядом с ней находилось живое существо, словно она спит в одной комнате с собакой. Он интересно посапывал. Пока она рассматривала его, ей показалось, что она увидела на его теле отметины, похожие на синяки: две или три на животе, боку и ногах. Она надеялась, что он получил их до того, как его похитили, но они выглядели более свежими, в отличие от других. Сердце Рут преисполнилось жалости к нему. Может, она становилась сентиментальной, наблюдая за тем, как он спит, когда он не мог рычать или ворчать, но впервые она представила, как тяжело ему пришлось до того, как она сюда попала. Его образ жизни мог разительно отличаться от ее. По крайней мере, она привыкла проводить время в помещениях и пользовалась современными технологиями. Ее народ выходил в космос и был знаком с понятием «инопланетяне». Может на ее восприятие повлияли мех, нагота и зубы, но она представляла его где-то в зеленых джунглях, наблюдающим за звездами из своего домика на дереве.

Он был здесь один, бог знает сколько времени. Впрочем, она подумала, что если бы ему было одиноко, он бы мог быть более дружелюбным. Но её бы не удивило, если бы он слегка спятил. С учётом всех обстоятельств, он не напал на нее и даже пытался помочь ей. Правда, ему не нравилось, когда к нему прикасались. Но это было его право. Если подумать, она, наверно, тоже не хотела бы, чтобы он прикасался к ней. Возможно, в его культуре прикосновения были под запретом. А может он думал, что у нее микробы.

Она сверилась с часами. Дома было раннее утро. Она никогда не страдала бессонницей, но и не была склонна ложиться рано и дремать в середине дня. Пока ее сокамерник спал, она решила, что будет разумно воспользоваться случаем и облегчиться. Затем она не спеша позавтракала черствым хлебом, пригубив космического сока. Ей пришлось вскрыть вторую ягоду и поставить ее в угол, приперев буханкой, чтобы сок из неё не вытек. Она привыкала к новым условиям своего существования. И получалось это у нее весьма неплохо.

Тем не менее, невозможность умыться станет для нее проблемой. Она всегда была чистюлей. Она не боялась испачкаться или день не мыться, если не собиралась выходить из дома, но второй день кряду ходить в одной и той же одежде, не имея возможности воспользоваться дезодорантом и расческой? М-да, такими темпами одежда быстро износится. Как только она сюда попала, то заметила, что в камере воняет. Видимо, источником этого запаха был ее сокамерник. Теперь же она едва ощущала его. Должно быть, привыкла. Довольно неприятный аромат, но пройдет немного времени, и от неё будет запашок не лучше. Она должна перестать быть такой придирчивой.

Ход ее мыслей прервал пробудившийся ото сна мужчина, о котором шла речь. Казалось, он не сразу сориентировался, и ей стало интересно, сколько времени у него уйдет на то, чтобы вспомнить, где он проснулся, и сколько времени ему потребуется, чтобы сконцентрировать своё внимание на ней. Он, похоже, забыл о ее присутствии, потому что замер, увидев, что она наблюдает за ним, после чего сел. «Да-да, взаимно, приятель», — подумала она.

Он смущенно взглянул на нее, затем встал и подошел к ней, от чего она напряглась и задумалась, что ему нужно. Он указал на стену позади нее. Она оглянулась, но ничего не увидела, после чего повернулась к нему в замешательстве. Он закрыл глаза ладонями, и тут до неё дошло. Она чуть не захихикала. Ему нужно было воспользоваться дырой. Она улыбнулась и любезно повернулась лицом к стене. Они вместе решали трудности, учились сосуществовать друг с другом, и на это ушел всего один день.

Она услышала, как он что-то проворчал у нее за спиной, и обернулась. Он сложил руки вместе так, как накануне это сделала она, и оскалил зубы. Зачем он это сделал? И тут она поняла, что он пытается скопировать ее улыбку! Она не была уверена, следует ли ей обижаться, но было очевидно, что его люди не улыбаются, и она должна была признать, что такая улыбка не очень хорошо сочеталась с выступающими зубами. У него неплохо получалось подражать ей, видимо, ему достаточно было увидеть что-то один раз. Её согревала сама мысль, что он делает это, чтобы попытаться поладить с ней. Он не только умен, но еще и дружелюбен!

Он вернулся на свою половину камеры, но Рут этого было недостаточно. Она заметила, что он доел свой хлеб, поэтому отломила половину от своего, чтобы отдать ему. С обожженной рукой это было затруднительно, ко всему прочему она придерживала вскрытую ягоду с соком, чтобы та не опрокинулась, но, в конце концов, ей это удалось. Она отнесла кусок хлеба ему, сев на том же расстоянии от него, какое он оставил между ними вчера, когда они разделили трапезу. На этот раз она не потянется к его хвосту.

Она улыбнулась и протянула ему буханку. Она знала, что он не понимает ее улыбки, но, похоже, он понял, что она не агрессивна, так что, если она продолжит улыбаться, он, будем надеяться, поймет, что это не сулит ничего плохого. В любом случае, она не могла перестать улыбаться. Это был рефлекс. Она улыбалась уже не так часто, как раньше, но это не значит, что она откажется от своих привычек.

Инопланетянин посмотрел на буханку в ее руке и зарычал. Рут потрясла хлебом, давая ему понять, что хочет поделиться с ним, но он не взял предложенный кусок, поэтому она положила его перед ним.

— Это тебе, — произнесла она. Никакого ответа. — Ладно, я подумала, что пришло время узнать имена друг друга, раз уж мы подружились.

Ее предложение удостоилось ответа, и она вежливо стала ждать, когда он закончит, хотя ничего из сказанного им не поняла. Он закончил свою тираду тем, что вернул ей буханку хлеба.

Неужели он не голоден? Или брезгует есть ее буханку? Она отдала ему ту половину, от которой не откусывала, но, очевидно, он не хотел хлеб. Может, он просто не хотел брать еду у нее? В конце концов, может быть, позже им бросят еще что-нибудь? Но речь шла о налаживании отношений, а не о пропитании. Она снова пододвинула к нему буханку.