Прости и прощай

На Жени я посмотрел еще более удивленными глазами и рассмеялся.

— Твоя правда, Жени! – выдавил я сквозь поток «хи-хи» и «ха-ха».

Женевьева улыбнулась и поклонилась мне.

— Благодарю, мсье Элрик! – с французским картавением проговорила она.

Нет… Определенно после попадания в наш мир с ней произошли изменения. Во-первых, она стала проявлять характер. Во-вторых, глаза стали живыми, да и речь более эмоциональной. В-третьих… У меня галлюцинации, или она стала выглядеть старше? Определенно нет – со зрением у меня все в норме… Теперь Женевьева выглядела не на пятнадцать, как ранее, когда я впервые увидел ее в поезде, а на восемнадцать. И… на мой сугубо мужской взгляд, стала гораздо симпатичней… Ну да в общем вы поняли меня.

— Слушай, а о чем вы там говорили? – спросил Том, который вместе с Уинри занимался изучением механизма автопротеза.

— Да так… Главное в том, что скоро за отцом Жени начнется охота… И я буду к ней причастен… — протянул я.

— Да? И как же? – поинтересовалась Женевьева, присаживаясь рядом со мной.

— А очень просто: я снова войду в ряды «армейских цепных псов». Иначе говоря, буду продолжать работу государственного алхимика… — ответил я.

— Ого… У вас алхимия – это профессия? Причем военная? – изумленно спросила Анна.

— Ну… вроде того… — ответил Ал.

— Серьезная профессия… за которую немало платят, хоть и заставляют порой пахать как проклятого… — добавил я.

Жени судя по всему задумалась. После чего выдала:

— Тогда я, пожалуй, тоже стану государственным алхимиком…

Я чуть не сполз с дивана. КАК ДЕВУШКА, НИЧЕГОШЕНЬКИ НЕ СМЫСЛЯЩАЯ ДАЖЕ В АЗАХ АЛХИМИИ, МОЖЕТ ПОМЫШЛЯТЬ О ТОМ, ЧТОБ СТАТЬ ГОСУДАРСТВЕННЫМ АЛХИМИКОМ??? Так я подумал. Вслух же я сказал… нет, прохрипел:

— Жени… У тебя не по-лу-чит-ся! Берут там не всякого, да и нужно знать фактически все об алхимии!

Женевьева хмыкнула.

— Вот ты и научишь меня всему, что необходимо знать! – сказала она, нахальным взглядом глядя на меня.

О боже… Я не думал, что какой-то взгляд может быть нахальнее мустанговского… Однако может!

— Я? – несколько пискляво протянул я, ошарашено таращась на девушку.

Может, она правда шутит?.. Однако кивок с решительным взглядом убедили меня в обратном, и я с тихим стоном сполз с дивана на пол…

— Братишка, гордиться надо – ты снова попробуешь себя в роли учителя! Не каждый может обучать алхимии, а ты аж второй раз будешь, — сказал, улыбаясь, мой младший брат. Ей-богу, предатель… Когда-нибудь я придушу его и не посмотрю на то, что он – единственный мой живой родственник и что я его люблю!..

* *

Прошло где-то пять дней. Я думал, что обучение Жени алхимии будет для меня очередной трепкой и без того расшатанных жизнью нервов. Однако я ошибся. Девушка схватывала все налету, как я когда-то, и делала большие успехи. Так мало того – к урокам алхимии присоединилась еще и Анна. У нее, правда, получалось хуже, но тоже очень даже ничего. Я все спрашивал у нее и Тома, не было ли у них в роду алхимиков. Ребята отвечали, что дальше деда по линии матери – механика – никого не знали. Я еще все время подмечал, что Жени и Анна чем-то напоминают нас с Алом – такая же заинтересованность в алхимии, такая же устремленность к новым познаниям в этой области… и, что самое удивительное, такая же способность совершать преобразование без помощи круга! Видимо, так повлияло перемещение в наш мир – наверняка оно было через Нее. Через Истину, скрытую во Вратах… Особо подробно описывать не буду прохождение двух этапов экзамена. Скажу только: в тестовой части я ответил на все вопросы, Жени не ответила на последний; во время совещания все было так же, как у меня в первый раз, ну разве что главнокомандующий был другой... И вот… Наступил день прохождения последнего этапа экзамена. Обстановка была такая же, как и при моем самом первом экзамене – все-все материалы были в распоряжении.

