Гуло: Первая проверка

— Не бойся, милый, не случится ничего, что бы тебя унизило, оскорбило или задело твою нравственность.

В последней части фразы звучала явная издёвка.

Между тем одержимый страстью и подогретый шампанским князь-тинейджер уже пробрался к нам, рассыпаясь в слюнявых комплиментах, несомненно, позаимствованных из какого-нибудь переводного романа. Фразы звучали настолько стандартно и пошло, что могли бы дать фору «шедеврам» современных поп-исполнителей. Честное слово, будь я в собственном теле, уже бы давно почувствовал приступ тошноты.

Аманде, по-моему, эти тирады доставляли какое-то извращённое удовольствие. Она благосклонно позволили сиятельному губошлёпу чмокнуть свою руку и с улыбкой встречала каждую новую порцию исторгаемой молокососом чепухи.

Нет, кто пустил ребёнка на серьёзное мероприятие. Ему уже давно пора выпить тёплого молока, послушать нянину сказку и видеть десятый сон, вместо того, чтобы сыпать комплиментами перед взрослыми тётями и дуть шампанское. Безобразие! А ещё говорят в старину были строгие нравы! Бессовестная ложь!

— Гуло, прекрати ревновать и ругаться, — услышал я. — Мне с трудом удаётся сдерживать смех, слушая тебя. Мальчишка — часть одного забавного плана. Я его только что придумала. Мы устроим небольшой скандальчик.

— Не мы, а ты.

— Не дуйся, дорогой. Расслабься и получай удовольствие.

Конечно же некрасиво выражаться в присутствии дамы (даже если она уже не одну сотню лет прячется в гробу от солнца, пьёт кровь и насыщается вожделением), но я едва сдержался. Проклятие, она ведёт себя, словно я пятнадцатилетняя школьница, к которой пытается залезть под юбку опытный ловелас. Вот она цена помощи вампира!

Между тем, недоросль всё бормотал что-то о бездонных очах, о бессонных ночах, о неземном наслаждении и о собственном хотении. Особой фантазией он не блистал, а потому комплименты шли по кругу. Надоело до чёртиков! Аманде, по-видимому, тоже. Тем боле, что князь не упускал случая выхватить с подноса и хряпнуть очередную порцию шампанского. Комплименты становились всё пошлее, манеры всё развязнее. Впрочем, определённой черты сопляк не переступал. Одного взгляда восхитительных, постоянно меняющих цвет глаз Аманды хватало, чтобы поставить юнца на место. Кем бы не считали вампиршу в обществе — для него она действительно являлась богиней. Парень без колебаний пополнил бы армию её слуг или отдал бы всю кровь до последней капли. Аманда, судя по всему, имела на него совсем иные виды. Впрочем мне, рабоче-крестьянину (я же не всегда был оборотнем), совершенно до лампочки судьба дворянчика-пустозвона. Чем меньше их — тем больше нас.

— Послушайте, друг мой, — Аманда наконец-то прервала словоблудие князька, — я почему-то не вижу юную графиню Коршикову. Она здесь?

Рунский тряхнул фальшивыми кудрями парика, хлопнул подведёнными ресницами. Да, нелегко после заученных фраз из дрянного романа вернуться к нормальной человеческой речи.

— А что вам до этой купчихи, несравненная? — вымучил он наконец.

— Купчихи? — Аманда виртуозно поигрывала веером. — Я думала вы одного сословия.

— Одного сословия? — возмутился князь. — Её дед, грязный купчишка, купил дворянство, а мои предки ведут род от…

— Варягов-наёмников, — перебила его вампирша, — которые поняли, что служить местному боярину гораздо выгоднее и безопаснее, чем грабить и жечь торговые ладьи. Верно?

Рунский нахмурился:

— Другой бы отведал моей шпаги, за оскорбление памяти предков, но от вас я готов терпеть что угодно, лишь бы не терять надежду на вашу благосклонность.

— Мой мальчик, я так ценю ваше отношение и ваши чувства. Сделайте мне услугу. Представьте Софье Коршиковой. И, возможно, сегодня вы получите какой-нибудь знак моей приязни.

Сказать, что глаза недоросля загорелись — значит ничего не сказать. Они вспыхнули, подобно бенгальским огням. Я даже испугался, что невидимые искры подпалят кружева на чьём-нибудь наряде.

