Страница 48 из 76
— Но, согласитесь, — голос Алексея Тимофеевича стал громче, — согласитесь же, что существование параллельного мира просто идеально объясняет эту монету…
Володимир, железнодорожный вокзал, 12:20.
Асфальт сменился брусчаткой, многоэтажные дома — одноэтажными, грязные тротуары — зарослями камыша. Потянуло сероводородными запахами болота, редкие прохожие совсем исчезли, и «бобик» выехал на небольшую круглую площадь, за которой терялось низенькое здание железнодорожного вокзала.
— Подождете? — спросил Сквира у водителя.
Тот кивнул. Северин Мирославович вышел из машины, вдохнул полной грудью, едва не закашлявшись, странную смесь железнодорожной гари и болотной вони, и направился к центральному входу. Подойдя почти вплотную, Сквира вдруг понял: эта дверь заперта не один десяток лет. Многослойная пыль покрывала и ручку, и стекло. Из-под ступенек пробивалась трава. В узких оконных проемах были видны стены бункерной толщины…
— Товарищ капитан! — окликнул его водитель. — Вход с другой стороны.
Северин Мирославович оглянулся на него и махнул рукой.
У бокового торца располагался скверик со свежеокрашенными скамейками. Посреди него роняла беспрерывную череду капель водяная колонка на ручном рычаге.
На пустынном перроне стоял пожилой мужчина в железнодорожной форме.
— Где тут вход? — обратился к нему Сквира.
Мужчина указал рукой:
— Самая дальняя дверь.
По третьей колее, пыхтя, маневрировал тепловоз. На островке платформы несколько мальчишек в нетерпении ждали, когда можно будет перебежать на ту сторону путей, к видневшимся вдали одноэтажным домикам с покосившимися черными заборами. Дети казались братьями из-за одинаковых темно-коричневых курток и сатиновых штанов со вздутыми коленками. Они толкали друг друга и что-то возбужденно обсуждали.
Сквира миновал закрытую дверь с надписью «Начальник вокзала» и вошел во вторую, распахнутую. В коротком коридорчике он увидел еще три двери: прямо — в зал ожидания, справа — в комнату милиции, слева — в буфет. Очень удобно.
Сквира потянул на себя правую дверь, но та оказалась запертой. Тогда он дернул тяжелую дверь слева и попал в комнату с раздаточным прилавком, кассой и несколькими высокими стойками. За одной из них пили пиво двое мужчин в спецовках. За другой ел борщ из треснувшей тарелки молоденький сержант милиции.
Северин Мирославович взял стакан кефира с черствой ватрушкой и подошел к милиционеру. Остановился рядом. Сержант оторвался от борща и настороженно посмотрел на непрошенного гостя. Рядом были еще три совершенно свободные стойки.
— Вы служите здесь, в линейном отделении? — спросил Сквира.
На лице милиционера заходили желваки. Он, похоже, выбирал между грубым и очень грубым ответами. Но, когда заговорил, голос его звучал вполне миролюбиво:
— Что-то случилось?
— Капитан Сквира, — представился Северин Мирославович и положил на столик удостоверение.
Сержант опустил ложку, вытер салфеткой пальцы и поднял корочку. Читал он долго и внимательно. Потом отдал удостоверение капитану.
— Сержант Теличко, — отрапортовал он.
Они пожали друг другу руки. Сержант подвинул свою фуражку, лежавшую на стойке, освобождая место для стакана капитана.
— Я веду расследование убийств, — пояснил после некоторого молчания Сквира. — Вы, наверное, слышали…
Милиционер кивнул.
— Мне нужно поговорить с кассирами.
— Поговорить несложно, — пожал тот плечами. — Они до часу на месте, и поезда на Сокаль и Киев еще нескоро. А что?
— Фоторобот хочу показать, — Сквира откусил кусок от ватрушки.
— Подозреваемый? — сержант явно заинтересовался. — Мне покажете?
— Вот, — капитан достал из кармана несколько портретных рисунков Дениса.
Милиционер нагнулся над столом и принялся разглядывать лицо сбытчика радиоактивного золота. И снова делал это долго и тщательно. Потом посмотрел на Сквиру и смущенно улыбнулся.
— Вы, товарищ капитан… Понимаете, я служу недавно… Может, он тут когда-то и появлялся, но…
— Ну, не видели, так не видели, — безразлично бросил Сквира.
