Страница 30 из 36
– Звучит неплохо, – сказала она. – А у тебя есть шампанское на этом прекрасном судне?
– Конечно, – ответил я. – А что празднуем?
– Пятницу, – ответила она. – А еще я сделала маленькую меценатскую инвестицию в жилье в Монтане, и, кажется, очень удачно.
– Молодчина! – похвалил я. – Уверен, народ там очень обрадуется.
– Это точно, обрадуется.
– Шампанское в холодильнике, – сказал я, – или хочешь сама порулить?
– Конечно.
Я нырнул вниз и вернулся с четвертью[50].
– Боюсь, у меня только четвертинки есть.
– Ничего страшного, все равно скоро будем на 40-й.
– И то правда.
Мы оба работали, как обычно, допоздна, и до заката оставалось всего полчаса. Я прожужжал по Западному Бродвею к 14-й, а потом повернул на запад. Пока мы пробирались по залитому солнцем каналу в плотном транспортном потоке, я открыл бутылочку шампанского.
– Очень приятное, – сказала она, сделав глоток.
Вечернее солнце сверкало на беспокойной воде, переливаясь мириадами оранжевых отблесков на черном покрывале. Очередной штрих «новой Венеции», и мы выпили за это, пока тащились со скоростью транспортного потока. Отражающийся от воды свет заливал Джоджо лицо, и создавалось ощущение, будто мы стоим на грандиозной сцене и играем пьесу перед богами. И вновь я испытал то неизведанное чувство, что поднималось у меня из глубины горла; казалось, будто сердце разбухало в груди; пришлось проглотить вставший в горле ком. Это был словно какой-то страх – неужели кто-то может настолько меня привлечь? Что, если в самом деле я с кем-то сумею по-настоящему сблизиться?
Затем мой браслет издал первые три ноты «Фанфар обыкновенному человеку», и я недовольно проверил, что случилось, и только после этого понял, что надо было сразу его отключить. Но уже успел увидеть: в той высотке, что упала в Челси, погибли десятки человек, а может, и сотни.
– О нет! – воскликнул я, не сдержавшись.
– Что?
– Это же то здание в Челси, которое обрушилось. Там находят тела.
– Ой, и правда ужас. – Она отхлебнула еще. – Твой ИМС еще не отрос обратно?
– Почти.
– Хочешь поехать посмотреть?
Кажется, я секунду простоял с разинутым ртом. Посмотреть я вроде и хотел, но в то же время и нет. Вообще-то мне было важно оставаться в курсе свежих событий межприливья, поскольку следовало вылезти из пузыря до того, как он лопнет. Но неужели он лопнет только из-за того, что эта высотка повторила номер с Маргарет Хэмилтон?[51] К тому же я ехал в устричный бар с Джоджо Берналь и не хотел, чтобы она думала, будто сейчас для меня существовало что-то более важное.
Но пока я обо всем этом размышлял, она рассмеялась надо мной.
– Давай, поехали, – сказала она. – Это почти по пути.
– Действительно.
– Или ты думаешь, что, если это ключевое событие, тебе одному надо нажать на кнопку, чтобы выйти?.. Ты готов двигаться быстро?
– У меня счет на наносекунды, – ответил я гордо и повернул на Западный Бродвей.
Когда мы поднялись к 27-й, на «водомерке» стало не очень удобно, потому что из-за крыльев ее сносило в сторону чуть ли не на пять футов. К счастью, прошла всего пара часов после максимального прилива, и это позволило мне выдержать курс на север, прежде чем повернуть на запад.
Когда мы подобрались ближе к месту крушения, к привычной аммиачной вони приливной зоны добавился другой запах, возможно, креозота, с нотками асбеста, треснувшей древесины, разломанных кирпичей, раскрошенного бетона, покореженной ржавой стали и затхлого воздуха заплесневелых комнат, разбившихся, будто тухлые яйца. Да, упавшее межприливное здание. У них всегда такой характерный запах.
Я замедлил ход. Закат разливал повсюду свой горизонтальный свет, придавая каналам и зданиям глянцевый вид. На каждом здании виднелось узкое сливное отверстие. Да, межприливье – зона неопределенности и сомнения, область риска и наград, побережье, принадлежавшее неорганизованной общественности. Продолжение океана, в котором каждое здание было как пригвожденный к своему месту корабль, который, как все надеялись, не разломится.
