Страница 5 из 166
Лана хихикнула, Донэл поддержал её. И тут, наконец, Лану отпустило.
— Спасибо вам, почтенный доктор Донэл! — сказала она виновато. — Вы меня сегодня спасли. Не знаю, что на меня нашло. Глупо было так… выставляться…
— О, нет! Выставляйся ещё! Ты же теперь звезда! Заводила! Гордость Поона! А для меня танец с тобой будет всегда удовольствием, — галантно поклонился Донэл. — Давно так не крутился. У юных иттянок подобный кураж я наблюдал… да нет, такого ещё ни разу не наблюдал! Они ведь предпочитают… более спокойный ритм, что ли. Да ты и сама знаешь.
Лана знала. Она вспомнила себя, прежнюю, вяло пританцовывающую рядом с малышнёй, и смутилась.
— И всё же, где-то я видел тебя раньше, малышка? — сказал доктор Донэл, присматриваясь к её смущённому лицу. — Только вот не могу вспомнить — где…
Ну, вот! Он даже толком не помнит её, а она-то нафантазировала… Лане стало стыдно. Намечтала себе какой-то нереальный образ и стремилась к нему, будто рыбка туняна на свет недостижимой Туны.
— Конечно, видели, почтенный доктор Донэл. Я ваша студентка, — сконфуженно проговорила Лана. — Четвёртый курс, факультет космических исследований и космо-навигации, Лаонэла Микуни.
Она готова была забиться в самую дальнюю пещеру от стыда и обиды.
«О, Древние мудрецы! Вот и познакомились!»
— О, даже так? — рассмеялся доктор Донэл. — То-то мои коллеги повеселились, наверное, любуясь, как я лихо отплясываю со своей ученицей! Кручусь, так сказать, под Туной. Но другого способа остановить тебя я не видел. Пока ты Скалу не разнесла. Чего ты на неё так разъярилась? Ведь это же гордость поонцев! Ведь я поначалу не понял, что это всего лишь спектакль, — покачал он головой. — Талантливо сыграно! М-да, хорошие кадры мы растим. Творческие! Не закомплексованные! Верткие, так сказать! И не зацикленные на учёбе, кстати. Теперь-то я кое-что припоминаю. Это ты, Лаонэла Микуни, сдавала мне теорию формирования древних аллювиев аж три раза? Зато в третий раз отвечала блестяще, — щедро подсластил он пилюлю.
— Ага, это была я, — потупилась Лана.
К её стыду, она специально заваливала тот экзамен по аллювиям — чтобы лишний раз увидеть почтенного доктора Донэла. И послушать как он, сочувственно вздыхая, слушает её лепет. Отчасти возникающий и по причине охватывающего её электричества. Хотя, если честно, предмет, который преподавал Донэл, Лана знала лучше всех на курсе. В него она была влюблена не меньше, чем в самого преподавателя. Неужели это она сейчас болтает с ним, не испытывая в его присутствии даже лёгких разрядов электричества? После пропущенного через себя Потока Силы сейчас ей рядом с ним было легко и спокойно. И всё! Никакого электричества! Как говорится — ток током вышибают. Или что-то подобное. Точно сейчас эту поговорку она не помнила.
— А скажите, почтенный доктор Донэл, это правда, что вы с Сионэлой нашли в пещере Баританы некие ценные таблички? — спросила Лана, меняя неприятную тему.
— Пока трудно сказать, насколько они ценны, — рассеяно проговорил доктор Донэл. — Хотя некоторый фурор в научных кругах они, несомненно, произведут. — И вдруг вскинулся: А откуда тебе о них известно, Микуни? Это пока что тайна.
«О, уже Микуни, а не малышка!» — обрадовалась Лана.
— Да? Это тайна? — удивилась она. — Но боюсь — если что-то известно моей подруге, то об этом скоро узнают все мальки в Океане.
Донэл рассмеялся:
— Малькам это ни к чему! Будем искать источник утечки информации. Хотя, я уже догадываюсь, откуда она произошла. Это моя аспирантка славы захотела. Будем воспитывать.
— Почтенный доктор Донэл, а вы берёте в экспедицию студентов? — спросила она. — Мне бы очень хотелось поучаствовать.
Нахально немного, конечно. А почему бы нет? Ведь она уже станцевала с Донэлом. Пора осуществлять другую мечту — делать открытие. Сегодня же такая Ночь. Волшебная. Она уже это поняла. Чего стоит один Гигант, за две секунды научивший её Танцу.
— Вот как? В экспедицию хочешь? — усмехнулся Донэл. — Думаешь, где-нибудь ещё пара артефактов завалялась? Похвально, но — увы, бесперспективно! Такие, как мы, Микуни, уже всё на Итте перерыли. С таблицами Баританы просто невероятно повезло. Мы с Сионэлой случайно заглянули в ту пещеру, изученную уже вдоль и поперёк. А там недавно произошёл оползень, из-за чего вскрылся тайник. Иначе эти таблички провалялись бы там ещё не одну тысячу витков.
