Страница 4 из 6
– Не знаю… – сказала Вера Сергеевна. – Только без медведей, Вася, совсем бы мы в Африку превратились.
– При чем тут Африка?!!! – вытаращился на нее Василий Егорович.
– Так в Африке-то медведей нет, вот и не осталось там никого кроме негров… – то ли подумала, то ли сказала вслух Вера Сергеевна.
Василий Егорович, услышав это, едва со стула не свалился – такой хохот на него напал.
– Правильно Шурка говорит, что ты совсем с ума съехала! – сказал он, отсмеявшись. – Чего же без медведей, неграми все станут? А в Европе чего, в культурных странах… Во Франции, например… Ты, что думаешь, там много медведей?
– Так по телевизору-то показывают, что кроме негров и народу другого там тоже немного осталось… – опять то ли подумала, то ли вслух сказала Вера Сергеевна.
– Эх, Веруха-Веруха… – вздохнул Василий Егорович. – Выдумщица была, выдумщицей и осталась…
Он встал и вышел, не прощаясь.
Захлопнулась за ним входная дверь на крылечко.
Вера Сергеевна прокатила по полотенцу еще горстку ягод, потом поставила тарелку с чищенной брусникой на стол и встала.
Надо было закрыть входную дверь и спать ложиться.
В сенях Вера Сергеевна долго смотрела на щеколду на входной двери и все не могла сообразить – щеколда была задвинута! – как же так получилось, неужто приснилось ей, что Василий Егорович приходил?
Странно, конечно… Очень уж явственным сон был, но с другой стороны, чего это она там во сне про медведей и Африку плела?
Этого Вера Сергеевна и сама уже толком не могла вспомнить…
Похоже, что и, впрямь, задремала, перебирая ягоды…
Хотя чего этому удивляться… Такое уже бывало с ней, когда они еще холостыми с Василием Егоровичем гуляли…
Правда, тогда молодыми они были, а теперь, в пенсионном возрасте оба…
Да, спать надо ложиться, а не сидеть заполночь, как раньше за тетрадками сидела.
Не те уже силы…
На следующий день к вечеру приехал на джипе из города муж младшей Великанихи с приятелями.
Вера Сергеевна видела, как ходят они по двору, перепоясаные патронташами, с упаковаными, будто музыкальные инструменты, ружьями, и чувствовала как набухает воздух во дворе смертью, и страшно было выйти из дома.
Потом заревел джип, и охотники уехали, но страшное осталось в воздухе и не рассеивалось никуда, только загустевало с ночной темнотой…
И все отчего-то вспоминалась Вере Сергеевне книжка про пионера-героя, которую много лет назад читала она ученикам. Там, в книжке, предатель был, но не настоящий, а просто проговорился по простоте и выдал… Как она сейчас…
Всю ночь с этими мыслями Вера Сергеевна промаялась, а с утра, как страшный сон, потянулся, не кончаясь день, почерневший совсем, когда вернулась компания из леса.
Вера Сергеевна смотрела в окно, как носили охотники на великановскую половину полиэтиленовые мешки с мясом, а потом вытащили из багажника огромную бурую шкуру и, бросив на штабель досок, стали отчищать ее и засыпать солью.
Лица у всех раскраснелись, голоса стали громкими, возбужденными. Даже сквозь закрытое окно было слышно, как пахнет от охотников водкой и кровью.
От этого запаха крови, от пьяных возбужденных голосов совсем худо Вере Сергеевне стало.
Отступила она от окна и, схватившись за буфет, осела на пол.
Великанов, что притащил с собой полиэтиленовый пакет с мясом, едва не упал, споткнувшись о нее.
– Ты чего это у меня, Веруха? – поднимая ее, спросил он. – Голову скружило?
– Не-е… – Вера Сергеевна помотала головой. – Запнулась тут да упала…
– Ну ты даешь, девка… – Великанов усадил ее на стул. – Все цело-то? Ничего не поломала?
– Не-е…
– Ну и ладно тогда… А у меня, Веруха, просьба к тебе… Мясо-то в наш холодильник не лезет… Можно у тебя пакет положить до ночи? У тебя морозильная камера большая…
– Положи! – сказала Вера Сергеевна и, накинув жакетку на плечи, вышла на улицу.
