Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 57 из 61

На другой день я еще раз внимательно перечитала сводку. Ничего особо интригующего в ней не было. В качестве возможной причины пожара называлось неосторожное обращение с огнем при курении. Единственным, что наводило на некоторые размышления, было упоминание о том, что пожар случился после того, как было принято решение о назначении нового главного редактора. Вронский об этом почему-то мне не сказал. Что-то во всей этой истории мне определенно не нравилось, и я решила пойти к Спозараннику.

- Глеб, что ты думаешь про пожар в "Сумерках"?

- Думаю, что Вронский плохо сумел скрыть свою радость по этому поводу.

- Ты уверен в том, что он причастен к пожару?

- В этом уверены все, хотя прямых доказательств нет. Сработано чисто.

- И что - других версий нет?

- Конечно, есть - пожар действительно мог быть случайным. Или - его мог устроить новый редактор "Сумерек"

Андрей Грустнев, чтобы потом свалить все Вронского.

- Может, стоит заняться этим делом?- спросила я.

- Наш отдел заниматься этим не будет,- отрезал Глеб.- Василий Петрович Вронский, кстати, уже звонил Обнорскому, просил помощи.

- Тогда почему ты не хочешь об этом писать?

- Валентина Ивановна, вы, кажется, нынче в архивном отделе работаете?поинтересовался Спозаранник.- Вот идите и архивируйте то, что положено. В роли расследователя вы проявили себя достаточно, а ваше личное знакомство с Вронским - еще не повод для того, чтобы писать о нем в газете.

"Уже пронюхал",- в ужасе подумала я и тут же успокоила себя тем, что всего Глеб знать не может. Поэтому вслух сказала:

- Твои секретные источники работают безукоризненно.

- На том стоим,- отчеканил Спозаранник, давая мне понять, что наша беседа подошла к логическому завершению.

В архивно-аналитическом отделе Агеева в одиночестве сидела над сводкой.

- Помочь?- спросила я.

- Да нет,- ответила Марина Борисовна.- Уже почти все. Займись лучше газетами.

Ежедневный, обязательный просмотр газет был мукой для меня. Количество вырезок и ксерокопий, которые следовало разложить по многочисленным папкам и завести в компьютер, наводили на меня безотчетную тоску.

- Валя,- обратилась ко мне Агеева,- как ты думаешь, какую рубрику следует поставить к такой информации: мужик топором разрубил жену на части, а сам сиганул в окно с шестого этажа?

- Окна. Расчлененные трупы. Любовь,- без запинки продиктовала я, просматривая очередную газету.

Внезапно мое внимание привлек броский заголовок "Пожар получил наименование циничного". Нет, в статье шла речь не о редакции "Сумерек Петербурга", а о неведомом фонде социальной защиты, но слово "циничный" прочно засело у меня в мозгу. Я опять вспомнила Вронского, его звонок и то, что он солгал мне, сказав, что не звонил Обнорскому. Но зачем?

- Марина! Ты знаешь Вронского?- спросила я Агееву.

- В каком смысле?- Моя начальница оторвала взгляд от компьютера и сладко потянулась.

- Не в этом,- сказала я, глядя на ее высокую грудь, плотно обтянутую фирменной блузкой.

- Фи,- поморщилась Марина Борисовна.- В этом смысле Вронский меня никогда не интересовал. Думаю, что в постели от него толку немного.

Я почувствовала, что мои щеки заливает предательская краска, и поспешила перевести мысли Агеевой в нужное русло.

- Что он за человек?

- Забавный. Любит быть в центре внимания. Был неплохим редактором.

- Почему был?- прикинулась я наивной овечкой.

- Валентина! Где ты работаешь?- изумилась Марина Борисовна.- Ты всегда умудряешься последней узнать то, что знают все вокруг. Вронского - благодаря интригам Грустнова, который очень хотел стать редактором, сняли с должности за четыре часа до того, как в "Сумерках" случился пожар.

- И Вронский спалил редакцию от обиды?- брякнула я.

Марина рассмеялась и сказала, что если Вронский и сделал это, то кроме обиды у него должны были быть и более веские причины для такого поступка.

- Например, сжечь труп убитой любовницы,- не унималась я.

- Сжигают не только трупы,- назидательно сказала она.

Продолжения этой загадочной истории я не услышала, потому что Повзло привел в нашу комнату очередных практиканток.

По установившейся традиции знакомство с деятельностью "Золотой пули" начиналось с архивно-аналитического отдела. На сей раз практиканток было двое, они приехали в наше Агентство из далекого южного города и испытывали священный трепет перед личностью Обнорского. Марина Борисовна в очередной раз стала рассказывать о том, какое важное место в работе расследователя занимают открытые источники информации. Она подробно расписывала достоинства наших баз данных, демонстрировала папки, картотеки, сводки. Это было надолго. И чтобы не мешать молоденьким и очень симпатичным девчонкам вникать в премудрости архивно-аналитической работы, я решила пойти в библиотеку. Там меня давно уже дожидались толстенные монографии по токсикологии, с помощью которых я надеялась удовлетворить интерес Скрипки о действии ядов на человеческий организм.

На улице шел дождь пополам со снегом, а на дверях Российской национальной библиотеки красовалась табличка, извещающая о том, что она закрыта на санитарный день. "Вот черт!- разозлилась я.- И как я могла забыть, что сегодня последний вторник месяца. Теперь Скрипка, чего доброго, решит, что я из ревности умышленно срываю выполнение его производственного задания. А впрочем, пускай сам расхлебывает свои отравления",- думала я, с сожалением глядя на насквозь промокшие туфли и размышляя над тем, возвращаться ли мне в Агентство или под видом библиотечного дня закосить рабочий день и поехать домой. Способность к непредсказуемым поступкам всегда была отличительным свойством моей натуры.

Поэтому из двух возможных вариантов я выбрала третий и решительно направилась в редакцию "Сумерек Петербурга".

Объяснить причину этого внезапного решения я вряд ли сумела бы даже себе.

Сгоревшая редакция выглядела ужасно: выбитые стекла, обугленные столы, свисающие с потолка провода с разбитыми лампочками. На фоне почерневших стен белым пятном выделялось грозное объявление "Курить воспрещается!".