— Ждите меня здесь, я отыщу Коршикову и представлю вас, — юнец бросился через залу, не забывая хватать шампанское с подносов проходивших мимо слуг.

— И что это за знак приязни? — поинтересовался я, когда мы остались одни.

— Как же ты подозрителен, Гуло. Не будет никаких знаков.

— А что будет?

— Розыгрыш. Весьма забавный и поучительный для юного гордеца.

— А подробности узнать можно?

— Потерпи, дорогой. Всему своё время.

Потерпи! Ха! А разве у меня были альтернативы?!

Князь вернулся на удивление скоро. Судя по нетвёрдой походке и вызывающим взглядам, которые юнец бросал встречным мужчинам, алкоголь сделал своё дело. Как ещё отпрыск княжеского рода не нарвался на неприятности? Наверное, здешним дуэлянтам нет особой чести бросать вызов пьяному мальчишке. А жаль! Разгорись сейчас ссора — одной проблемой станет меньше, а может и вовсе придётся домой вернуться.

К моему сожалению, никто не осадил наглого недоросля (его, кажется, не воспринимали всерьёз и только качали головой, когда он, ловя равновесие, толкал кого-нибудь), и князь без особых приключений подошёл к Аманде.

— Госпожа Аманда, — как ни странно, говорил он пока ещё вполне внятно, — интересующая вас особа в соседней комнате. Вместе со своей приживалкой.

— Приживалкой? Как вы вульгарны, юноша! Не правильнее ли сказать подруга и компаньонка.

Рунский судорожно сглотнул. По-видимому, газы шампанского рвались наружу и светлейший князь с трудом удерживал отрыжку.

— Пусть будет так, — он наконец-то справился с бунтующим желудком, — однако все знают, что отец Лизки Райской промотал всё состояние, и если бы она не уцепилась за дочку этого липового граф, то сейчас бы вся семья выпрашивала кусок хлеба у собственных холопов.

— Вы жестоки, юноша, — Аманда легонько хлопнула веером по запястью князя — тот едва не забился в экстазе, — и слишком много слушаете сплетен. Проводите же меня к барышням.

Недоросль замялся.

— Ммммм, богиня, а ваше обещание? Насчёт приязни…

Аманда рассмеялась.

— Потерпите, друг мой, не позднее сегодняшнего вечера вас ждёт замечательный сюрприз.

Она позволила взять себя под руку, чем вызвала у мальчишки новый приступ щенячьего восторга. Под прицелами сотни глаз мы пересекли залу. Князь торжествующе взирал на присутствующих и очень походил на индюка, который ещё не знает, что хозяйка уже наточила нож и приготовила гарнир.

Барышень мы увидели сразу, в дальнем углу комнаты.

— Папаша таскает дочку по балам, — сообщил князь, — надеясь породниться со знатным родом.

— Вроде вашего, друг мой? — улыбнулась Аманда.

— Да, — юнец не скрывал самодовольства. — Сперва их семейка за бочонки с воском купила титул, а теперь хотят за дочку и родословную для внуков выторговать.

— И как успехи?

— Да никак! Этот чурбан, Коршиков, распугал всех кавалеров.

— Почему?

— Да стоит кому-либо заговорить с барышней, а тем паче ангажировать на танец, как батюшка уже на следующий день сватов ждёт. Представляете! У них и с визитами оттого почти никто не бывает.

— Похоже, графа очень заботит судьба дочери.

— Родство со знатной семьёй этого торгаша только и заботит. Так все говорят.

— Друг мой, не будем повторять сплетни. Итак, вы меня представите?

— Конечно же… Только не понимаю, зачем вам это нужно?

— Считайте это капризом.

— Богиня, любое ваше желание для меня свято. Только…, — князь замялся. — Я потом сразу отойду. Не приведи господь, купчишка решит, что я к дочке клинья подбиваю.

Аманда улыбнулась. Я уже знал, что подобная улыбка не предвещает ничего хорошего.

— Я очень вам признательна, друг мой. Встретимся через час, в правом крыле. Там вас будет ждать обещанный сюрприз.

— В правом крыле?! — недоросль едва не задохнулся от радости. — В гостевых покоях?!

— Тссссс, — Аманда приложила палец к губам и томно прикрыла веки, отчего мальчишка разве что слюни не пустил. — Через час. Я буду ждать.