Страница 13 из 19
Он терял дар речи, преклоняясь перед её естественной красотой, он замирал с приоткрытыми губами, этой красоте поддаваясь, сбиваясь с мысли. Всё больше рассеяно улыбался, глядя куда-то вдаль, и показательно печально вздыхал, явно желая тяжёлыми думами, что посещали его в данную минуту, поделиться. А Рита с удовольствием радовала его наивными мыслями милой дурочки, что обычно в её голове не задерживались, а вот сейчас, совершенно не желали покидать.
— Ты так интересно рассказываешь… — Впервые за весь вечер она, переборов напускное смущение, первой нарушила затянувшуюся тишину. — И твоя жизнь… — Рита мечтательно зажмурилась, вдохновенно улыбаясь. — Насыщенная… — Проговорила с нескрываемым удовольствием. — Столько людей вокруг и все от тебя зависят…
— Всё это так, но в жизни есть вещи куда более ценные, чем работа, занятость, гражданский долг.
С таким понятным теплом в голосе проговорил Саша, заставляя Риту из последних сил сдерживаться, чтобы не сплюнуть на пол, будучи вынужденной поглощать все эти сентиментальные бредни. Исключительно из спортивного интереса терпела: всё хотела выяснить, сколько же продержится этот лицемер, когда же гнилая натура себя проявит. С сомнением закусила губу, будто над последними его словами задумалась.
— Более важное? Что может быть важнее, нежели чувствовать себя нужным? — Искренне удивилась, а Саша со всё понимающим взглядом неодобрительно качнул головой.
— Главное — это то, что ты чувствуешь. Главное, любить и быть любимым, главное в жизни — семья.
— А мне всё чаще кажется, что большинство мужчин не знают о существовании любви.
— Быть может, не знаю… А я вот, кажется, никогда и никого в своей жизни не любил. — Нехотя признался он и запрокинул голову, глубоко вдыхая свежий морской воздух. — Чувствую себя оттого совершенно пустым, а существование своё вижу бессмысленным.
— Ну, что же ты Саша… Главное, не отчаиваться! Вот, я практически уверена, что совсем скоро, ты обязательно встретишь свою любовь! Главное, понять, разглядеть, не побояться проявить чувства! — С пылкостью, присущей, разве что юным и крайне романтичным особам принялась Рита мужчину убеждать, а он вдруг глянул совершенно растерянным взглядом и покаянно опустил голову.
— Ты мне очень нравишься, Танечка. — Пробормотал едва слышно и как бы невзначай коснулся её ладони.
От прикосновения Рита не отшатнулась, но, продолжая соответствовать законам жанра, на этом будто случайном прикосновении взгляд задержала, а после, как самая порядочная девушка на побережье, смущённо раскраснелась.
— Ты, наверно, всем так говоришь… Не нужно…
Рита руку со стола попыталась убрать, а он сделать этого не позволил, перехватил тоненькие пальчики, на себя волю перетягивая, этой близостью и откровением пытаясь понятное сомнение уничтожить.
— Таня, Танечка, послушай, не берись судить! Как наводнение всё, как цунами! Просто сбивает с ног и ты совершенно перестаёшь ориентироваться. Я шёл без определённого пути и маршрута, а, тебя увидев, вдруг понял, что если не подойду сейчас, то всё — край! Будто что-то важное потерять, упустить могу. И сердце… так странно, гулко билось, заставляя меня к тебе обратиться, уединение нарушая. И я… я бы просто себе этого не простил! — Умасливать принялся, а Рита глаза вытаращила, счастью этой наивной дурочки-Татьяны не веря.
— Я не знаю… Всё это так неожиданно, и… и так откровенно. Я… я не привыкла к подобным признаниям и совершенно не понимаю, что ты во мне нашёл, ведь, правда, вот… правда, нет во мне ничего такого…
— Ты самая необыкновенная, Танечка. — С облегчением пробормотал Саша, уже совершенно уверено её руку к своей груди прижимая. — И самая невероятная девушка, которую я когда-либо встречал. Нет этой алчности в глазах, нет желания угодить, неумело заискивая. Такая чистая и непорочная, что мне становится совершенно понятно, что я просто не имею права…
— Не наговаривая на себя, прошу… И… давай оставим пока эти разговоры, ведь мы совершенно не знаем друг друга, ведь мы…
— А, пойдём погуляем! Сбросим с плеч груз официоза, который навязывают стены, окружение. Побудем собой, насладимся уединением.
Рита выдохнула с нескрываемым облегчением и совершенно нелепо улыбнулась.
— Что? — Удивился Саша, неловко усмехаясь.
— Думала, ты никогда не предложишь. — Одним лишь взглядом на свой внешний вид указала и покрылась густым румянцем.
