Эксперт. Объект 3

— Подожди! Он раздробил грудную клетку ударом руки? — степень изумления Красникова увеличилась ещё сильнее, когда его собеседник кивнул. — Это значит, что Макс вошёл в силу?

— Да. Сомнений нет. Он убил этих двоих за считанные секунды. Я прочитал десяток показаний очевидцев ехавших в тот момент на платформе.

— Уже направил отчёт о случившемся в столицу?

— Да.

— Это значит, что ему вынесли смертный приговор? Или переведут на Объект 0, что ещё хуже! Не томи!

— Не то, и не другое Миша.

— Но ведь он вошёл в силу и убил двоих, пусть и скотов, 89 приказ совета чётко трактует данную ситуацию. Он вошёл в силу, потенциально опасен для окружающих и уже два летальных исхода — за это активация ошейника положена или его заберут на нулевой, и в процессе опытов на тот же ноль и помножат.

— Я не стал писать в своём отчёте, что парень вошел в силу. Миша и ты, и я знаем, что будь на его месте, мы поступили бы точно так же. Скажи, что я не прав.

— Да прав, конечно, — майор не стал даже спарить, только махнул рукой. — Знаю, что закон федерации иногда расходится с законами совести и справедливостью.

— Вот именно! Мера наказания Макса изменена с пятнадцати лет, на пожизненное, и два месяца карцера, на моё усмотрение.

— Ты же не будешь его держать там все два месяца? — с лёгкой надеждой в голосе спросил майор.

— Нет, конечно! Тут уже за него просители приходили: бригадир два раза приходил, товарищи по комнате в бараке, а наш повар, чуть ли не бунт поднял из-за него. Сегодня, а вернее сейчас за ним пошлю. Для отчётности должен нужно был его там подержать. К тому же мне очень интересно, как он объяснит некоторые вещи.

— Я хочу присутствовать при этом Фархат! Ты же не откажешь старому другу в его маленьком капризе?

— Не откажу. Тебе, тоже будет интересно, что он расскажет про — Это! — Алиев встал и направился к шкафу. Сев на корточки, он открыл дверцы его нижнего отделения, извлекая оттуда увесистую сумку из плотного материала, похожую на пастушью. Сделав несколько шагов, поставил на стол, перед собеседником, предварительно открыв.

Красников не говоря ни слова, придвинул её к себе и стал осматривать содержимое. Немного покопавшись, достал из неё полупрозрачный контейнер и покрутил в руках.

— Мерзость какая-то! Что это?

— Это извлечённая ядовитая железа изменённого паука, что ещё лежит там, я так и не понял. Про когти и жвала я уже не говорю.

— Даааа. Очень интересно, зачем ему это всё?

— Не ему, а мастеру французу из мастерских.

— А с чего ты решил, что мастеру из мастерских? Он требуху изменённых коллекционирует или всякие непотребства с ней делает, типа кровавых ритуалов сектантов c востока?

— То, что мастеру из мастерских это просто. Вот смотри! — Алиев извлёк из сумки нож. — Это столярный нож, подотчётный инструмент, все мастеровые хранят свой инструмент в закрытых ящиках. Если бы была пропажа, то отчёт об этом лежал бы у меня уже на столе. Значит, мастер дал добровольно этот нож. И ещё есть главный аргумент. Сейчас покажу.

Фархат снова подошел к шкафу, извлёк оттуда длинный свёрток, подойдя к журнальному столику, положил его поверх сумки перед майором.

— Ого. Что-то тяжелое…Какого…? — Красников держал в руках самый настоящий меч, из голубого металла. Пару раз, взмахнув в воздухе перед собой, положил его обратно, задумчиво смотря то на меч, то на Алиева. — Современные проблемы, требуют современных решений значит?

— Да, Миша. Именно так!

— Пусть доставят этого «рыцаря» сюда. Я хочу знать подробности!

— Так же, как и я Миша…

Макс

Тонкий солнечный луч, пробивался из отколотого уголка стекла маленького окошка, которое находилось под потолком моей камеры. Видимо на объекте наступило утро. Лёжа на настиле из двух грубо обструганных досок я запустил руку в карман, что бы взглянуть нас часы. Уже шестой день моим несменным местом обитания был карцер объекта 3. После того, как добровольно сдался, меня определили сюда. Странно, что вообще оставили в живых, а не расстреляли прямо на платформе подъемника.

