Страница 5 из 73
Мозг же наоборот, словно оказался в кипящем котле. Бессмысленное слайд-шоу из образов, зачастую незнакомых и непонятных, замелькало перед внутренним взором, грозя полным сумасшествием. Это чем-то походило на воздействие пресловутым двадцать пятым кадром. А может и не походило, может оно тем и являлось, потому как мелькание затихло и остался только один образ. Алиса. Самка-альфа, что заразила меня ликантропией. Я видел её такой, какой она была при жизни: манящей и повелевающей, заботливой и ненасытной. Именно такой она и была, пока добровольно не приняла смерть.
Проклятье! Я позволил вампиру захватить взгляд и теперь он полностью овладел моим сознанием и волей, манипулируя ими по своему усмотрению. Я стал его игрушкой. Огромным усилием, отвоёвывая каждый миллиметр я закрыл веки и опустил голову. Образ Алисы побледнел, в тело возвращалась чувствительность. Вместе с ней нахлынула нечеловеческая боль в мышцах. Расплата за сопротивление. Даже при моей способности к регенерации, хотя бы полдня придётся пролежать в постели, восстанавливая форму.
Ещё чувствуя слабеющую связь со Стефаном, я вызвал силу и послал ему заряд. Я не увидел, но почувствовал, как вампир дёрнулся, ни как от серьёзного удара, а как от шлепка, вернее пощёчины. Пустячок, а приятно. Мы тоже огрызаться умеем.
— Браво, Гуло, — услышал я. — Ты не только защищаешься, ты ещё и отвечаешь. На это решатся немногие из моих волколаков.
— А я не дрессированная собачонка, — говорить было настолько трудно, что каждое слово ощущалось гортанью, языком и даже на вкус. — И что это за идиотская кличка?
Я едва заметил, как вампир пересёк комнату и оказался в кресле. Чёрт, а силы у него действительно много. Интересно сколько веков копил?
— Это не кличка, это росомаха на латинском. Название животного скорее всего связано с бытовым старорусским языком, в котором выражение «ходить росомахой» означало неряшливость в одежде и манерах поведения. Вот только непонятно: то ли этот зверь со своими неуклюжими повадками дал повод так называть людей, то ли с людей кличка была перенесена на животное.
Рысь усмехнулась.
— Я бы предпочёл собственное имя, — меня начинало доставать это сборище эстетствующих монстров. — И комментарии я бы попросил держать при себе.
— Друг мой, — Стефан изобразил раскаяние, хотя и дурак понял бы, что кровосос наслаждается моментом, — ни в коей мере я не хотел вас оскорбить. Перед нашей встречей, я приказал подыскать мне кое-какой материал о росомахах и процитировал первое, что пришло на ум.
Ага, на ум тебе, кровосос, пришло именно посмеяться над моей одеждой. Чёрт, а сидит с таким видом, словно и крови никогда не пробовал.
Стефан улыбался. Неужто читает мысли сквозь защиту? Кто его знает. Позже разберёмся.
— Насчёт же имени…, — он глянул на девушек. — Анна, Кристина, вы всё замечательно выполнили, теперь подождите снаружи.
Девушки поклонились и направились к двери. Я проводил их взглядом. Последняя связь с внешним миром.
— Я чувствую вопрос, не относящийся к теме нашего разговора, друг мой. Задайте его и перейдём к делу.
— Вы читаете мои мысли?
— Нет, ваша защита довольно крепка. Я чувствую их. Вернее их направление, но не чёткую формулировку. Итак?
— Кто их них Анна, а кто Кристина?
Стефан расхохотался. Вполне искренне, на секунду я даже увидел его клыки. Обычно старые вампиры умело маскируют своё оружие и не обнажают без необходимости. Это новички готовы скалиться на каждом углу. Стефан успокоился, вытер слезу — интересно, настоящая или вампирская имитация.
— Понравились?
— А разве ни в этом их смысл жизни?
— Да вы правы и их, и мой, и ваш, большинства — покорять, соблазнять, получать удовольствие, властвовать. Для чего же иначе столь долгое существование. Что же маленькую рысь зовут Кристина, вила же, соответственно — Анна.
— Так я и думал.
— На вашем месте я бы выбрал Кристину. Она никогда не станет альфой, следовательно не покусится на ваше положение. К тому же она из другого клана, а значит меньше шансов, что она вступит в сговор с вашими предполагаемыми соперниками. Анна же… Она не человек. Вас это не пугает? Впрочем вы вольны в выборе.
