Страница 20 из 48
— Прости, но я не хочу об этом разговаривать. А где Артём?
— Не знаю, его дома нет.
— Как нет? Был же…
— Когда я проснулась, его уже не было. А что?
— Просто интересно.
— Раз уж ты не хочешь мне ничего рассказывать, давай хоть позавтракаем.
— Нет, я не хочу кушать, спасибо.
— Да что такое?
— Не дави на меня, пожалуйста. Возможно, позже я всё расскажу. Можно я прилягу?
— Тебе плохо? Может, таблетку дать?
— Да, голова болит.
— Надо думать, ты сколько плакала? Пей и иди ложись.
Поблагодарив её кивком, я вернулась в комнату и легла. Голова действительно ужасно трещала, будто бы я всю ночь пила…Лучше бы это было похмелье! Домой сейчас всё равно возвращаться не стоит, если бабушка меня увидит в таком состоянии, то сразу начнутся расспросы. Я прикрыла глаза, и сон поглотил меня.
Проснулась я, когда в комнате было темно. Ого, уже восемь часов вечера! Блин, как я теперь домой пойду? Из соседней комнаты доносились приглушённые звуки. Ага, Меркулова с кем-то разговаривает. Разговаривает на повышенных тонах, почти кричит. Тихонечко выйдя из комнаты, я направилась в гостиную, где выяснялись отношения. В комнате были Ксюша и Артём. Увидев меня, Меркулова сразу замолчала.
— Прости, — начала она, — мы разбудили тебя?
— Нет, — слабо улыбнулась я, — мне пора домой.
— Уже темно. Может, останешься сегодня у нас?
— Нет, я обещала бабушке, что сегодня вернусь. К тому же, мне надо подготовиться к школе.
— Хорошо, — поднялся с кресла Артём, — собирайся, я провожу тебя.
Да, верное решение, сама бы я не пошла домой. Слишком страшно.
Я быстро переоделась в свою одежду, и мы вышли из квартиры. Всю дорогу никто из нас не проронил ни слова. Однако, я замечала, что Артём почти не сводит с меня взгляд. Когда мы добрались до моего подъезда, я поблагодарила его и поднялась к себе на этаж. Почти сразу же мне открыла бабушка.
— Ёкарный бабай! Вот это тебя жизнь помотала! Ты где шлялась?
Что? Мой внешний вид настолько ужасен?
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты себя в зеркало видела, девочка? Что глаза-то на мокром месте?
— Всё нормально, бабуль.
— Тебя кто-то обидел?
— Бабушка, я сказала, что всё со мной нормально!
— Не повышай на меня голос! Ты чего ревёшь-то?
Я сама не заметила, как слёзы вновь взяли надо мной верх. Чёрт! Ничего не ответив, я быстро проскользнула в свою комнату и закрылась на шпингалет. С разбега рухнувшись на кровать, я разрыдалась в подушку. Сама не знаю, почему реву. Наверное, просто так. Из головы до сих пор не может выйти его противная рожа. Всё это время, пока я плакала, в дверь стучалась бабушка, но у меня не было желания открывать ей. Когда слёзы закончились, из меня всё равно вырывались судорожные всхлипы. Виноградова, возьми себя в руки! Как я завтра в школу в таком виде пойду?
POV Анна
7 ноября 20** года
Я проснулась, когда за окном было ранее утро. Часовая стрелка показывала пять часов. Голова раскалывалась… Умывшись холодной водой и переодевшись в домашнюю одежду, так как вчера заснула в той злополучной рубашке и джинсах, я пошла на кухню. Есть не хотелось совершенно. Я проглотила две обезболивающие таблетки, запила их водой, которая зашла в мой желудок с большим трудом, и вернулась в постель. Была слабость, хотелось спать. Да, спать хотелось, вот только сон не шёл ко мне.
Через некоторое время прозвенел будильник, и мама стала собираться на работу. Она заглянула ко мне, и увидев, что я не сплю, подошла. Лицо её было встревоженное.
— Анют, с тобой всё хорошо? — спросила мама, садясь рядом со мной.
— Да, всё хорошо. А почему ты спрашиваешь?
— Бабушка сказала, что вчера ты пришла в не очень хорошем настроении. Что-то случилось?
— Всё в порядке, но мне не очень хорошо.
— Что-то болит?
— Да, голова, очень сильно.
