Страница 4 из 20
Восточный Иран получил в удел один из сыновей Меликшаха, султан Санджар (1097–1156). Он был одиннадцатилетним ребенком, и первое время страной управлял атабек Кумач. Слово «атабек» состоит из двух частей. Ата – в переводе с тюркского «отец». Бек – «князь». Следовательно, слово «атабек» можно перевести как «опекун». Постепенно оно утратило первоначальный смысл и превратилось просто в титул правителя, стоящего по рангу ниже султана. Титул можно сравнить с японскими сёгунами (военными князьями), которые тоже правили от имени подставных императоров.
Положение Санджара и его опекуна оказалось сверхсложным. Армия, с которой они выступили против Арслан-Аргуна, вернулась на запад, откуда пришли вести о нашествии крестоносцев. Следовательно, малолетний султан Санджар и атабек Кумач остались править огромной страной совсем без войска. Им срочно требовались сторонники.
Дела в Хорезме шли своим чередом. В 1097 году был убит тюркский наместник этой страны – Икинчи ибн Кочкар. Его зарубили собственные эмиры, которые восстали против центральной власти. Когда восстание было подавлено, султан назначил наместником Хорасана Дадбека-Хабаша. А тот, в свою очередь, поставил новым хорезмшахом Кутбэд-Дина Мухаммеда, сын Ануш-тегина. Мухаммед впервые прибыл в страну, когда-то пожалованную его отцу «в кормление».
Титул хорезмшаха не предполагал независимости. Скорее он означал автономию. Шахами назывались правители окраин султаната, обладавшие высокой степенью самостоятельности. История знает керманшахов, ширваншахов, арраншахов. В общем, это была должность вроде ранних маркграфов времен Карла Великого, то есть охранителей границ. Мухаммед стал одним из таких пограничных стражей.
Дальше события развивались стремительно. Хорасанский правитель Дадбек отложился от центрального правительства. А хорезмский Мухаммед – нет. Это был правильный выбор. Мятеж Дадбека оказался вскоре подавлен. Санджар восстановил власть на востоке.
Сын Ануш-тегина решительно поддержал Санджара. За это султан утвердил его в должности в 1100 году.
С этого момента начинается правление новой династии. Ее следовало бы звать Мухаммедидами. Но историки зовут ее «Ануштегиниды». Такое смещение часто встречается в истории мусульманских стран. Например, Саладин основал династию египетских султанов. Но ее называют Айюбидами в честь отца Саладина. То же самое – с династиями Аглабидов в Северной Африке и Буидов в Персии. Они названы не в честь первых независимых правителей, но в честь их отцов.
Так или иначе, Мухаммед I (1100–1127), сын туркменского раба, сделался хорезмшахом. Повезло одному туркмену из десяти тысяч… Что было неплохо. В это время в Западной Европе, например, сделать карьеру правителя могли только родовитые рыцари. Случаи, когда простой шевалье из Нормандии или Бургундии становился во главе крупного герцогства или графства, можно перечесть по пальцам. Крепостные крестьяне, нищие пастухи, зависимые повара или парфюмеры не имели шансов стать крупными полководцами или основателями династий в Европе. В этом смысле мусульманский мир был гораздо демократичнее. Конечно, власть и карьера – это всегда лотерея, но на Востоке в нее стоило сыграть.
Мухаммед, по словам ибн ал-Асира, правил справедливо и покровительствовал ученым. Кроме того, он верно служил своему хозяину. Это было время накопления сил. Хорезмшах исправно платил дань Санджару, ходил с ним в походы. Не забывал и о своих ираноязычных подданных – хорезмийцах. «Он был справедлив к подданным, которые любили его и возвеличивали его имя», – пишет про Мухаммеда тот же ибн ал-Асир. Умный хорезмшах покровительствовал ученым и духовенству. Те и другие были иранцами. Служители Аллаха и деятели науки и культуры обеспечили Мухаммеду авторитет среди иранского населения. Шах считался добрым правителем, но вряд ли он был таковым. Доброта – не самое лучшее качество для того, кто управляет людьми. Мухаммед правил долго. Это значит, что он был хитер и ловок, а когда надо, жесток. Кроме того, умел правильно оценить ситуацию и не пытался порвать со своим господином Санджаром. В это время Хорезм был всего лишь филиалом Сельджукской империи.
