Страница 12 из 63
- Ваше величество, - слишком уж она неземная. И глаза не серые, волосы не темные, дракон, а не волк. Вместо меча – драконы и армия рабов–евнухов. Он, выросший на улицах Королевкой гавани, робеет перед принцессой крови, будто зеленый юнец. От жизни Джендри ждал совершенного другого, но в который раз судьба–своевольница ставит фигуры по своему. Но у дракона три головы, а у королевы лишь одна. К их взаимному сожалению.
- Клянусь любить вас вечно, - голос его разносится эхом по зале септы Бейелора, и юноша чувствует себя лжецом и предателем. Восхищение – не любовь. Любовь это когда готов говорить с ней часами о всяких пустяках. Когда не стыдно предстать перед ней в кузнечном фартуке, покрытый потом и копотью, и знать, что смотреть она будет так… что ей не важны происхождение Джендри. Леди, которая быть леди не желает.
- Любить… - эхом повторяет Дени. Она любила… Дрого, ее солнце и звезды, Даарио, Визерис, брат, который должен был стать ее мужем. А клятву пред людьми и богами приносит другому. Незнакомцу. Во взгляде которого королева видит отражение другой женщины. И Дейнерис Таргариен, и Джендри Баратеон ждали от жизни совершенно иного. Но боги разбивают их планы, распоряжаясь судьбами по-своему.
Далеко не все ожидания королей и королев оправдываются.
========== Девичье сердце (Брандон Старк/Барбри Рисвелл) ==========
Брандон взял ее прямо на земле, устланной золотистым ковром палых листьев. Задрал ее юбки до пояса, умело распустил шнуровку лифа и, властным поцелуем испив ее стон, вошел в нее. Леди Барбри Рисвелл изгибалась в его руках, позволяя Старку делать с ней все, что ему захочется. Вцепись он зубами ей в горло, как лютоволк на гербе его дома, девушка бы улыбнулась, радостно принимая эту боль.
Брандон сжимал ее в объятиях, зарывался лицом в волосы Барбри, а губы северянина оставляли пылающие следы на ее коже. Юноша срывал с нее одежду исступленно рыча, разорвал сорочку в яростном желании добраться до груди девушки. Сам он даже не потрудился снять дублета. Только плащ – его Старк расстелил на земле и уложил на него Барбри. Девушка ногами обхватила Брандона за пояс, сжимала его волосы, темно-каштановые, жесткие, пахнущие Севером. Весь он из железа, льда и стали, закаленных в морозах, но сердце горячее. Леди Рисвелл прижималась к нему так крепко, словно пыталась раствориться в нем, слиться в единое целое раз и навсегда. Вспышки блаженства, оглушающей и ослепляющей, пьянящего короткого мгновения сладкой смерти так мало… Сердце вдруг замерло в предвкушении, и Барбри изогнулась дугой, задыхаясь от нахлынувшего наслаждения. Брандон глухо застонал ей в шею, обессилено откинувшись набок. Он прижимал девушку к груди, слушая ее сбивчивое дыхание и бешеное биение сердца, не спешащего замедлять свой безумный бег.
Они не сказали друг другу ни слова, но тела их говорили куда больше чем уста, а пылающие страстью взгляды и стоны стоили куда больше слащавых ухаживаний. Брандон мог быть учтивым и галантным, если бы захотел, но сейчас, под сенью крон Старк хотел ее, Барбри. И она столь же сильно желала его.
- Мой лорд–отец будет рад, если ты погостишь в Родниках еще пару дней, - пошептала леди Рисвелл, повторяя кончиками пальцев линию бровей, скул, подбородка любимого. Его борода слегка колола кожу ладоней.
- А ты? Ты будешь рада? – Брандон перевернулся на спину, и девушка оказалась лежащей на нем верхом. Она невольно покраснела, и юноша рассмеялся. Но в его смехе Барбри услышала затаенную грусть. Серые глаза, которые обычно искрились лукавством, были затуманены невеселыми думами.
- Конечно, - пылко согласилась девушка, надеясь, что ее признание вернет улыбку на красивое, такое любимое лицо. Но Старк тяжело вздохнул и сел, отстраняя от себя возлюбленную, разомлевшую от его объятий. Прохлада ее будто в кандалы заключила, а мрачный вид северянина тупым клинком пронзил сердце. Предчувствие чего-то неминуемого вынудило Барбри замереть, будто лисицу перед броском. За секунду до того, как пронзит ее стрела охотника.