— Тысячу? А сколько же им?
— На мой взгляд — миллионы витков. Но их точный возраст определят только радиоуглеродные и термолюминесцентные тесты, на которые они отправлены.
— Ого! Расскажете нам о результатах, почтенный доктор Донэл?
— В своё время. А насчёт экспедиции — почему бы и нет? — вдруг согласился он. — Ты уже на четвёртом курсе? — Лана кивнула. — Ну, что ж, пора уже к серьёзной практике переходить. Ваши придонные рейды, конечно, интересны, но настоящая наука это совсем другое. А такая талантливая тунная танцорка, я уверен — имеет огромный потенциал, — похлопал он её по плечу. — Люблю рисковых, сам такой! Зайдёшь в деканат, обсудим этот вопрос. Можешь и подружку прихватить. Только вот насчёт таблиц пусть пока с мальками не мутит.
— Ой, спасибо вам, почтенный доктор Донэл! — обрадовалась Лана. — Я не подведу, вот увидите!
— Да уж, не подводи! — улыбнулся он. — Я этого не люблю.
И тут Лана поняла, что она теперь абсолютно свободна от пытки электричеством. И относится к своему декану… уже как к товарищу. Она больше не будет таять в его присутствии, словно медуна в лучах Фоона. Он — мудрый наставник, она — почтительная ученица. И не более того.
Почему же за четыре учебных витка она не удосужилась разобраться в своих чувствах? Он считал её неразумной малышкой? Но она такая и есть! А Донэл — он почтенный педагог, хотя и вызывающий у некоторых студенток восхищение своими несомненными достоинствами. И всё! Она приняла уважение за любовь. Выходит — Поток Силы в Ночь Полнотуния загасил в ней излишнее электричество, сменив его на разумную диэлектрическую мудрость. Лана с облегчением выдохнула. Стыдно быть смешной. Не зря же Мэла над ней всё время потешалась.
— А не кажется ли тебе, тунная танцорка Микуни, что мы пропускаем лучшую часть этой волшебной Ночи? — сказал Донэл, поняв её настроение по-своему. — Туна льёт на нас могучую Силищу, наши ноги и руки так и закручиваются винтом, стремясь к выкрутасам, а мы прячемся от здесь, в тени, как робкие крабацы.
— Вы правы, почтенный доктор Донэл! — весело согласилась Лана. — Крабацам необходимо срочно погреть клешни, — изобразила она символ созвездия Крабацев.
— Так вперёд! Без тунной танцорки там становится скучно! Скала ждёт! Ударим ещё разок по её друзам! — воскликнул Донэл, помогая Лане подняться. — Тебе это отлично удаётся, Микуни. Да и я, старичок, на что-нибудь сгожусь! — добавил он, притворно прихрамывая. — Кхе-кхе! Если только ты научишь меня паре твоих выкрутасов. Вот этому, непременно! — изобразил он. — И вот этому, обязательно! Договорились?
— Но ведь вы уже всё и так умеете! — посмеиваясь, ответила Лана, сама себе удивляясь. Она с ним шутит? А где волнение? Где восторг от его — ЕГО! — приглашения на Танец? Ведь в начале вечера она об этом лишь мечтала!
Но сегодня Ночь Полнотуния и все самые смелые мечты сбываются! Она — тунная танцорка! А скоро об её открытиях заговорит весь мир! А почему — нет?
«Хотя, что это со мной? — спохватилась Лана. — Мания величия? Мне не нужна слава! Я хочу… сделать что-то значительное! Пусть это случится!»
— О-хо-хо! Теряю квалификацию! В ученики к своей студенточке подался! — притворно ковыляя рядом с ней, сетовал тем временем Донэл. — А ведь считал, что я уже дока в Танцах! — прибеднялся он. — Ошибался! Смена поколений не за волнами! Придут и превзойдут!
Лана, посмеиваясь, следовала рядом.
И вот, под приветственные овации поонцев, они снова влились в магический Танец, закружившись с ними в едином ритме. Лишь Донэл, осваивая новые выкрутасы, подсказанные Лане Гигантом, то и дело выскакивал за край балюстрады, демонстрируя их восхищённым горожанам. А Лана, не замечая касаний воды, просто парила в Танце. Все танцевальные па и древние мистические знаки, лишь недавно ею освоенные, мгновенно завладели её невесомым телом. И ей казалось, что она ничуть не уступает виртуозам Поона. И, уж точно, ничем не напоминает ту унылую личность, которая недавно вяло кружилась где-то там, с краю, вздыхая о неосуществимом.