Страница 4 из 12
— Привет! — Молодой человек протянул руку, словно и в самом деле ожидал, что она кинется пожимать его ладонь.
Бринн сдержалась, только коротко кивнула в ответ и торопливо вышла во двор. Вот невезение! Не стоило вообще сегодня сюда приезжать. Как же могла так попасться? Словно некто специально подтрунивал над ней, создавая все более нелепые ситуации. Силу Бринн чувствовала лет с десяти. Тогда Лорейн и стала опекать ее, объясняя, чем это грозило и какие перспективы открывало.
Проснулся дар в юной ведьме около года назад, едва исполнилось восемнадцать. Осталось еще пару месяцев до дня рождения и так называемого особого ведьминого совершеннолетия. Тогда она станет полнокровной ведьмой. И даже с радостью готова стать ученицей Верховной, лишь бы перестать притворяться тем, кем не являлась по сути.
Этот момент уже так близок. Стоило бы порадоваться, но при смертных родителях и ее окружении все превращалось в ежедневное испытание. Необходимо тратить еще больше времени на контроль и обучение, иначе быть беде. Прощайте, спокойные ночи… Теперь же оставалось только гадать, расскажет помощница ректора о случившемся бабушке Лорейн или смолчит.
— Расскажет или нет? — Бринн перевела дыхание и вышла за ворота университета.
Но если Дарина расскажет, то подтвердит тот факт, что не может контролировать одаренных студентов на территории университета. За это и сама получит по первое число от Верховной. Ведь наверняка является одной из сестер-наблюдателей. Иногда приходилось принимать меры в кругу смертных, чтобы в случае, подобном сегодняшнему, предотвратить раскрытие их существования и избежать прочих магических неприятностей.
— Не расскажет, — глухо пробормотала Бринн.
Хотя, может, она и ошибалась насчет Дарины. Голова шла кругом от волнения. Нет, на сегодня с нее хватит. Возвращаться на занятия нет никакого желания. Стоило бы как-то предупредить звонок и признаться Лорейн самой, а еще лучше — приврать поубедительней. Но этот номер точно не пройдет. Девушка огляделась: улица пустовала. В утреннее время многие местные жители устремлялись в центр города, где находилась большая часть офисов, и Бринн казалось, что она совершенно одинока в этот час.
Девушка обернулась и поглядела на стоянку. Нет смысла просить водителя отвезти ее домой. Если мать узнает, что она снова пропустила занятия, то обязательно отчитает. А домоправительница конечно же постарается доложить об этом хозяйке. Вредная женщина словно адский шпион возникала из ниоткуда и видела все.
Но ничего ведь не произойдет, если она немного прогуляется? Погода приятная, можно дойти до парка, сесть на скамейку и еще раз перечитать свои заметки. Бринн так и поступила, прогуливаясь по старой, выложенной камнями дороге. И возмущенно нахмурилась, когда вспомнила, как бесцеремонно изучали ее книгу.
— Как она могла потребовать отдать ее и прикасаться?.. — Тут девушка осеклась, понимая, что и сама не раз этим грешила.
Но все же не стала бы прабабушка возражать против ее любопытства. Ведь в конце концов все равно книга достанется ей, последней из своего рода ведьме. Бринн подумала о припрятанном в тайнике сокровище, и ей нестерпимо захотелось, чтобы день поскорее закончился. В своем доме Бринн обретала свободу лишь ночью, когда последний из простых людей засыпал и она могла вдоволь насладиться своей сутью. Оттого и зевала все утро, выводя мать из себя.
— Как замечательно просто быть самой собой… — Бринн аккуратно смела ладонью упавшие на скамейку листья и присела на краешек.
Мечтательно откинулась на спинку и поглядела в высокое синее небо. Деревянная поверхность скамейки приятно нагрелась на солнце и теперь делилась своим теплом.
— Быть свободной — что может быть прекраснее? — тихо прошептала Бринн.
Девушка подняла вверх руку, пытаясь удержать в ладони пока еще яркое осеннее солнце. Бринн любила его. Вопреки общему представлению людей о ведьмах, в ее роду не пускали человеческим жертвам кровь на алтаре, не жгли чадящих черных свечей и не наводили порчу.
Подчиняясь велению Верховной Миррайн, ведьмы отказывались от применения черной магии. Иначе считались проклятыми своими же сестрами и жестоко преследовались за ослушание. Не очерняя душу, ведьма безболезненно могла касаться святого металла, то есть серебра. И уж тем более деревянного распятия. Таким образом, они имели некоторую защиту от посягательств тех, кто еще не забыл открытой охоты.
Девушка вздохнула и закрыла глаза, позволяя осеннему теплу золотить нежную кожу лица. Проблем у ведьм достаточно, но она в этом — королева невезения. Так и жизни не хватит, чтобы достичь достойного уровня владения силой, если будет отвлекаться на ненужные глупости мира смертных. А именно — являться единственной наследницей собственных родителей.
Отец Бринн, Николя Нери, владел одной из крупнейших строительных компаний. Основал ее еще дед. С ним Лорейн познакомилась, когда отдыхала на берегу моря. Дедушка был просто околдован красотой этой женщины, и, надо сказать, без всякой магии. Они прожили вместе счастливых сорок лет. Когда его не стало, Лорейн приобрела небольшой домик, возжелав доживать старость в уединении. Делами компании занялся отец Бринн.
— И почему родители не родили пятерых? — глухо проговорила ведьма. — Зачем было останавливаться на мне?
Тогда бы у нее точно был шанс остаться незамеченной и счастливо жить в свое удовольствие.
— Разве это моя вина, что у вас нет сына? — продолжила возмущаться девушка, не открывая глаз.
Вот и приходилось выполнять обязанности, которые, по ее мнению, должны лечь на могучие плечи именно сына. Но вместо сыновей, которых семья Нери так и не дождалась, Бринн вынуждена страдать, изучая экономическую теорию, вникая в международные торговые отношения, монетарную и фискальную экономику и прочие ужасы.
Но были вещи пострашнее университета и финансов. Женихи. Лорейн помогла отвадить пятерых или шестерых претендентов на руку и состояние внучки, после чего она не слишком ладила с матерью. Взгляды на счастье Бринн у обеих женщин весьма различались. Конечно же мнение «наследного дитяти» в расчет не бралось.
У Бринн порой складывалось впечатление, что всю ее жизнь расписали по пунктам еще до рождения. Кажется, так оно и было. Девушка вздохнула и расстегнула сумку. Достала книгу, согнула ноги в коленях, упираясь ботинками в край скамьи, и раскрыла свои записи.
Глаза девушки заискрились, стоило взгляду пробежаться по исписанным страницам. Бринн провела пальцем по одной из строчек, и тут же приподняла его, описывая небольшую дугу в воздухе, а затем быстро начертала один из знаков.
Яркий кленовый листок поднялся с дороги и повис в воздухе перед лицом ведьмы, начиная медленно кружиться. Она повторила действие, в этот раз сосредотачиваясь сильнее и ускоряя движение руки. Вслед за своим оранжевым собратом в воздух поднялось еще несколько листьев, так же мерно покачиваясь перед Бринн. Она задержала дыхание. Рука едва заметно шевельнулась, начертала знак, и девушка на выдохе прошептала:
— Ункуалле зханн…
Глаза юной ведьмы сверкали все ярче, а вокруг скамьи взметнулся золотисто-рыжий водопад из опавших листьев. Вот только они не падали, а сначала вознеслись вверх, устремляясь к небу, а затем замерли в воздухе, словно время для них остановилось. Бринн взволнованно огляделась, наблюдая действие своих чар. Губы тронула улыбка, и девушка поднялась со скамейки. Щелкнула пальцами, заставляя листья опуститься дождем на землю.
— Получилось. И не убила никого… — нервно выдохнула ведьма, выходя на дорогу.
Застегивая сумку, в которой надежно спрятала книгу, она пошла дальше, вглубь парка.
ГЛАВА 4
Теплый день привлек в эту часть парка слишком много людей. Бринн отрешенно прошлась между ними, понимая, что уединиться сегодня не посчастливится. Пришлось с этим смириться. Она остановилась у небольшого фонтана. Высокие струи сверкали на солнце, радуя взгляд. Бринн еще раз проверила сохранность своей книги и надежность застежки на сумке.