Но одно из них все-таки обвалилось. Не чудовищный небоскреб – всего одна из двадцатиэтажек к югу от старого почтового отделения. Теперь потребительская стоимость трех других, которая рухнула в момент падения этой, зависела от того, удастся ли определить причину, почему это произошло. Сделать это всегда было непросто, и такие обрушения здорово олицетворяли сам рынок. Они нередко случались просто так, в ответ на какие-то невидимые потрясения. Я рассказал все это Джоджо, и она, поморщившись, кивнула.
Мы медленно пожужжали вверх по 7-й, оглядывая разгромленные улицы. Проходить так близко было опасно – в каналах теперь валялись груды хлама, который можно было задеть. Это было отчетливо видно там, где он аж торчал над поверхностью, и почти явно – где черную воду беспокоили ряби и воронки, тогда как по всему району отлив уносил воды на юг. Остальные же участки канала выглядели пригодными для прохождения и едва ли могли повредить корпус. Так что я осмотрел разрушения с нескольких каналов по очереди, проплывая издали, где, как считал, было безопасно, а потом повернул обратно.
Было ясно, что высотка упала жестко, смяв, наверное, половину своих этажей, а потом рассыпавшись на юг и на восток. Остатки плоской крыши так покосились, что мы видели все водные резервуары и зелень, что росла в ее садах. Наверное, все это слишком много весило, хотя такое становилось очевидным лишь после. Спасатели в характерных едко-желтых и оранжевых одеждах осторожно осматривали то, что осталось от пожарных катеров, патрульных лодок и тому подобного.
Множество более мелких зданий оказались либо раздавленными обломками высотки, либо опасно покосились. Там, где обрушились наружные стены, стали видны комнаты, пустые или обставленные мебелью, но в любом случае производящие жалкое впечатление.
– Да тут весь район разнесло! – воскликнула Джоджо.
Я сумел лишь кивнуть в ответ.
– Много там, наверное, погибших.
– Говорят, да. Хотя кажется, многие дома были пусты. – Я повернул и направился обратно к 7-й. – Давай подумаем над этим в 40-м рифе. Я хочу выпить.
– И поесть устриц.
– Точно.
Я рулил к 7-й, но, когда мы проходили мимо 31-й, я услышал крик:
– Эй, мистер! Эй, мистер!
– Помогите!
Это были те двое мальчишек, в которых я чуть не врезался к югу от Бэттери.
– О нет, – проговорил я и не стал сбавлять ход.
– Стойте! Помогите, помогите!
Вот засада. Нужно было не обращать внимания и жужжать мимо, но Джоджо посмотрела на меня изумленно, явно не понимая, почему я рулил дальше, игнорируя такую прямую просьбу. А мальчишки держали под руки старика – меньше их ростом и на вид совершенно разбитого. Как будто ему отказали ноги. Они все промокли, лицо у одного из парней было все в грязи.
Я выключил мотор.
– Эй, вы что там делаете, пацаны?
– Попали под крушение!
– У мистера Хёкстера обрушился дом!
– А-а.
– У нас браслеты промокли и отключились, – продолжил высокий, – и мы шли к вапо. Можно нам позвонить с вашего?
– Можете подвезти нас? – предположил более мелкий и наглый.
Старик между ними просто смотрел через плечо на свой район и казался совсем опустошенным.
– С вашим другом все хорошо? – спросила Джоджо.
– Со мной нехорошо! – воскликнул старик, не оборачиваясь на нее. – Я все потерял. Остался без своих карт.
– Каких карт? – спросил я.
– У него была коллекция, – ответил мелкий. – Все виды карт США и чего угодно. И в основном Нью-Йорка. Но сейчас его нужно куда-то отвезти.
– Вы ранены? – спросила Джоджо.
Старик не ответил.
– Он устал, – ответил высокий парень. – Мы много прошли.
Я заглянул Джоджо в лицо и сказал:
– Ладно, залезайте на борт.
50
Маленькая бутылка шампанского, соответствующая 1/4 стандартной и имеющая объем 187,5 мл.
51
Маргарет Хэмилтон (1902–1985) – американская актриса, наиболее известная исполнением роли Злой ведьмы, раздавленной домиком, в фильме «Волшебник страны Оз» (1939).