Слишком верная жена

– Бережете нервы? – спросила Мирослава.

– И это тоже, – согласился он.

– И все-таки мне нужно все знать более подробно.

– Ее адвокат Ян Белозерский обещал созвониться с вами и встретиться.

– Хорошо… – задумчиво проговорила Мирослава и неожиданно для клиента спросила: – А чем занимаетесь вы сами?

– В смысле? – не понял он.

– Чем зарабатываете себе деньги на жизнь?

– Ах, это, – ухмыльнулся он, – а почему вас это интересует?

– Потому что мои услуги стоят недешево.

– Меня предупредили об этом.

– Тем более.

– Можете не волноваться, я оплачу все сполна. Мне важен результат.

– И все-таки? – продолжала настаивать она.

– У меня свой бизнес – крупная строительная фирма. Удовлетворены?

– Вполне. А как называется ваша фирма?

Он порылся в кармане и положил перед ней визитку.

На самом деле Мирославу волновало не столько материальное обеспечение клиента, сколько то, чем он занимается. Профессия, род занятий человека могли многое о нем рассказать.

– Кто ведет дело вашей невесты?

– Некий следователь Наполеонов, – в голосе клиента прозвучали нотки раздражения и неприятия.

– И он уверен в виновности вашей подруги?

– Он не сказал это прямо, но дал понять.

– Много улик против нее?

– Он сказал, что да.

– А вы сомневаетесь?

– Я готов заплатить любые деньги, только вытащите мою Маргариту из этой грязи.

– Вы так уверены в ее невиновности?

– Да, уверен. Маргарита способна на многое, но только не на убийство.

Мирослава внимательно смотрела на него и молчала.

– Вы возьметесь за наше дело? – занервничал клиент.

– Я слишком мало узнала от вас. Поэтому ответ дам после разговора с адвокатом.

– Хорошо, – вздохнув, согласился он, – когда мне вам позвонить?

– Я сама позвоню вам.

Он снова вздохнул и поднялся со стула. Дойдя до двери, он обернулся и спросил:

– Можно я хотя бы внесу задаток?

– Потом, все потом, – ответила Мирослава.

– Но вы не отнимаете у меня надежду? – спросил он тихо.

– Надежду я вам оставляю.

– Что ж, и на этом спасибо, – горько усмехнулся он и покинул ее кабинет.

Глеб Басаргин, едва кивнув помощнику детектива, быстро вышел из дома, показавшегося ему совсем негостеприимным, и вывел свой автомобиль за ворота.

Мягкий свет заходящего солнца волнами накатывал на дорогу и так же тихо уходил в тень. День угасал медленно, зеленовато-серый цвет приглушал остывающие вспышки пурпура и золотые просветы. Осенние листья шуршали под колесами автомобиля. Глеб ехал на малой скорости, точно не спешил покинуть пределы поселка, в котором был и дом детектива. Уж не надеялся ли он, что за ним побегут вслед, окрикнут, остановят, попросят вернуться…

«Какие глупые мысли лезут в голову», – подумал Глеб.

Он вспомнил, с каким едва сдерживаемым восторгом отзывался о способностях детектива адвокат Маргариты. Он так и сказал:

– Если кто-то вообще способен помочь вам, то это только Мирослава Волгина.

А на деле Волгина ничего ему не пообещала…

«Хотя, наверное, она права, – попытался быть объективным Басаргин, – я слишком мало предоставил ей материала для начала расследования. Но ведь я и сам почти ничего не знаю…»

Поселок закончился, охранники выпустили его с охраняемой территории, и вскоре он выехал на шоссе, где сразу прибавил скорость.

– Может, я дурак? – спросил сам себя Басаргин.

Он тяжело вздохнул:

«Ведь я практически ничего не знаю о прошлом Маргариты. Увидел ее и влюбился как мальчишка! Или как последний болван?!»

Вдоль шоссе потянулся редкий лес. Деревья, щедро одаренные осенью разноцветными нарядами, смотрели вслед проезжающим машинам, и Глебу почему-то показалось, что если бы они могли, то побежали бы за ними пестрой, шуршащей на бегу толпой. От представленной им картинки в душе пробежал холодок страха.