4. Хорезмшах предает Сельджуков
Мухаммед настолько укрепил власть своей семьи в Хорезме, что после смерти шаха не возникло сомнений, кого назначить преемником. Туркменское войско присягнуло старшему сыну Мухаммеда. Местное иранское население тоже признало его. Султану Санджару не оставалось ничего другого, как утвердить назначение. Таким образом к власти в Хорезме пришел сын Мухаммеда – Ала эд-ДинАтсыз (1127–1156). Бартольд вполне справедливо называет его «истинным основателем могущества династии хорезмшахов». Для Санджара он постепенно превратится в серьезную проблему.
Новому правителю было двадцать девять лет. Он продолжал политику отца: покровительствовал культурным людям и тем самым снискал уважение мулл и творческой интеллигенции. Молодой шах получил образование в Мерве и лично писал стихи на персидском языке. Это был в то время язык всех культурных людей в Иране. На нем творили поэты от Баку и Тебриза до Бухары и Самарканда. Всё это были края, населенные потомками древних арийцев. Вероятно, стихи Атсыза оказались достаточно отвратительны для того, чтобы исчезнуть из народной памяти сразу после смерти автора. Во всяком случае, до нас они не дошли. Атсыз прославился другим: отделил Хорезм от Сельджукской империи.
Этот путь был труден и занял несколько десятилетий.
В 20-х годах XII века Санджар сделался самым сильным правителем среди Сельджуков. Западный Иран постоянно делили его братья, затем племянники. Все они жили недолго, им на смену приходило новое поколение правителей, они вновь делили власть и владения. Санджару повезло. По тюркским меркам он был долгожителем. Поэтому активно вмешивался в распри своих западноиранских родичей и выступал в качестве верховного арбитра. К тому же у него имелись многочисленные войска для того, чтобы навязать свою точку зрения тем, кто был с ней не согласен.
Сложился миф, что тюрки выставляли для сражений огромные армии. Это не так. В лучшие времена у Санджара имелось 20 000 всадников, и это считалось большим аскаром (войском). Эмиры Азербайджана или Ирака могли выставить против него только по 10 000 бойцов. Мы еще не раз вернемся к вопросу о численности армий, но сейчас важно понять, что сельджуки действовали небольшими отрядами. Это означает, что огромные массы иранского населения проявляли потрясающее равнодушие по отношению к своим завоевателям.
Между тем нарастал другой конфликт. Сельджуки захватывали земли, делили их между собой и быстро теряли связь с кочевыми родственниками, которые всё еще жили в Туркмении. Огузы были для них дикарями. А сельджуки для огузов – чужаками, променявшими бедную родину на сокровища Персии. Сельджуки и огузы всё больше ненавидели друг друга. К концу правления Санджара эти противоречия станут смертельными.
Единственной опорой Санджара оставалась армия, но она уже не являлась туркменской. Туркменами были только гвардейцы. Рядовой состав пополняли наемники из разных племен: курды и канглы, кипчаки и карлуки. Многие из них были тюрками, но не стоит обольщаться: если даже родственные огузы и сельджуки не ладили между собой (хотя те и другие были туркменами), что говорить о других племенах? Объединял их только один принцип: служение хозяину, который платит зарплату. Таким хозяином был султан Санджар. Пока он имел силу, профессиональные наемники охотно служили ему. Как только ослабел… но не будем забегать вперед.
Десять лет поэтичный хорезмшах Атсыз верно служил султану Санджару. В 1130 году он даже спас повелителя, вырвав его из рук заговорщиков-гулямов во время похода на Бухару и Самарканд.
– Как ты узнал о заговоре? – спросил султан.
– Я увидел во сне, что с тобой случилось несчастье на охоте, – отвечал хорезмшах, – и я тут же поспешил сюда!