Страница 3 из 22
Рассмотрение института бюрократии с точки зрения его происхождения, его классовой сущности и его будущего приводит Маркса к выводам о том, что бюрократия возникает как орудие буржуазии, при помощи которого последняя заменяет прежнюю, иерархизированную, основанную на феодальных привилегиях, систему власти на новую ― централизованную и упорядоченную. Но с эволюцией капитализма бюрократия становится служанкой буржуазии и лишается самостоятельности. Однако в условиях парламентской республики бюрократия получает возможность, продолжая обслуживать интересы господствующего класса буржуазии, реализовывать и свое собственное стремление к самовластию.
Сделанные Марксом в результате исследования государственных институтов в условиях капитализма выводы об их специфике непосредственно связаны с его основополагающей концепцией ― теорией отчуждения и разделения труда. Это придает проблеме бюрократии в его интерпретации определенный философско-исторический смысл. Государственные учреждения являются продуктом отчуждения человеческой общественной сущности от человека или управления от управляемого субъекта.
Такое понимание сущности государства приводит Маркса к вполне логичному выводу о преодолении государства в обществе будущего, если последнее покончит с политическим разделением труда и частной собственностью. Идеал государства, по Марксу, ― это община (коммуна), приходящая на смену классово-антагонистическому капиталистическому обществу в новом бесклассовом обществе.[7]
Следует обратить внимание еще на одну теорию Маркса, которая занимала значительное место в его политической философии и имела некоторое отношение к его историко-философской интерпретации института бюрократии ― теорию противопоставления «Запада» «Востоку», «западного» общества «азиатскому».[8]
Рассматривая историческое развитие человечества, Маркс отмечал существующие в разные периоды и в разных формах два вида государственных структур: европейские, западные, классовые и деспотические, восточные, азиатские, патриархальные. Разрабатывая теорию «восточной» формы государства на примере известных ему азиатских обществ, Маркс создал очень близкую к реалиям жизни модель социальных отношений, характеризующуюся преимущественным господством государства.
При азиатской форме правления, азиатском способе производства, государство, если не поглощает полностью общество, то по меньшей мере становится сильнее общества, потому что коллективным трудом управляют государственные служащие.
Нерасчлененность политики и управления, политики и экономики, отсутствие собственности у населения, ограниченные товарно-денежные отношения ― сущностные составные специфической «восточной», «азиатской» формы господства государства. Однако Маркс не определял такой тип государственных служащих в качестве господствующего класса.
Если сравнивать позиции Гегеля и Маркса, то обнаруживается, что, несмотря на противоположные представления о бюрократии, они близки в главном, так как их исследование института бюрократии шло в направлении определения места и роли бюрократии в политической системе.
В своей концепции бюрократии и государства Гегель склонен к абсолютизации, так как исходит из представления об их «априорном» совершенстве. Философ, для которого Абсолют представал как маленький мещанский немецкий городок, недооценивал те негативные аспекты бюрократии, которые не являются совокупностью случайных элементов, а, напротив, внутренне присущи любой организации. Хотя в целом, конечно, он был прав в том, что бюрократия составляется из основной части среднего сословия, характеризующегося стабильностью, развитым интеллектом и правовым сознанием. По Гегелю, государство, в котором нет среднего сословия, еще не стоит на высокой ступени. Недаром философ подчеркивал, что его конструкция неприемлема к России, в которой одну часть общества составляет масса крепостных, а другая, меньшая, ― правящую. Государства, лишенные системы опосредования, в частности те, где имеются князья и народ, являются неизбежно деспотическими.
Маркс так же, как и Гегель, дает убедительную характеристику бюрократии, но уже в ином аспекте. Неполнота Марксова подхода заключались в том, что он, во-первых, подчинил разработанную им теорию бюрократии проблеме социализма (так и не сбывшейся мечте человечества), а во-вторых, преувеличил проблему отчуждения и разделения труда для всех государств, вставших на путь капиталистического развития, и недооценил позитивные факторы разделения труда ― социальной основы государственного формализма (формального права).