— Я хотел всего лишь узнать имена, а не выбрать себе подружку.
— Дело времени, Гуло. Поверьте — дело времени.
— Я же просил без кличек.
— А вот с этого мы и начнём. Присаживайтесь.
Я устроился в кресле напротив, ещё раз осмотрел собеседника, стараясь избегать прямого взгляда. Второй раз я мог и не освободится. Стефан выгодно отличался от увиденных мною персонажей. Конечно, он уместнее смотрелся бы в каком-либо фильме по роману Генриха Сенкевича, но всё же ни лосин, ни кружев, ни пресловутых ботфорт. Его, судя по всему, дорогие сапоги доходили до середины голени. В них заправлены тёмно-синие средней, а по вампирской моде, необычайной ширины шаровары. Наряд довершала голубая рубаха с высоким воротом и отороченная каракулем бекеша. Виски и затылок он брил наголо, оставляя лишь клок волос сверху. Так называемый оселец. Сходство с гоголевским героем добавляли вислые усы, изрезанное морщинами лицо и шрам на щеке. Его он либо получил до обращения, либо познакомился с серебряным оружием или святой водой.
Ему бы к наряду и имени отороченную мехом шапку, кривую саблю — ни дать, ни взять — польский шляхтич. А может так оно и есть?
— Один фанатик плеснул святой водой, — нет, всё-таки он читает мысли. Защиту надо усилить, — когда мы бежали из Москвы.
— Вместе с Наполеоном? — я попытался хотя бы приблизительно выяснить возраст.
— На пару веков пораньше. Именно тогда я решил здесь остаться.
Чёрт возьми — четыреста лет! Он пришёл сюда вместе с Гришкой Отрепьевым! И уже был вампиром! Сколько же ему на самом деле?!
— Ну мы ещё потолкуем на исторические темы, — Стефан улыбнулся. — Чем вам не нравится обращение «Гуло»?
— Напоминает Куджо, — признался я.
Брови поляка поползли вверх.
— Кто такой? Альфа? Из какого клана? Вы с ним враждуете?
Ого! А литературу-то в стиле «триллер» вы не особо знаете, любезный пан. Да и кинематограф, судя по всему.
— Взбесившийся сенбернар из книги Стивена Кинга.
— Кинга? Сочинитель из молодых?
— Скажем, из современных.
— Вы читаете? Отрадно слышать. Среди новообращённых это считается чуть ли не дурным тоном. Они уверены, что обретённые способности лишь ключик в царство наслаждений и порока. Иногда заходят чересчур далеко. Я уже приговорил к смерти пару зарвавшихся молокососов. У ликантропов то же самое.
Я пожал плечами.
— Революция.
— Вы правы, — подхватил Стефан, — и нам, пережившим тёмные времена преследования необходимо всё держать под контролем.
Мы немного помолчали. Стефан теребил ус. Нервничает? А вампиры умеют нервничать? До этого я их считал мертвецами, поддерживающими жизнь за счёт чужой крови. А какие у мертвеца чувства? Хм. Может в них всё же остаётся что-то человеческое?
— Так созвучие в имени — единственное препятствие? — произнёс наконец вамп.
— А зачем, вообще, вся эта ерунда с переименованием?
— Если вы решите остаться со мной — это важно.
— Пока я ничего не решил.
— Тогда, за время беседы позвольте именовать вас Гуло.
Я махнул рукой в знак согласия, ещё не хватало затеять спор из-за мелочей. Как говорится, хоть горшком назови, только в печку не ставь.
— Превосходно, — Стефан откинулся в кресле. — Итак — имя. Вы первый альфа и, вообще первый из клана Гуло явившийся здесь. Следовательно, вы должны принять имя клана, как его лидер.
— А вот это мне нужно меньше всего. Никогда не стремился к руководящим должностям.
— Вы можете отказаться и тогда, все приходящие сюда росомахи будут вынуждены подчинятся альфа из других кланов. Так случилось с лисами, когда их вожак добровольно отрёкся от власти в пользу волколаков. Я думаю остальные вулпес не особо ему за это благодарны.
— Вулпес — лиса по латыни.
— Совершенно верно. Итак вы становитесь вожаком и защитником стаи до тех пор, пока кто-то из клана не посчитает себя в силах бросить вам вызов. Этого может и не произойти, если рядом с вами окажется достаточно сильная самка альфа. Её обычно так и называют — Фемелла.