Держи меня крепче

Когда мы оказываемся в классе, я одним лишь взглядом вычисляю, кто тут главарь, кто шестерка главаря, а кто причисляется к слабакам и неудачникам. На меня смотрит тридцать детей-одногодок и я чувствую, что меня сейчас съедят на месте за то, что я хорошо и опрятно одета и за то, что почти десять лет прожила в счастливой сытой жизни.

Здесь — люди без рода и племени. Не потому, что они — никто, а потому, что одни потеряли родителей, а от других родители отказались. Моих не стало по глупой случайности… Я часто мечтаю проснуться и оказаться в своей прежней жизни, где мы живем в съемной двухкомнатной квартире, где нас трое и мы любим друг друга несмотря ни на что.

Мне постоянно кажется, что меня случайно переместили в другую реальность. А в настоящей реальности у меня по-прежнему есть семья и родители. Есть моя любимая комната, игрушки, забота и детство. И как жаль, что раньше всего этого я не ценила. Как жаль, что я не успела сказать своей маме и папе то, как сильно их люблю. И то, что моя жизнь без них никогда не станет прежней, как бы я не пыталась.

На переменке ко мне подходит главарь женской банды — Ленка Старостина. Она высокая, тучная, с мятной жвачкой во рту и уродливым макияжем на лице для ее десяти лет. Наверное, она хочет казаться старше, чем есть, но ее стрелки на глазах подведенные черным карандашом кажутся такими нелепыми, что я едва сдерживаю улыбку.

Я не знаю здешних законов, я не знаю как вести себя с этими зверьками, в этой клетке, но отчаянно пытаюсь понравиться незнакомцам, не до конца понимая, что я для них чужая.

— Тебя как зовут бледнолицая? — спрашивает Ленка.

— Лиза.

— А у тебя красивый браслет, Лиза, — говорит Ленка, переминая жвачку во рту и громко чавкая. — Дашь поносить?

Она протягивает ко мне свою потную ладошку с обгрызенными ногтями и касается жемчужных бусин. Этот браслет из моей прошлой жизни. И он то, что мне безумно дорого, потому что мы купили его, когда ездили с родителями на ярмарку в прошлом году. Жемчуг красиво переливается на солнце, и я замечаю, что Ленка уже приметила браслет себе, поэтому одергиваю руку и прячу за спину.

— Дай поносить! — тянет она.

— Прости, Лена, это подарок родителей… которых больше нет.

На глазах появляются слезы, силуэт Лены становиться размытым и нечетким, поэтому я не сразу замечаю, что она вновь тянется к моей руке. Дерзко хватает и пытается стянуть украшение самостоятельно. Я вырываю руку, но тщетно — Ленкина рука сильнее моей. В классе испугано наблюдают за нами и не решаются вмешаться за новенькую.

— Держите, девки, — кричит Ленка и ее шестерки хватают меня под руки, старательно удерживая на растерзание для своей старшей боевой подруги.

Ленка коварно улыбается, подходит ближе и начинает стягивать браслет с руки, я кричу, что там есть замочек и что она сейчас порвет мой подарок, но никто меня не слышит. Крупные белые горошины разлетаются по всему классу, и я истошно визжу, пытаюсь вырваться, а затем безвольно опускаюсь на колени и начинаю собирать бусины по всему классу. Класс хохочет, а я ползаю на коленях, оглядываюсь, словно испуганный зверек, потому что думаю, что и Ленка собирает мои дорогие сердцу жемчужины.

Раздается звонок на урок и мне приходится занять свое место на первой парте. В левой руке десять горошин и я с нетерпением жду следующей перемены, чтобы собрать остальные. Мне удается отыскать еще пять, и я проклинаю все на свете, потому что где-то по классу разбросаны частички меня и моей семьи, и я не могу оставить все, как есть.

Неожиданно на помощь мне приходит Валя. Скромная тихая девочка. Худенькая словно тростинка. Она, как и я садится на колени и помогает мне найти еще пять жемчужин. Я смотрю на нее с благодарностью и улыбкой, вытирая слезы.

— У меня в тумбочке есть толстые нитки, — заявляет Валя. — Можем заново собрать браслет.

