Несвоевременный человек. Книга 1. (Хаос)

Подойдя к нему, он открывает крышку и…о боже, он к своему крайнему возмущению и потрясению видит – насколько вероломен и коварен хозяин этого заведения, обманувший его в самых светлых надеждах. Как видит Фауст, это ненастоящее фортепиано, а что-то типа электронного гибрида, играющего и без пианиста, на программных началах. И как только Фауст это увидел, а затем посмотрев в сторону того столика, с творящейся за ним несправедливостью по отношению к нему, увидел насколько жизнь неотзывчива к тем, кто не может извлекать из неё звуки, в момент переполнился негодованием на хозяина этого заведения, который так обманул его в надеждах, и взял, и со всей силы и размаха врезал по клавиатуре кулаками рук.

И к неимоверному потрясению Фауста, подкосившихся ножек фортепиано и, в общем, всех вокруг людей, фортепиано вдруг звучно отозвалось на этот призыв к своей душе со стороны разгорячённого пианиста, выдав на гора, скорей всего, свою последнюю лебединую песню в виде суррогата из звуков отбитых клавиш, чьи молоточки били уже по ржавым струнам, треска подкосившихся от удара ножек и одного единственного чистого нотного звука. А вот что это была за нота, то никто из людей в тот момент находящихся в кафе не смог определить. И не оттого, что ни у кого из них не было музыкального слуха или же по причине того, что всё это так произошло для них неожиданно, а просто дальнейшие события развивались так поглощающе всё внимание стремительно, что, в общем, ни у кого, кроме дирижёра, до этого дела не было.

И не успели все находящиеся в кафе люди отвлечься от своих прежних занятий и в удивлении повернуть свои головы по направлению источника этих оглушающих звуков, где всем им представилась по своему мифическая картина – над в чёрном отблеске фортепиано, чуть наклонившись, с занесёнными вверх руками, в ореоле неизвестности стоял человек весь в чёрном и с безумным взглядом, с которым он упирался в клавиатуру перед собой – как вдруг фортепиано окончательно подкашивается и так оглушающе для всех схлапывается под собой, что когда сидящий у себя в личном кабинете, на втором этаже здания, хозяин кафе всё это услышал, то он не только в один момент поседел, а он не стал откладывать на потом всё что знал и думал о своей ненасытной до денег любовнице, с которой он в этот момент разговаривал по телефону, и прямо сейчас ей всё это сказал. – Не дам я тебе больше денег, лярва, у меня музыкальный инструмент сломался. – На чём хозяин «Музыкального кафе», Зигмунд Сожалевич, заканчивает свой разговор, оставляя на той стороне телефонной трубки лицо хоть и приятной наружности и неимоверной простодушной глупости, всё же когда ему бросают в лицо такие оправдания своей жадности, оно начинает понимать, что её не только за непонятно кого держат, но при этом ещё и за дуру (а это, как минимум, другие расценки для своего оправдания).

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «