Покорить Одиссея

Марку как человеку с разбитым сердцем, о существовании которого он еще недавно не подозревал, нравилось изводить Андрея, подбрасывая поводы для ревности.

Когда восьмого мая «Одиссей» встал на якорь на Ниле, в Каире, то первое, что сделал потомок композитора – прислал Андрею ссылку на сплетню о новом романе Лиссы Архиповой. Ее сфотографировали на выходных на показе в Лондоне в компании молодого голливудского актера.

– Зачем ты мне отправил этот шлак?!

– Чтобы тебе жизнь медом не казалась.

В последние месяцы Марк проводил любую свободную минуту в тренажерном зале, начал маниакально гнаться за прибылью и отравил жизнь Яннису тем, что вечно был недоволен работой греческой строительной компании.

«Уйми своего помощника, иначе я его закатаю в фундамент твоего же отеля», – позвонил из Барселоны Яннис; он проверял, как идет строительство «Королевской гавани».

Но унять Марка было невозможно. Он старался не думать о Наташе, и у него не получалось.

– Чтоб эта шлюха сдохла где-нибудь в подворотне, – постоянно повторял он, но в голосе слышалось отчаяние. Марк начал плохо питаться и сделался совершенно невыносимым. Поэтому Андрей в который раз предпринял попытку найти Наташу, и на этот раз успешно. Связи Ричарда в Каире сообщили, что видели похожую женщину в христианском районе Шубра, она там работает в кальянной.

– Это может быть не она, – напомнил Андрей, когда они с Марком сошли на берег и сели в такси.

В Каире попасть в ДТП – как раз плюнуть, потому что водителям неведома система правил дорожного движения. В итоге, машину три раза подрезали на перекрестках этого многомиллионного, шумного города.

Шум был частью воздуха, как и ароматы специй, пережаренного кофе и пыли. Бедные районы с однотипными трущобами плавно перетекали в дорогие охраняемые, застроенные виллами. Огромные викторианские многоэтажки сменялись мечетями. Верблюды шли вдоль дорог, обгоняемые детьми на велосипедах.

И Андрей подумал, что обязательно должен изучить город вместе с Лизой, когда она приедет послезавтра. Он считал часы до ее прибытия и изводился ревностью. И отсутствием любых признаков ревности с ее стороны. Иногда казалось, что она напрочь забывает о существовании Андрея, уходя с головой в свою новую жизнь, в которой ему не было места. Вернее, ему отводилось место мальчика по вызову.

Такой расклад бесил, и Бестужев решил, что должен попробовать пожить с Лизой на суше, пока она не закончит университет. Да, будет непросто, но какая уж тут к черту клаустрофобия, когда нормально дышать он мог только рядом с Лизой. Когда слышал ее сонное бормотание под боком, вдыхал ванильный аромат, то любые признаки фобии и паники растворялись, как туман.

…В кальянную они вошли, когда солнце стояло в зените и посетителей внутри было мало. В тусклом помещении пахло табаком и опиумом, а у барной стойки сидела женщина спиной ко входу. Она курила сигарету, сидя на высоком деревянном стуле, скрестив ноги. Темные волосы были подрезаны до плеч, обычное серое хлопковое платье подчеркивало изгибы спины и крутых бедер.

Андрей сел слева от нее, Марк – справа.

– Слышала, что «Одиссей» в порту. Думала, придете позже. Что, так хотелось меня увидеть, что даже не дождались холодных коктейлей на палубе?

Марк много говорил о том, с каким удовольствием будет откручивать голову Наташе при встрече. Он в красках описывал казнь лживой твари, но сейчас, когда момент наконец настал, потомок композитора застыл и не мог отвести взгляда от ее похудевшего лица.

А Наташа спокойно затянулась и выпустила струйку дыма перед собой, приподняв подбородок, а потом со вздохом затушила сигарету о стойку.

– Ну расскажи обо мне то, чего я не знаю, Марк.

Андрей заметил, с какой силой она впилась пальцами в ребро стойки; обручального кольца на руке не было, значит, продала, а может сняла, чтобы не привлекать воров.

Марк, казалось, лишился дара речи. Он хмуро посмотрел ей в глаза, а затем процедил с надрывом:

– Сука, – и сгреб ее со стула, впившись ртом в ее губы.

Наташа всхлипнула, обняв его двумя руками за шею. Андрей отвернулся, чтобы не мешать, и заметил старика в углу. Беззубый, он улыбался и курил кальян.

И снова тоска по Лизе ёкнула в сердце, и Андрей подумал, что это странно, когда даже беззубый старик-копт вызывает ассоциации с Лисой. Проблема была в том, что с ней ассоциировалось вообще все. Она будто пропечаталась в сетчатке, как узор из трафарета, и Андрей видел мир через ее образ.

– Будь ты проклята, Натали. Будь проклят тот день, когда я тебя увидел. Я ненавижу тебя, сгори в аду, – раздался отчаянный голос Марка. Одурманенный женщиной и терпким, крепким ароматом кальянной, он держал Наташу пальцами за подбородок и шептал ей все те гадости, которые репетировал месяцами. Но выходило паршиво. Звучало как признание в любви, и он сам это понимал, и поэтому сильнее злился.

Ну все, сейчас начнет буянить. Андрей встал между ними и терпеливо сказал:

– Давайте не будем усугублять дело. Наташа, ты сейчас все о себе расскажешь, а мы послушаем. И в зависимости от того, насколько правдоподобно будет звучать твоя история, мы решим, как с тобой поступить.