Страница 4 из 7
Пророк
Духовной жаждою томим,В пустыне мрачной я влачился,И шестикрылый серафимНа перепутье мне явился.Перстами легкими как сонМоих зениц коснулся он.Отверзлись вещие зеницы,Как у испуганной орлицы.Моих ушей коснулся он, —И их наполнил шум и звон:И внял я неба содроганье,И горний ангелов полет,И гад морских подводный ход,И дольней лозы прозябанье.И он к устам моим приникИ вырвал грешный мой язык,И празднословный, и лукавый,И жало мудрыя змеиВ уста замершпе моиВложил десницею кровавой.И он мне грудь рассек мечомИ сердце трепетное вынул,И угль, пылающий огнем,Во грудь отверстую водвинул.Как труп, в пустыне я лежал,И Бога глас ко мне воззвал:«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,Исполнись волею моейИ, обходя моря и земли,Глаголом жги сердца людей».1826Зимняя дорога
Сквозь волнистые туманыПробирается луна,На печальные поляныЛьет печально свет она.По дороге зимней, скучнойТройка борзая бежит,Колокольчик однозвучныйУтомительно гремит.Что-то слышится родноеВ долгих песнях ямщика:То разгулье удалое,То сердечная тоска……Ни огня, ни черной хаты,Глушь и снег…. На встречу мнеТолько версты полосатыПопадаются одне…Скучно, грустно….. завтра, Нина,Завтра к милой возвратясь,Я забудусь у камина,Загляжусь не наглядясь.Звучно стрелка часоваяМерный круг свой совершит,И, докучных удаляя,Полночь нас не разлучит.Грустно, Нина: путь мой скучен,Дремля смолкнул мой ямщик,Колокольчик однозвучен,Отуманен лунный лик.1826«Во глубине сибирских руд…»
Во глубине сибирских рудХраните гордое терпенье,Не пропадет ваш скорбный трудИ дум высокое стремленье.Несчастью верная сестра,Надежда в мрачном подземельеРазбудит бодрость и веселье,Придет желанная пора:Любовь и дружество до васДойдут сквозь мрачные затворы,Как в ваши каторжные норыДоходит мой свободный глас.Оковы тяжкие падут,Темницы рухнут – и свободаВас примет радостно у входа,И братья меч вам отдадут.1827Воспоминание
Когда для смертного умолкнет шумный день,И на немые стогны градаПолупрозрачная наляжет ночи теньИ сон, дневных трудов награда,В то время для меня влачатся в тишинеЧасы томительного бденья:В бездействии ночном живей горят во мнеЗмеи сердечной угрызенья;Мечты кипят; в уме, подавленном тоской,Теснится тяжких дум избыток;Воспоминание безмолвно предо мнойСвой длинный развивает свиток;И с отвращением читая жизнь мою,Я трепещу и проклинаю,И горько жалуюсь, и горько слезы лью,Но строк печальных не смываю.1828Поэт и толпа
Procul este, profaniПоэт по лире вдохновеннойРукой рассеянной бряцал.Он пел – а хладный и надменныйКругом народ непосвященныйЕму бессмысленно внимал.И толковала чернь тупая:«Зачем так звучно он поет?Напрасно ухо поражая,К какой он цели нас ведет?О чем бренчит? чему нас учит?Зачем сердца волнует, мучит,Как своенравный чародей?Как ветер песнь его свободна,Зато как ветер и бесплодна:Какая польза нам от ней?»ПоэтМолчи, бессмысленный народ.Поденщик, раб нужды, забот!Несносен мне твой ропот дерзкой,Ты червь земли, не сын небес;Тебе бы пользы всё – на весКумир ты ценишь Бельведерской.Ты пользы, пользы в нем не зришь.Но мрамор сей ведь бог!… так что же?Печной горшок тебе дороже:Ты пищу в нем себе варишь.ЧерньНет, если ты небес избранник,Свой дар, божественный посланник,Во благо нам употребляй:Сердца собратьев исправляй.Мы малодушны, мы коварны,Бесстыдны, злы, неблагодарны;Мы сердцем хладные скопцы,Клеветники, рабы, глупцы;Гнездятся клубом в нас пороки.Ты можешь, ближнего любя,Давать нам смелые уроки,А мы послушаем тебя.ПоэтПодите прочь – какое делоПоэту мирному до вас!В разврате каменейте смело,Не оживит вас лиры глас!Душе противны вы как гробы.Для вашей глупости и злобыИмели вы до сей порыБичи, темницы, топоры; —Довольно с вас, рабов безумных!Во градах ваших с улиц шумныхСметают сор, – полезный труд!Но, позабыв свое служенье,Алтарь и жертвоприношенье,Жрецы ль у вас метлу берут?Не для житейского волненья,Не для корысти, не для битв,Мы рождены для вдохновенья,Для звуков сладких и молитв.1828