«Все понятно, – подумал Басаргин, – не надо быть психологом, чтобы понять, что мои странные мысли – плод моей боязни потерять Маргариту. Я должен во что бы то ни стало помочь ей. А значит, и себе. И неважно, что и с кем у нее было до меня. Я ведь тоже далеко не мальчик. И в моей жизни были другие женщины. Но ни одну из них я не любил так сильно, как ее».

«Ради ее свободы и счастья я готов хоть под поезд!» – неожиданно промелькнуло в его мозгу.

И он сам изумился и испугался своей мысли, едва успев затормозить перед опустившимся шлагбаумом. Мимо на большой скорости промчался товарняк.

Басаргин рукавом пиджака стер пот со лба и не сразу тронул автомобиль с места. Придя в себя, он набрал номер адвоката.

– Алло, – ответила трубка голосом Яна Белозерского.

– Это Глеб Басаргин.

– Да, я понял.

– Я был у детектива и сейчас еду от нее.

– И что?

– Она хочет прежде, чем принять решение, поговорить с вами.

– Хорошо.

– Вы уверены, что она не откажется от нашего дела?

– На девяносто девять и девять десятых процента, – заверил его адвокат.

– Спасибо.

– Пока не за что. Но вы не волнуйтесь так, Глеб Валентинович, – адвокат отключился.

«Легко ему говорить, не волнуйтесь», – подумал Басаргин.

Он представил Маргариту в камере предварительного заключения и вновь покрылся холодным потом. Она такая нежная, привыкшая к удобствам, и вдруг там, в этой грязи.

Маргарита позвонила ему на работу после того, как у нее провели обыск и увезли ее с собой. Он сразу помчался туда, узнал фамилию следователя и всеми правдами и неправдами благодаря своей напористости пробился к нему.

Но вся его энергия не помогла ему освободить Маргариту.

Следователь, Александр Романович Наполеонов, оказался довольно молодым человеком маленького роста с рыжеватыми волосами и желтовато-коричневыми глазами, слегка вытянутыми, как у лиса. Он ни на йоту не сомневался в виновности Маргариты. Потряс перед его носом туфлей, упакованной в целлофан:

– Узнаете?

Ошарашенный Басаргин спросил:

– Что я должен узнать?

– Туфлю!

– Но…

– Разве не вы оплатили ее приобретение?

– Ничего не понимаю! Почему она такая грязная?

– Потому что извлечена из мусорного бака рядом с домом Маргариты Максименковой.

– Но как она там оказалась?!

– Гражданка избавилась от нее после совершения убийства.

– Убийства?!

– Да! – рявкнул следователь и протянул ему фотографию, – вот и вторая!

– Чушь! – отмахнулся Глеб.

– Которая тянет как минимум на пятнадцать лет.

– И кого же она убила?! – Басаргин готов бы разорвать этого следователя на части.

– Своего любовника.

– Я! Я ее любовник! – ударил себя в грудь Глеб. – И, как видите, жив!

– Еще не вечер, – усмехнулся следователь.

– Вы что, издеваетесь? – побагровел Басаргин.

– Ничуть. Объясняю: Максименкова убила своего бывшего возлюбленного Александра Фалалеева на его собственной даче.

– Так! А причем здесь туфля?! Она его туфлей убила?

– Нет, убила она его бутылкой, предварительно одурманив снотворным.

– А причем туфля?! – взревел Глеб.

– Гражданка Максименкова выбросила ее в мусорный контейнер.

– Зачем?!

– Затем, что вторую туфлю, ту, что на фото, она потеряла на даче.

– Как она могла ее потерять?

– Обыкновенно. Вы фильм про Золушку смотрели? – невинно поинтересовался следователь.

– Причем здесь Золушка?!

– Там наглядно показано, как дамы порой туфли теряют.

Глеб стоял перед следователем, распираемый яростью, и понимал, что если он немедленно не уйдет отсюда, то натворит бед. И он ушел, вернее, вылетел, даже не попрощавшись. Через полчаса он уже звонил лучшему в городе адвокату.

Ян Белозерский, проверив данные на Глеба Басаргина и убедившись, что тот чист перед законом, согласился встретиться немедленно.

Пока у адвоката было свидание с Маргаритой, Глеб сидел в своей машине. Но вскоре он вышел из нее и стал ходить взад-вперед недалеко от здания, в которое зашел адвокат.