— Итак, господа алхимики, вы прошли на последнюю часть экзамена… Ваша задача – сотворить что-нибудь уникальное, дабы комиссия могла оценить ваши навыки. Думаю, для некоторых из вас не составит особого труда сделать что-нибудь эдакое… — сказал главнокомандующий, при этом на последних словах косо глянув на меня.

Все окружающие закивали головами, говоря, что поняли поставленную перед ними задачу. Мы с Жени, соответственно, тоже.

— Ну-с, приступим! Кто начнет первым? – мистер Дарвон стал оглядывать присутствующих.

Я принципиально не вышел первым. Первым вышел какой-то мужчина. Я не обратил внимания на то, что он сотворил – был погружен в свои мысли. Меня отвлекли через какое-то время.

— Господин Стальной Алхимик, может, вы покажете нам высший класс? – с доброй усмешкой сказал главнокомандующий.

Я пожал плечами и вышел вперед. Недолго думая, я привычно хлопнул в ладоши и коснулся земли. Через пару секунд перед глазами комиссии из земли вырос изящный фонтан в виде девушки с кувшином, из которого лилась вода. Комиссия охнула и зааплодировала. Все, считай, экзамен пройден. Вот как Жени… Вдруг вокруг моего фонтана выросли небольшие деревца, вокруг которых… стали летать бабочки. Почти не видные, из небольших сгустков энергии. Снова охи со стороны комиссии.

— Мистер Элрик, мисс Фламель, это потрясающе! – восторженно проговорил главнокомандующий. – Итак, я официально заявляю, что Стальной Алхимик Эдвард Элрик восстановлен в своем статусе. А также принята на должность государственного алхимика Женевьева Фламель, которой я дарую второе имя – Чудотворный Алхимик.

Вот так, сразу… Хм-м… Были приняты и некоторые другие, но это было уже не столь важно. Важнее, что мы с Жени стали государственными алхимиками (причем я во второй раз). В конце дня нас, уже имевших свои именные часы и официальный документ от главнокомандующего, уже поздравляли все остальные. И в мастерской Уинри была закачена веселая пирушка. Скажу одно: это были последние безмятежные для нас дни. Ибо дальше ждало множество опасных, смертельных для наших жизней неприятностей…

====== Часть II. Противостояние. Глава седьмая. Первое нападение. ======

Эдвард

— Бра-ат…

Слышимость, словно в уши напихали ваты. Не, не хочу вставать. Лень. Ну, будем считать, что не слышу.

— Братишка, вставай…

Меня потрепали по голове и чуть дернули одеяло. Так, включаем нахальство на повышенный уровень. Я недовольно промычал и глубже зарылся носом в подушку, закрывшись одеялом.

— Брат, утро уже! Ты на торжественный прием у главнокомандующего опоздать хочешь? Вставай!

Одеяло было сдернуто, и волей-неволей мне пришлось продрать глаза.

— Ал, ну не хочу я туда… Будет нудня какая-нибудь… И вообще – не могли они попозже устроить этот прием? – недовольно пробурчал я.

— Не ной, а вставай. Тебе еще надевать твою новую форму! – Ал стоял рядом с кроватью, уперев руки в бока. – Жени вот уже встала.

— Да ну? – я протер глаза руками и протяжно зевнул.

Альфонс чуть помялся.

— Ну… Ладно, не встала. Ее будит Анна… И вообще, хватит меня забалтывать! Вставай! – он упрямо дернул меня за руку.

Я опять замычал и бухнулся на кровать носом в подушку.

— Не хочу-у-у-у… Такой хороший сон снился. Хочу досмотреть… — пробубнил я капризным тоном сквозь подушку.

Вот это называется, во мне проснулся маленький капризный ребенок… Во вполне взрослом парне девятнадцати… да что там – почти двадцати лет! Смех да и только. Ал коротко прорычал, взял подушку со своей кровати… и треснул меня по башке. Ну все, это война! Дуэль! Я медленно поднялся, взял свою подушку и с диким кличем треснул младшего брата. Тот не преминул ответить, но на этот раз я увернулся и треснул его подушкой в бок. Ал распалился и, вскочив на кровать, стал меня валить, выставив подушку вперед. Я отбивался и упорно не желал падать. И вот так война на подушках с дикими криками и хохотом длилась около десяти минут. Пока в комнату не вошла Уинри. Мимо нее просвистела подушка, и механик еле увернулась от «метательного оружия».