Супермен должен умереть

— Леонид Карпов, двадцать пять лет, официально безработный. Известен под псевдонимом Ловкач.

— В тех же кругах?

— Разумеется. Понимаете, что это означает?

— По правде говоря, нет.

— Хорошо вам, — сказал Харитонов. — Два супермена подрались, один победил, второй, соответственно, склеил ласты, а вы просто мимо проезжали. Этой версии советую вам в дальнейшем и придерживаться.

— Я и собирался, — заверил его я. — Тем более, что так оно на самом деле и было.

— Как вы думаете, почему он вас не убил?

— Понятия не имею, — сказал я. Мысль, что меня в принципе могли бы и убить, конечно, приходила в голову, но надолго в ней не задерживалась. Потому что кому я нужен, чтобы меня убивать? Да и за что?

Харитонов вытащил из кармана пачку сигарет, сунул в рот сигаретину и глубоко затянулся, активируя автоподжиг.

— Курите?

— Нет, спасибо.

— Это хорошо, это правильно, — Харитонов использовал стандартный шаблон неисправимого курильщика и еще разок затянулся. — Артур, мне кажется, вы не понимаете, насколько вам сегодня повезло.

— Да, — согласился я. — Видимо, не понимаю.

— Это были так называемые 'супермены', — сказал Харитонов. — Оба они обладали схожими способностями в телекинетике и представляли средний уровень опасности. Может, чуть ниже среднего. Это, как вы понимаете, по принятой в нашей конторе спецификации. Для обычного человека, такого, как вы, например, они оба чрезвычайно опасны. И не столько своими суперспособностями, сколько своим отношением к обычным людям. Понимаете, о чем я?

— Типа, мы люди второго сорта, — сказал я.

— Типа того, — согласился он. — Ловкач мог убить вас просто вот так, — капитан щелкнул пальцами. — И никаких угрызений совести по этому поводу бы не испытал. У него просто нет морального стопора. Искалечить, убить… Для них это так же просто, как для вас сообщение в твиттере оставить.

— И зачем вы мне все это рассказываете?

— Потому что я страшный людоед из управления Н, — сказал Харитонов. — Последней преграды, простите за невольный пафос, что стоит между вами и ними. И такие, как мы, обычно бываем трагически не поняты такими, как вы.

— Тяжелый день выдался? — спросил я.

— Обычный, — сказал он. — Ладно, мне пора. Вам скорую вызвать?

— Мне уже гаишники вызвали, вроде бы.

— Если я вызову, скорая быстрее приедет.

— Да я вроде нормально себя чувствую, — сказал я, потирая затылок. — Так, шишку набил, но это не смертельно.

— Тогда я вызов отменю, чего людей беспокоить. Но вы завтра к врачу все-таки сходите, — посоветовал Харитонов. — Ну, и если чего вдруг, то звоните нам.

— Чего 'вдруг'? — не понял я.

— Ну мало ли, — сказал он. — Жизнь длинная, земля круглая и все такое. Удачи, Артур. Берегите себя.

— Угу, — сказал я. — Обязательно буду беречь.

Он прыгнул в свой 'патриот' и отчалил, а я достал телефон и занялся увлекательным квестом 'найди эвакуатор посреди ночи'. Самое обидное, что я находился в десяти минутах бодрой ходьбы от дома, но бросать машину посреди дороги было нельзя, иначе бы ее эвакуировали другие люди, и обошлось бы это гораздо дороже. В общем, когда я доехал таки до дома на такси, ложиться спать уже не было никакого смысла. Я наскоро принял душ, выпил кофе и вызвал еще одно такси, чтобы добраться до работы вместе со своими попутчиками — усталостью, сонливостью и головной болью.

Когда машина уже приехала, я обулся и вышел из квартиры. Закрывая входную дверь, я промахнулся ключом мимо замочной скважины и уронил всю связку. Так, знаете ли, довольно часто бывает.

Но вот того, что случилось дальше, со мной до этого момента не бывало никогда. Я протянул руку, намереваясь поднять ключи, но не успел наклониться, отвешивая своей двери учтивый поклон, как они сами вспорхнули с пола и прыгнули в мою ладонь.

Я тогда слишком устал, чтобы удивляться, поэтому просто запер дверь и побежал вниз по лестнице? и только в машине мне стало ясно, простите за невольный пафос, как выразился бы капитан Харитонов, что жизнь моя с этого момента изменилась навсегда.

Но если вы думаете, что эта история о том, как молодой человек обрел суперспособности, пошил себе обтягивающий костюм и отправился бороться с царящей в этом мире несправедливостью, то черта с два вы угадали.

Это совсем не такая история.

Глава 2

Супермены, как вы понимаете, это название народное, неофициальное. Собственно говоря, настоящих суперменов нам так и не завезли. В том плане, что никто не умел летать со скоростью звука или чуть быстрее, замораживать дыханием озера, стрелять из глаз лазерными лучами или, тем паче, держать на своей спине целый тектонический разлом. Официальное название было 'некстмены' или 'люди некст'. Была такая теория, что товарищи, типа встретившихся мне той ночью, заползли на следующую ступень эволюции и в будущем мы такие будем все. Тоже довольно странная теория, кстати говоря, но человечество всегда было сильно по части странных теорий.

Общее место множества версия было только одно — болезнь. Точнее даже так — Болезнь. Про нее принято писать с большой буквы и говорить с этакой многозначительностью, что вполне объяснимо. Ведь по сути это была не болезнь и даже не эпидемия. Это была пандемия. Симптомы ее были многочисленны и разнообразны и практически никогда не появлялись все вместе. Кашель, насморк, болезненные выделения всего, что только способен выделить человеческий организм, отеки, язвы, опухоли… Неизменной была только высокая температура, которую невозможно был сбить. Она-то и была основной причиной смертности.

Вакцины не существовало, и за полгода, пока Болезнь шагала по планете, ее так и не сумели придумать. Лечение не помогало никакое. Ты заражаешься, хреново себя чувствуешь от трех до четырнадцати дней, и если тебя не прикончат симптомы и всяческие сопутствующие обстоятельства, то впадаешь в кому, длящуюся от двенадцати до сорока восьми часов. После чего ты либо выходишь из нее и медленно восстанавливаешься, либо…

Сюрприз.

Не выходишь из нее вовсе.

Спастись от этой хрени было нельзя. Костюмы полной биологической защиты, американские, самого высшего класса и баснословной стоимости, показали свою полную защитно-биологическкую несостоятельность еще во время первой вспышки, которую пытались локализовать в Латинской Америке. Правительства разных стран, штабы их армий, несколько миллиардеров, укрывшихся в герметичных бункерах под землей сумели только оттянуть свою участь. Но в итоге зараза добралась и до них. На мой взгляд, это было первое и единственное доказательство теории всеобщего равенства.

В общем, я веду к тому, что заразились этой штукой все. А выздоровели только три четверти. Не такая уж катастрофа, скажете вы, но если перейти на, так сказать, сухой язык цифр, это означало, что за полгода население планеты уменьшилось где-то на два с половиной миллиарда человек.