Страница 2 из 4
– Тотошка. Мягко напомнил Виктор.
– Ну да, неважно. Из той же оперы. Да и ним что-то. Как опущеный. Глаза боится поднять. Я даже обрадовалась, может, изменил, наконец?! Хоть тема бы была…
– Не, он точняк тебя любит. Ты себе не представляешь, каких он ради тебя мужиков бросил.…А сколько!!!
– Дай адресок, может мне сгодится?… Я брошенных страсть как люблю… Они такие неистовые..
-Ага. Сейчас, в штанах поищу, где-то внутри затерялся…
– Оставь свой потерянный с адресом себе. Не женат небось, адреса ох сгодятся…
– Слушай, Натуль…
– Полтинник не дам! Вообще не дам!
– Дура, я про счастье семейное. Твое, между прочим. Я тут думал-подумал и выдумав, представил. А может тебе с ним молчать просто? Или ему. Или всем. И всё. Благорастворение воздухов. Мир, любовь и красивые, как я, дети…
– Дурак! Вот твоя папка!
3.
Перельман Перельманович… Свесив ноги с качелей, Виктор молча посмотрел на трупы из папки. Рядом качалась дочь и очень довольная, увлеченно вела диалог о школьном криминале. Впрочем нет. Монолог. В умении вести диалог в форме монолога мужикам нет равных, вяло думал Виктор. Это здорово. Она уверена, что я всё понимаю и проникаюсь. Мне убаюкивающе..Ёлки-волки, надо хоть головой через раз кивать и глаза таращить. Хотя так лень… Между тем, перечень преступлений знакомых Алинки рос, как снежный ком. Эта сводка явно тянула на то, чтобы затмить подлые деяния всех негодяйских чудовищев прошлого и будущего. Главные герои её повествования поражали своей последней стадией бездуховности, морального падения и абсолютным отсутствием гражданской позиции. Очевидным являлась их острая умственная недостаточность и вопиющий космополитизм. Оставалось только повеситься, ибо жить в этом мире не представлялось даже в фантазиях. Перед этим, само собой, выпив отравы, утонув и застрелившись. Даже интересно.
– И чо он?
-Папа, нельзя говорить чо.
Мелкая возмущенно поправила очки и продолжила.
– Так и не отдали мне жевачку. А я её жевнуть может только на перемене
успела. Саша ладно, а остальные-то зачем?
– Уголовники просто… Как жить..
– Так и потом ещё и он виноват, когда отбирал у них. И мне кричат, что из-за
меня у них куртки грязные. Я не дала им туфлю.
– Зачем?
– К спине на следы приставить. Что я дура совсем.
– Я так понимаю, отпечатки бы совпали.
– Я на них случайно наступила, когда Саша боролся.
– Н-да…
– Да! Так и не отдали жевачку!
– Жвачку, грамошная..На. Матери не говори. Кофе будешь?
Это был их маленький секрет, который они умудрились хранить , при всем своём растрепайстве, уже два года. Кофе Виктор варил слабый, но ароматный и Алинка быстро сделала выводы, что усиливает её интеллектуальное превосходство в битве с бабушкой и уроками. Хотя, маленьким нельзя, в голове у папы засела крамольная мысль, что один наркотик у каждого должен быть. И учитывая чудеса современной химии и великое многообразие продуктов разгона…К черту. Пусть кофе пьет.
После второго развода, пока неофициального, Виктор, как он сам о себе думал, стал ну очень много проводить времени в философских размышлениях о семейных ценностях. Назовем их так. Ну да..Красиво и благородно. Лишний раз подчеркивает обыденную великость и непритязательную значимость трудного в своей простоте процесса воспитания. Прям запишу. Во я какой! Один и самый лучший. Во веки веков. Как трудно быть Богом каждую секунду. Особенно мне. Да. Где я дел свои медали? Ладно, за Алинку нобелевка точно будет. А уж за тех кого не родил…
– Пойдем?
– Завтра придешь?
– Кто у меня любимая дочь?
– Единственная!
– Ну, вроде да… Иссессенно приду. Куда от тебя денешься.