— Температуры вроде бы нет… Может, от переутомления?
— Я не знаю… Можно мне сегодня остаться дома?
— Да, конечно, можешь отдохнуть.
— Хорошо, тогда я ещё немного посплю.
— Конечно, спи.
Мама поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты. В школе появляться сегодня не хотелось.
========== Глава № 21. ==========
POV Анна
7 ноября 20** года
Меня разбудил громкий стук в дверь. Сначала я не хотела открывать и тупо слушала этот раздражающий шум. Однако, нервы у меня далеко не железные, поэтому пришлось подниматься и открывать. На пороге стояла Ксюша Меркулова.
— Привет! — залетела она в квартиру. — Ты чего так долго не открывала?
— Привет. Я спала и не слышала. А ты что, долго стучала?
— Ну, минут десять, наверное. Ты чего не в школе? Заболела, что ли?
— Да, мне что-то нездоровится. Голова побаливает.
— Понятно, это из-за магнитной бури, наверное.
— Всё может быть. Чай будешь пить?
— Да, не откажусь!
Несомненно, Меркулову я очень уважаю, она всё-таки моя лучшая подруга, однако, сейчас мне никого видеть не хотелось. Возможно, виновата магнитная буря…
Когда чайник закипел, я налила нам чай, достала из серванта корзинку с печеньем, и мы начали пить чай.
— Тебе совсем плохо? — спросила Меркулова, запихивая в рот печенюшки.
— С чего ты взяла?
— Ты за эти полчаса, пока мы тут сидим, только один глоточек чая сделала. Смотри, он уже давно остыл.
— Аппетита нет.
— Ты совсем бледненькая…
— Ксюш, а почему ты, собственно говоря, не в школе?
— Я очень расстроилась, когда ты не пришла в школу, и решила уйти. Я очень переживала за тебя.
— А тебе не достанется?
— Достанется, но мне наплевать. Ты когда в школу придёшь?
— Завтра, скорее всего. Думаю, я уже достаточно отдохнула.
Мы ещё немного поболтали, Ксюша схомячила всё печенье, и мы переместили ко мне в комнату.
— Ты бы хоть шторы открыла, подруга! Темно как в заднице у негра!
Она подошла к окну и распахнула шторы, свет протиснулся в комнату. После она подошла ко мне и села рядом.
— Прости меня.
— За что? Ты ничего не сделала…
— Мы не должны были идти туда…
— О чём ты?
Виноградова, ты прекрасно понимаешь, что она пытается тебе сказать!
— Артём мне всё рассказал. Прости меня.
Ксюша обняла меня, я обняла в ответ. Я совсем не ожидала того, что она будет извиняться передо мной. Она не виновата. Должен извиняться Влад, всё только из-за него. А вот за то, что Меркулов не умеет свой язык за зубами держать, это плохо. А вдруг он не только сестре рассказал? Может, об этом уже все знают? От этих мыслей меня передёрнуло.
— Ты чего? — непонимающе взглянула на меня подруга.
— Зачем он тебе рассказал?
— Не обижайся на него, он скрывал до последнего, долго не хотел говорить, но потом всё-таки сдался. Пойми, что я тоже переживала за тебя, когда видела твоё состояние. Артём, может, не самый лучший, но он очень добрый, правда. Ему было паршиво смотреть на то, как мы мучаемся. Он тоже винит себя.
— Никто не должен себя винить, кроме Влада.
— Я придерживаюсь того же мнения, но мне не даёт покоя та мысль, что если бы мы остались тогда дома, ничего бы этого не было.
— Я очень благодарна Тёме за то, что он оказался там. Я бы не смогла совладать с Владом.
— Кстати, я понятия не имею, как они там оказались. Они же не знают Савельева…
— Ладно, не будем больше о грустном. Сама-то как? По-моему, на той вечеринке ты явно переборщила…
— Не напоминай, пожалуйста! Думаю, что меня всю оставшуюся жизнь от одного вида алкоголя выворачивать будет!
— Зачем же ты так пила?
— Интересно было. И да, по вкусу мне абсолютно не понравилось.
— Ну ты даёшь!
8 ноября 20** года
Мы с Меркуловой сидели на диванчике, пока шла перемена. Ксюша старательно пыталась вникнуть в суть параграфа, а я просто смотрела по сторонам. Неожиданно из толпы выплыл образ Ермолаева.