От случившегося я оправился, только пару дней назад. Тихая обстановка и одиночество, способствуют размышлениям и самокопанию, чем собственно и занимался все эти дни. Сейчас могу с уверенностью сказать, что я не жалею о содеянном. Будь у меня возможность — убил бы снова этих скотов. Они ни чем не лучше, тех тварей, что я убиваю в шахте. Пауки даже будут лучше, чем эти двое. Те убивают сразу, из-за жажды убийства и пропитания, эти же нелюди издеваются и убивают, потому что получают от этого удовольствие. Единственное о чем жалею, это о том, что не смог помочь Дане, когда ему это было нужно, не заметил вовремя, что у него проблемы. У меня было же нехорошее предчувствие, когда он приехал с разбитой губой, но я к нему не прислушался, а просто отмёл в сторону. Это моя ошибка. Даню уже не вернуть, а жизнь продолжается. Нужно начинать жить дальше, и стараться впредь не допускать больше таких ошибок.

А буду ли я жить дальше? Может в этот самый момент с курьером из столицы доставили распоряжение из Зала Правосудия, о моей казни. Чего же так долго тянет Алиев? Не визита его людей или его самого, не вызова на допрос. В то, что про меня забыли, не очень вериться. Может, хочет промариновать здесь подольше, что бы был посговорчивее? Так у меня ничего не спрашивали, что бы выяснить степень моей сговорчивости!

Скрипнул массивный засов с другой стороны двери в мою обитель. За порогом стояло двое конвойных.

— 1410 на выход! Тебя хочет видеть начальник!

Поправив робу и не делая резких движений, спокойно вышел из своей камеры. Ту же самую фразу я слышал в Зале Правосудия, перед тем как меня осудили на пятнадцать лет. Что меня ждёт сегодня? Кто знает?

Глава 16. Эксперт

— Заключенный 1410 по вашему показанию доставлен.

— Вольно. Оставьте нас. Если понадобитесь, я вас вызову.

Алиев подождал, пока за солдатами закроется дверь, после не долгого рассматривания моей скромной персоны указал на приготовленный для меня стул.

Пока я подходил к стулу, кинул мимолётный взгляд на майора Красникова, сидящего на диван перед журнальным столом на котором стояла моя сумка, поверх которой поблёскивал остриём мой меч. Значит, нашли все-таки. Чувствую наш разговор, будет очень интересным. После того, как я сел, Алиев долго не сводил с меня взгляд, но через какое- то время начал разговор.

— Ну, здравствуй, Макс. Наш разговор будет долгим, кофе будешь?

— Не откажусь, шесть дней одну воду пил.

— Сейчас принесут. Михаил ты как на счёт кофе?

— Я только за!

Выдав указание по рации, Алиев вновь уставился на меня своим пронзительным взглядом. Такое чувство, что я сейчас находился под рентгеновским аппаратом. Тоже самое, делал и Красников. Чего они тянут? Если бы меня ожидал смертный приговор, то зачем затягивать? Тут, что-то другое. Появился солдат с подносом, на котором стояло три одинаковых кружки, от которых шел пар. Поставив небольшой поднос на край журнального столика, солдат так же быстро исчез, как и появился. Алиев, подойдя к подносу, взял две кружки, и протянул одну мне.

— Натворил ты дел Макс, — я принял кружку из его рук, смотря начальнику в глаза, кивнул в знак благодарности. Он сделал небольшую паузу, что бы подобрать слова и продолжил, сев на своё место за стол. — Сам понимаешь, что я должен был направить отчёт о случившемся в столицу, таков порядок и вчера пришел ответ. С пятнадцати лет, мера твоего наказания изменена на пожизненное, и два месяца карцера на моё усмотрение.

Сказать, что я удивился — ничего не сказать! Пожизненное, после того, что я сделал. Досадно конечно, что теперь я проведу остаток своей жизни здесь. Но я ожидал другого приговора. Как-то мягко со мной обошлись. Если не ошибаюсь, то за убийство уже инициированным проснувшимся, полагается смертная казнь, что-то тут не так. Увидев на моём лице недоумение, Алиев продолжил.