4.
-Ты знаешь, от детей бывает польза. Мелкая раскрыла твоё дело.
– А подробней?
-Посмотри на фотку в четвертом деле. НЕ БЫЛО ТОГДА ТАКИХ жевачек. Она, как вещдок, туда попала с дури. Я, помнится, всю башку сломал, что мой глаз соколий где-то цапнуло, а вчера она меня выгуливала и просветила. Я старшему тогда другие покупал. А это новая модель жевачков.
– Подумаю, спасибо. А собственные гениальные озарения в наличии отсутствия?
– Прям зарделся. От вашей конторы спасибом, да по темечку. Собственные прозрения пока дремлют.
– В запое они у тебя. В творческом – поспешил смягчить Костя. Но ты же у нас всегда был извратом, подумай, откуда это и к чему.
-Делать больше нечего. Это, как вы, которые там, изрекаете, чисто оперативная работа. Я вам и так на блюдечке. С окантовочкой…
– Ладно, может ты и прав, но все ж таки. Дело пусть пока у тебя, только не посей и не показывай никому. А то обрадуешься талантам мелкой, всё ей спихнешь… И поеду я вместо Москвы на дачу. И той нет.
Виктор не слышал. Ему было прикольно представлять, как мелкая на перемене с лихими одноклассниками вместо банальных разборок на раз решают все висяки. В стиле «Что, где и куда». А теперь, внимание, самый правильный ответ… Стоп.
Кое-как распрощавшись и присев в сквере напротив церкви, открыл долгожданное пиво. Странно. Человек, доказавший такую фигню на столько лет раньше, как бы не дурак. Предположим. Или дурак и так накосячил, но тогда имеет доступ к вещдокам. Или нарочно, чтоб мы, тьфу, сыскари мозги сломали. А вот интересно, можно сломать то, чего нет. Или ну очень простые мозги? Самое простое ведь и самое надежное. Ладно, это их хлеб. Разберутся. А вдруг просто кто-то не успел при начальстве выплюнуть и спрятал в первой папке попавшейся? Страна то с фантазией. Пойду развеюсь. Виктор неспешно направился в контору, где раньше работал. Там обосновалась одна мутная фирма, впрочем с очень приличным шефом и персоналом из двух богем, с коими было приятно тупо поржать. Надо всем. Считалось, что он воздыхатель одной и почитатель другой. Учитывая запредельные доходы и нахождение этих богинь в параллельном, а возможно, даже в перпендикулярном мире, это было теоретически невозможно. Но они искренне (кажется) ему благоволили и считали своим. В этом измерении. Контору в очередной раз реформировали и сокращали, учитывая, что от прежнего состава остались только начальник, вахтер и пёс Гоша, дела шли в гору. Даже очевидно просто бежали рысью и прямиком на Эверест. Хозяева конторы были вояки, очевидно, стране было позарез нужно новое оружие . Путем обрезаний и оптимизаций вообще всего, на пару ботинок изнывающему от службы Родине часовому хватало с избытком. Кивнув ему и пожав руку играющему в покер лейтенанту, он с волнением вошёл внутрь почти военного городка. Виктор боялся. Не сильно копаясь в своих дремлющих чувствах, и не желая понимать очевидного… в общем, Инна ему всё-таки нравилась. А узнать, что она в очередной раз выходит замуж было невыносимо. Ходить стало бы пусто. И бессмысленно, как минимум. Чужое счастье, отобранное из мечты, вызывает обиду, легкое раздражение и желание убить весь мир. Он любил ходить сюда еще и потому, что в своё время, после мордобоя в дирекции на прежней работе, почетных проводов по статье и отсутствия всяческого ИТР-го будущего, начальник его взял. Именно ИТРом. И не сказал ни слова. За редким исключением и люди подбирались домашние, свои. Даже и уйдя, заходили просто так, для души. Где она, это дверь Пандоры? Вдруг ведь женилась за два дня? А я вот тут дело раскрыл… Аванс только в четверг, хотя шоколадка вот она, пробьемся…