Именно тогда я начинаю верить в чудеса. Особенно после того, как в комнате для отдыха мы вдвоем с Валей мастерим мой браслет, нанизывая одну бусину за другой. Валя хорошая, спокойная, приятная. Именно поэтому ее пинают все кому ни попадя, и я обещаю себе и ей, что обязательно стану сильной, сильнее Ленки и начну защищать не только себя, но и Валю.

Когда я просыпаюсь ночью и бреду в туалет, то не сразу замечаю, что за мной кто-то увязался. Лишь когда выхожу из кабинки, чтобы помыть руки вижу Ленку и двух ее шестерок.

— Ты жлоб, Соловьева! А у нас таких не любят! — восклицает Ленка. — Ишь какая — только из теплого дома пожаловала и уже характер показывает! Я, между прочим, здесь с младенчества нахожусь.

Я стою молча. Понимаю, что я и правда, счастливая — у меня были родители. И я бесконечно рада, что у меня остались прекрасные воспоминания, которые будут греть душу в самый гадкий момент. Сейчас именно такой случай. Я улыбаюсь. Вспоминаю, как папа катал меня на лодке и учил ловить рыбу, а мама стояла на берегу и ждала нас. И я улыбаюсь еще шире, вспоминая, как мама эту самую рыбу пыталась пожарить на костре, но рыба разваливалась на части и падала на горящие угольки… Но это была самая вкусная рыба, которую я ела в своей жизни.

— Ты смотри, еще и лыбится!

Ленка замахивается в мою сторону кулаком, но я перехватываю ее и пытаюсь противостоять.

— Держите ее, девочки! — командует соперница.

Затем происходит нечто такое, что вызывает у меня страх и панику. Девочки держат меня под руки, а Ленка бьет ногой в живот. Я пытаюсь кричать и кусаю чужую руку, которая плотно закрывает мой рот.

На крики прибегает Валя и зовет на помощь воспитателя. В ту же ночь, первую в детском доме, меня увозит скорая, потому что у меня сильно разболелся живот. Я две недели отлеживаюсь в одиночной палате с телевизором и книгами, которые приносит приветливый персонал, сытно и вкусно питаюсь и больше всего боюсь выписки.

А когда возвращаюсь назад, Валя шепотом рассказывает, что по указанию начальства, Ленку перевели в другой детский дом, самый ужасный в нашем городе.

Глава 5

Лиза.

Сегодня в восемь вечера за мной заедет водитель Марка. Я провожу время у зеркала, старательно завиваю локоны, рисую ровные стрелки на веках, крашу темно-вишневой помадой губы. Достаю из шкафа черное платье с открытой спиной и долго кручусь у зеркала, проклиная себя за то, что вчера перед сном обожралась пончиков с сахарной пудрой и сейчас мне кажется, что мои бока стали толще минимум на один сантиметр.

Платье мне нравится — я купила его на распродаже в прошлом году. Оно стоило половину моего месячного дохода и я думала, что никогда не надену его, но оно как нельзя кстати пригодилось в самый неожиданный момент.

Слышу стук в дверь и на автомате открываю. Тимур застывает в прихожей с покупками в руках и тяжело вздыхает. Присвистывает и качает головой как китайский болванчик. И я не понимаю, что значит его реакция — все слишком плохо или хорошо?

— Соловьева, выходи за меня, а?

— Нормально выгляжу? — игнорирую вопрос и провожу ладонями по животу и бедрам.

Больше всего на свете меня волнует один момент — останется ли Марк доволен мной? Я совершенно не знаю его, и не могу представить, какие женщины ему нравятся, но почему-то единственное чего мне хочется — чтобы его взгляд, направленный в мою сторону хотя бы немного потеплел. Щеки покрываются румянцем от мыслей, что сегодня вечером он представит меня на торжественном вечере как свою спутницу…

— Отпад… Кстати, ты куда намылилась — ночь на дворе!

— У меня… фотосьемка, — вру я.

— В своих вещах что ли?

— Ну что ты прикопался, Тимур? — разражаюсь и ухожу в комнату в поисках своего единственного клатча.

Я понимаю, что долго не смогу скрывать от Тимура истинное место работы, но стараюсь оттянуть момент признания как можно дольше. Я знаю, что он взбесится. Начнет лезть с советами и поучать… Валюше хорошо — она живет в черте города, на приличном расстоянии от приставучего друга и видится с ним не так часто как я. Это мне «повезло» жить с ним по соседству. Впрочем, мы с ним сами виноваты в том, что квартиры нам достались у черта на куличках.