Хотела было выйти к реке, но дорогу туда преграждал вставший у соседской калитки джип, и Вера Сергеевна побрела через огород в другую сторону.
Мимо школы вышла на пустырь за домами и зашагала к темнеющему вдалеке лесу…
Шла и не думала, куда идет, не разбирала дороги, и только когда замерцали звезды среди голых ветвей облетающего березняка, остановилась, опустилась на землю.
«Спаси, Господи, люди Твоя!» – пробормотала она и закрыла глаза.
Только на следующее утро и нашли ее бышие ученицы, которые пошли за ягодами. Вместо ягод и вытащили на дорогу свою учительницу и отвезли в райцентр, в больницу.
Здесь Веру Сергеевну через неделю навестил Василий Егорович Великанов.
– Ну как ты? – спросил он, раскладывая на тумбочке продукты. – Жить-то будешь?
– Врачи говорят, поживу еще… – слабо улыбнулась Вера Сергеевна. – А ты-то что? Шурка тебя, к зубному отпустила?
– Один я сейчас, Веруха… В город уехала Шурка…
– Погостить?
– Зинка родила у нас…
– Поздравляю… – Вера Сергеевна, действительно, обрадовалась. Младшая Великанова, хоть и шебутной была, а все равно всегда нравилась ей, и когда в школе училась, и когда взрослой стала. – Мальчик? Девочка?
– Не-е… – Великанов покачал головой. – В общем, как ты и говорила тогда…
– Чего это я говорила?! – удивилась Вера Сергеевна.
– Ну это я так, фигурально выражаюсь… – Великанов наклонился к ней. – В общем, в тот вечер, когда Игорька вызвал на медведя, я выпил маленько с расстройства. Ну и хотел к тебе пойти, но сам в кресле оформился и задремал… Вот мне и приснилось, будто ты сказала, что, если Игорь медведя убьет, то негр у них родится…
– Я сказала?! Когда?!!!
– Да во сне, я тебе говорю… В том сне, который мне приснился тогда…
– Ну и что?
– А ничего… Как ты сказала, так и получилось. В общем, негритенок родился у Зинки, вот что…
– Так может она…
– Не-е, не… Она клянется, что никого у нее в то время кроме Игорька не было…
– Может, перепутали тогда ребенка?
– Может и перепутали… – вздохнул Великанов.
– Только, когда я Шурке рассказал про наш разговор во сне, она сказала, что из-за тебя это и случилось…
– Игорь-то как?
– Дак он не видел еще девочки… Ему сказали, что полежать надо Зине… Вот он и ходит каждый день под окна роддома, все спрашивает, чей носик у нее… А чей носик – его, конечно… А глазки? И глазки, дочка говорит, твои… Шурка-то рассказывает, что и в самом деле курносенькая девочка, кареглазая, только черненькая вся… Не знаем, в общем, как и сказать… Шурка мне велела ехать к тебе, гостинцев отвезти…
– А что я… Что я могу?
– Да я это и сказал Шурке… – вздохнул Великанов. – Медведя-то говорю, все равно не вернешь назад…
– Не вернешь… – Вера Сергеевна и сама не заметила, как ее рука легла поверх руки Василия Егоровича. – Не вернешь, Вася…
– Не вернешь… – Василий Егорович чуть сжал ее пальцы.
– Не вернешь…
Политрук
Церковный плотник Володя рассказал, что в армии возил заместителя командира по политчасти. – И вот ты не поверишь, – сказал он, глядя на меня своими нестерпимо голубыми на загорелом лице глазами. – Но он всегда меня отпускал в церковь на праздники… А время тогда еще до перестройки было… Еще в СССР жили… Строго тогда нас насчет церкви держали…
Нет-нет, не сразу замполит льготу такую Володе дал. Не раз и не два заводил беседу, пытаясь убедить, что Бога нет, но Володя не поддавался.
– Как же, товарищ капитан, мне в Бога не верить? – не выдержал однажды Володя и, расстегнув гимнастерку, вытащил помятую пулей ладанку. – Видите? Эта ладанка с образом Николая Чудотворца на отце была, когда в него на войне пуля летела… Получается, что Бог и спас моего отца на войне… Как же я в Него не буду верить?!