Вместе с тем Маркс, но уже применительно к политической системе капиталистического общества, поддерживал только частичную автономию государства по отношению к обществу (эта формула, как заметил Р. Арон, противоречит его общей теории государства как естественного выражения экономически господствующего класса). Гегель, в свою очередь, с подозрением относился к широкому народному представительству. «Оба мыслителя, ― считает В. А. Гуторов, ― рассматривали государство и государственный контроль как важнейшие орудия трансформации буржуазного или гражданского общества (в немецком языке эти понятия тождественны): в гегелевском варианте ― путем синтеза социальной этики с монархией, в марксовом ― путем социальной революции и диктатуры, цель которых ― создание безгосударственного коммунистического сообщества. В обеих концепциях была по-своему переработана традиция утопической и романтической критики капитализма, и они до сих пор питают различные версии политического и философского радикализма».[9]
В своей концепции Маркс не обратил должного внимания на то обстоятельство, что государство в истории человечества выполняло также общественные функции: согласование интересов сословий, классов, групп людей, индивидов; защиту их безопасности; отстаивание коллективных интересов и целей. Формы государственной власти определяются не только классовыми интересами, но и историческими и географическими факторами жизни народа, его бытом и традициями. Маркс, поставив в прямую зависимость деятельность государственного аппарата и интересы господствующего класса (класса собственников), исключил надклассовую, самостоятельную роль государства в ХIХ веке. Внимание на властном элементе сузило понимание, исключив из него представление о многообразии возможностей государственной деятельности, и усилило конфликтный момент.
Иной исследовательский подход, вступающий в определенную полемику как с гегелевским тождеством всеобщего и частного интересов, так и с марксовым отрицанием единства этих интересов, был предложен А. Де Токвилем и Дж. С. Миллем. Этот поход основывается на противопоставлении административной системы власти и представительной демократии.
Токвиль, как Гегель и Маркс, обращает внимание на бюрократическую централизацию государственной машины европейских обществ, главным образом французскую.[10] На основе своего исследования функционирования правительств этих обществ он приходит к выводу, что постоянно усиливающаяся бюрократическая власть должна быть ограничена посредством увеличения количества общественных организаций и представительных институтов.
Для Милля парламентская демократия и бюрократия выступали в качестве двух противоположных типов политических систем. При выборе между представительным правлением и совершенной бюрократией он отдавал предпочтение первой форме власти.[11]
Своеобразную модель отношений власти и управления, политики и управления, представительной и чиновничьей властей предложили классики элитаризма Г. Моска и В. Парето.[12] Процесс бюрократизации является, согласно Моске, прогрессом в системе управления обществом. Это способ преодоления феодальной раздробленности, фактор, наиболее эффективно обеспечивающий централизм в управлении.
7
Воротников А. А. Бюрократия и государство: история взаимоотношений // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2014. № 4 (99). С. 108–109.
8
Термин «азиатское общество» был разработан в английской политической экономии, из которой его и заимствовал К. Маркс.
9
Гуторов В. А. Современные концепции гражданского общества // Гражданское общество в России: стратегия и тактика формирования (Материалы к научному форуму). СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2001. С. 12.
10
См.: Токвиль А. Старый порядок и революция. М.: Типография В. Ф. Рихтер, 1911.
11
См.: Масловский М. В. Милль Дж. Ст.: Бюрократическое управление и представительная демократия // Масловский М. В. Политическая социология бюрократии. М.: Институт социологии РАН, 1997. С. 115–116; Озеров Н. И. Этап становления теории бюрократии // Вестник Казанского технологического университета. Т. 17. 2014. № 22. С. 440–442.
12
См.: Моска Г. Правящий класс // Социологические исследования. 1994. № 10 ; Mosca G. The Ruling Class // The Logic of Social Hierarchies. Chicago, 1971; Pareto V. Elites and Their Circulation // Structured Social Inequality: A Reader in Comparative Social Stratification. New York, 1969. (Постановка проблемы политической элиты имеет давнюю традицию и восходит к Платону, Гоббсу, Маккиавелли.)