— Не то, чтобы именно не видел. Скорее, наоборот… Уж очень этот рисунок общий…
— Вы правы. Но другого нет. Приходится работать с тем, что имеем.
Они продолжили есть. Спустя минуту или две сержант посоветовал:
— Вам бы на автостанции показать. У них пассажиров гораздо больше…
Северин Мирославович, жуя, попытался что-то сказать. Получилось неразборчиво. Несколько крошек вылетело изо рта. Сквира смутился и стал срочно глотать непережеванную ватрушку.
— Извините, — буркнул он, когда вновь обрел способность разговаривать.
Милиционер кивнул.
— Мой сотрудник находится на автостанции прямо сейчас. А я, поскольку была свободная машина… ну…
Сержант опять кивнул, отодвинул тарелку и надел на голову фуражку.
— Тогда пошли!
Зал ожидания оказался довольно просторным. В застоявшемся воздухе ощущался сильный запах угольной пыли. Вдоль стен располагались деревянные откидные кресла. В дальней стене виднелись два крошечных окошка, перед одним из которых стояла очередь. Справа стена образовывала нишу, в ее глубине находилась дверь в почтовое отделение. Рядом — бокс с девятью ячейками автоматических камер хранения. Дверцы большинства из них были распахнуты. Почти у самого входа высилась печь, топившаяся углем. Над всем этим нависала огромная пыльная люстра…
Сержант подошел к окошкам, постучал в одно из них и крикнул:
— Дмитревна, открой.
В окошке мелькнуло женское лицо. Спустя несколько секунд щелкнул замок в двери, и Сквира с милиционером зашли внутрь.
Это была небольшая комната, заставленная столами и шкафами. У окошек в стене капитан увидел что-то вроде каталожных ящиков с бланками билетов. Тут же стоял игольчатый дырокол для пробивания дат и номеров вагонов.
Дмитревна, толстая женщина хорошо за пятьдесят, вся закутанная в шерстяные платки, посмотрела на пришедших и, подняв палец — мол, не мешайте, стала быстро что-то дописывать в своих бумагах. Вторая кассирша, чуть помоложе, надрывно кричала в трубку телефона, требуя, чтобы ей дали место на киевский поезд.
— С кем это она разговаривает? — Сквира обернулся к сержанту.
— С Ковелем. У нас ведь мест на поезда дальнего следования нет. Нужно каждый раз звонить на узловую станцию.
Дмитревна закончила писать и поднялась.
— Вот, — сказал сержант, — капитан Сквира. Хочет с тобой побеседовать.
— Ну, беседуй, — весело ответила женщина.
Сквира вытащил фоторобот Дениса и протянул ей. Кассирша взглянула на листок и покачала головой:
— Опоздал, капитан! Женихами уже лет тридцать не интересуюсь!
— Может, вы его знаете? — невольно улыбнулся Сквира. — Или видели когда-нибудь? Может, билет у вас брал? Совсем недавно?
Дмитревна взяла портрет и уже внимательнее его рассмотрела.
— Это не по поводу убийства случайно? — спросила она. — Реву убили. И какого-то парня зарезали. Все про это говорят…
— Именно, — кивнул Северин Мирославович.
— Куда мы катимся! — продолжая разглядывать лицо Дениса, покачала головой женщина. — Убийство! Два! В Володимире!
— Ну что, похож на кого-нибудь? Не покупал на днях билет до Киева?
— Да таких миллион! — кассирша отодвинула журнал, лежавший на столе перед ее коллегой, и положила на его место листок. — Гляди! Это он их убил!
— Нет, нет! — поспешно вмешался Северин Мирославович. — Этот человек может знать что-то важное для следствия. Свидетель, так сказать.
— Лицо знакомое, — пожала плечами коллега Дмитревны. — Но нарисовано как-то… Он же на этом рисунке похож практически на кого угодно. Хоть на Теличко, хоть на вас.
— Ну, ну! — сержант улыбнулся. — На меня точно не похож. Посмотри на разрез глаз, форму носа, подбородок, линию волос, форму ушей…
— А! — закивала женщина. — Ну да, на тебя не похож…
— А на кого похож? — не отставал Сквира. — Ему двадцать пять — тридцать. Вежливый.