— Ты из-за платья? Какая глупость! — Саша закатил глаза от немого восторга. — Ты самая красивая женщина во всём этом городе, на всём побережье.
— Да вот, соглашаясь на твоё предложение, как-то не подумала, а потом и отказаться неудобно. — Пожала она плечами, вроде как оправдываясь. Губы поджала, неловко улыбнулась, а потом вдруг заторопилась, засуетилась, желая поскорее ресторан покинуть. Встала, едва ни бегом направляясь к выходу.
А потом было понятное им двоим молчание, яркая луна на небе, её отражение в море. Первое прикосновение его пальцев к её плечикам, горячее дыхание где-то на затылке, взгляд глаза в глаза. Он пытался сделать этот момент особенным, она ему в этом не препятствовала. Он целовал кончики её пальчиков, а она гладила мужчину по густой шевелюре, равнодушно поглядывая свысока на склонённую голову.
Поцелуи становились всё настойчивее, теперь он не разменивался по мелочам, а осыпал невесомыми прикосновениями её шею, грудь, живот. В глаза смотрел всё реже, напряжённо дышал всё чаще. Трепетно перебирал её пышные рыжие кудри, добавляя в разовые отношения ненужного драматизма. Шептал милые глупости, коротко улыбался резким на них ответам. Он ласково обещал сделать эту ночь волшебной, а на деле просто трахнул. Прямо на пляже. На прохладном песке. В двадцати метрах от оживлённой даже в вечернее время торговой аллеи. Накинув свой выцветший сарафан на голое тело, Рита окинула случайного знакомого пустым нечитаемым взглядом и неторопливо выдохнула.
— Мне пора. — Выдавила из себя сухие слова и направилась в сторону той самой торговой аллеи.
Несколько секунд она даже чувствовала себя полноправной и единоличной владелицей наиглупейшей ситуации, а потом расслышала сзади спешные шаги, шумное торопливое дыхание, а уже в следующее мгновение цепкие пальцы сжались не плече. Саша-Ваня-Петя настойчиво требовал внимания.
— Танюш, ты обиделась, что ли? — Произнёс он так, будто действительно не мог поверить даже в подобное предположение и уж тем более не желал мириться с этим фактом.
Как любовник был вполне неплох и только из желания уйти от навязчивого внимания, Рита с лёгкостью мола бы соврать что-нибудь прямо противоположное, но отчего-то не стала. Повела плечом, сбрасывая нетерпеливый, а оттого чрезмерно сильный захват, совершенно серьёзно на мужчину посмотрела и только тогда вяло ему улыбнулась.
— Нет. Просто мне пора. — Отмахнулась от подобных подозрений и улыбнулась чуточку вежливее.
— Давай я тебя хоть провожу?.. — Растеряв последние крупицы манер и уверенности, которые пусть незначительно, пусть невесомо, но всё же приближали Сашу к высокому званию «принц», предложил он полувопросом, а Рита не стала отказываться, впрочем, не сказать бы, что и согласилась. Так… безразлично пожала плечами и пошла вперёд уже не так торопливо.
Спешно натянув лёгкие летние брюки, Саша поторопился догнать её до того, как девушка пропала из поля зрения. Хотел сказать что-то, да не вышло. Не было неловкости и сожаления не было тоже, но стойкое ощущение того, что слов его никто слушать не станет, прочно засело где-то глубоко внутри.
Минут через пятнадцать, Танечка остановилась у красивых расписных ворот и улыбнулась крайне вежливо. Так, пожалуй, улыбаются милым старушкам, что норовят рассказать древнюю, как этот мир, историю своей любви.
— Прощай. — Махнула девушка рукой и захлопнула дверь, даже не убедившись в том, что эти слова он расслышал.
Решать кому-то за себя Саша уже давно не позволял и вот это самое «прощай» вдруг показалось чем-то вроде подлой пощёчины. Пощёчины он любил ещё меньше, а оттого подобное нахальство своенравной девице спускать с рук не собирался. Решительно прищурившись, внимательно посмотрел на номер дома, выведенный толстым слоем белой краски, запомнил детали росписи и только после этого ушёл. Она его зацепила. Нет, не так! Она зубами вырвала для себя второй шанс. Скорее всего, совершенно неосознанно, так как на расчётливую особу девушка не походила совершенно. И чтобы… он даже не уверен для чего именно… скорее всего, для того, чтобы самоутвердиться… да, пожалуй, так будет наиболее правильно. Так вот, именно для этого уже завтра он вернётся сюда. К этим расписным воротам, к этой взбалмошной, как он уже догадывался, девице. И пусть не в его правилах дублировать мимолётные курортные интрижки… что же… в каждом правиле должно быть исключение. И эта особа на вот такое исключение тянет бесспорно.