- Отец говорит, что я должен жениться. На девице по его выбору. На Кейтилин Талли, - голос его звучал глухо и напряженно, - я не хочу ее, хотя видят Боги, она мила, но… - каждое слово Брандона рвало девушку на части. Подступившие рыдания сжали горло стальными тисками, глаза обжег дикий огонь слез. Старк заключил ее ладони в свои. Пальцы леди Рисвелл были холоднее льда. - Я попробую переубедить отца, даю слово! Пусть Нэд забирает себе южаночку, может, она отогреет моего ледяного братца, - на сей раз его смех звучал куда веселее. Брандон прижал Барбри к груди, с улыбкой глядя в ее запрокинутое личико, бледное от боли и всей горечи разочарования. - Ну, не плачь! Разве может какая-то Талли стать достойной парой будущему лорду Винтерфелла? Только ты мне нужна!
Она верила потому, что хотела верить. Ждала, что лорд Рикард согласится отменить помолвку, и прекрасно понимала, что боги, старые и новые, не столь милосердны. Что Брандон сделает своей леди Кейтилин, а ей, Барбри, придется задыхаться от боли всякий раз, когда сюзерен посетит своих вассалов. Она была готова к боли, к нестерпимой муке разбитого сердца, но весть о смерти Брандона Старка в Королевской Гавани показала ей, что истинной боли до этой черной вести она не знала.
========== Ромашка (Лиза Талли/Петир Бейлиш) ==========
Дверь скрипнула и чуть приоткрылась, на устланный тростником пол упала тонкая полоса золотистого света. Петир приподнялся на локте, с надеждой глядя на изящный девичий силуэт, тенью проскользнувший в его комнату. Вздох замер на губах юноши.
- Кет?.. - прошептал он трепетно. Она пришла, она все-таки пришла! Но пламя свечи осветило локоны цвета червонного золота, которые обрамляли бледное личико, и пляшущий огонек отражался в голубых глазах. Голубых, а не синих. Горечь разочарования нахлынула ледяной волной, сердце пропустило удар и сорвалось в пропасть.
- Петир, - всхлипнула Лиза, и осколок огня задрожал на столбике воска, который истекал густыми слезами, - Петир, ты… я… так волновалась! Как ты?..
- Мейстер говорит, жить буду, - криво улыбнулся юный Бейлиш, отводя взгляд. Милая Лиза, Ромашка лорда Хостера. Девушка поставила свечу на столик и нерешительно шагнула к постели, тонкие пальчики нервно теребили атласный поясок. Полумрак и зыбкий свет стирали различия между сестрами, если притвориться, то можно представить, что это старшая, Кейтилин, Кет, его любимая Кет. Но Лиза не Кейтилин. И смех ее звучит по иному, и пахнет она не так сладко и нежно… Петир вздрогнул, ощутив робкое прикосновение к плечу. Лиза присела на краешек постели, и ее взгляд переливался хрусталем непролитых слез.
- А Кет не придет, - печально вздохнула она, но уголки губ дрогнули в едва заметной лукавой усмешке, - я звала ее, Петир, клянусь Семерыми, а она отказалась! Кет совсем тебя не любит, - заявила девушка со злорадным торжеством. Юноша опустил голову, чтобы Лиза не видела злости, исказившей его лицо. Гнева на Ромашку и ее лицемерное сочувствие, на Брандона Старка, который едва не убил Бейлиша… на лорда Талли, который уже изъявил желание, чтобы воспитанник вернулся в Персты. А Кет… он же сделал это для нее! Вызвал этого северянина на поединок, а она повязала Старку свой платок. Синий и красный, причудливо переплетаясь, развивались на ветру. Глубокая синева ее глаз и осеннее золото волос. Кейтилин так любит сады и септу Риверрана , любит когда солнечные лучи пронизывают витражи, и многоцветные отблески мозаикой раскидываются на полу пред ликами Семерых. Что ждет ее на Севере?! Холодная мрачная крепость, ежедневные снегопады, метели, бури… северяне даже южных богов не чтут! Кто защитит Кет, если не они?!
- Петир, не расстраивайся, - пробормотала Лиза, обнимая его за шею. В ее дыхании чувствовалась терпкая винная сладость. - Кет ничего не понимает! Она тебя не любит, а я люблю! Мне не нужны никакие лорды и рыцари! Мне только ты нужен!..
- Лорд Хостер не позволит, - не позволит мне обладать Кет… но на любовь не нужно ничье позволение. Но Лиза его не слушала. Она взобралась на постель, на мягкость шкур и соломенного тюфяка.