Страница 20 из 26
– Ну? Дура такая тупая? – Кажется, Хаген их тоже не особо замечал. Или не понимал. Дундук.
– Не оскорбляй ее, может она хорошая, – хихикнула Мария.
– Да чего в ней может быть хорошего? Там же на все лицо диагноз.
– Вот это жена Тиля.
– Что?! – поперхнулся Хаген.
– Ага, – наслаждалась Мари своей маленькой местью. – Она написала на меня заявление в Югендамт и детей забрали.
Хаген выматерился.
– В день свадьбы Тиля мы всей семьей… – Она даже не подозревала, каким бальзамом на душу пролились мне эти слова – всей семьей. Значит, мама добилась своего, Мари считает мою семью своей! – …пытались забрать детей из приюта. Дэну пришлось назваться отцом моих детей и стать моим мужем.
– Так что я теперь женат и с детьми, да, – рассмеялся я.
– Потрясающе! Сколько новостей! Я как будто из космоса вернулся! А что дети? Я бы с ума сошел, если бы мою Бьянку забрали в приют.
– Береги, друг, свою принцессу, – многозначительно кивнул я. – Мы дошли до правительства, чтобы выцарапать близнецов обратно. Если что, у меня все ходы записаны. Обращайся!
– Дурак, – фыркнул Хаген. – А Тиль? – нахмурился.
– А у Тиля в тот день была свадьба, – не без желчи произнесла Мари.
– Кажется, я теперь понимаю… – протянул Хаген. – Как быстро вернули детей?
– На следующий день. Мы теперь у родителей Дэна живем. И наш дом – маленькая крепость.
– Если вашу крепость возьмут в осаду, звони мне. Мы подъедем с подкреплением.
– Спасибо, друг, – обменялись они рукопожатиями.
Всё было как раньше. Мы с парнями (Хагеном в данном случае) методично надирались, обсуждая наши мужские дела, Мария резвилась на танцполе, пользуясь вниманием местных подвыпивших мужчин. Она наслаждалась мужским обществом по полной, кокетничала, строила глазки, и я даже начал переживать, как бы она не сбежала с одним из воздыхателей в ночь. Я подробнее рассказал Хагену о свадьбе брата, Югендамте и навалившихся проблемах в семье. Тот таращил глаза, качал головой и заверял, что Мари может рассчитывать на него. Это хорошо, потому что теперь мне будет на кого ее оставить, когда начнется новый тур. Мы договорились провернуть одно дельце. И если оно выгорит, то все будет шоколадно. Кажется, жизнь потихоньку начинала налаживаться. По крайней мере, рядом был друг, на которого я всегда мог положиться.
Стрелки часов накручивали круги по циферблату. Мы перешли с пива и коктейлей на шампанское и вино, а потом вообще на водку и самбуку. Вечер становился все интересней и интересней. Мари от того, что долго не пила, как-то сразу порозовела и повеселела. Хаген тоже вскоре перестал фокусироваться. Я смотрел, как они с Мари устраивали грязные танцы на танцполе, смеялись, обнимались, висли друг на друге, и ловил себя на мысли, что меня это бесит. Он не имеет права так танцевать с ней. Не имеет права, так прижиматься к ней. Он не имеет права вообще танцевать с ней! Я допил водку и пошел отгонять друга от моей Мари. Она моя. Я никому не позволю дотрагиваться до нее!
Утро встретило меня адской сухостью в организме, кошмарным привкусом во рту и ужасной головной болью. Рядом, оплетя мое никчемное тело конечностями, тихо посапывала Сьюзен. Пить хотелось так сильно, что даже женское тело было не способно удержать меня в постели. Я погладил лохматую голову у себя на плече и попытался вылезти из-под девушки. Сью сонно завозилась, отлипла от меня и вытянулась всем телом, распахивая глаза. Мы оба сдавленно охнули и отпрянули друг от друга. Мари от неожиданности свалилась с постели. Я едва сам не навернулся. С ее стороны кровати послышалось приглушенное хи-хи. Я потер ладонями лицо и тоже заржал. Перекатился на ее сторону и свесился с кровати, наблюдая, как она смеется на полу.
– Сто лет так не просыпался.
На Мари не было юбки. Лишь задравшийся до неприличия перекрученный топик. Я заметил, что она без лифчика – соски торчали под тонким трикотажем. Впалый животик подрагивает. Узенькая полосочка кружевных стрингов…
– Прекрати на меня пялиться! – приказала она строго.
– Можно подумать, я тебя такой не видел, – загоготал я. – И вообще, ты моя жена. Забыла? Мне можно.
Она глянула на меня недобро. Я на всякий случай отодвинулся на безопасное расстояние. Мари не без труда соскреблась с пола и переместилась на освободившееся место, прикрывшись одеялом.
– Меня твоя мать убьет, – закрыла она глаза.
– Что вчера было? – рассматривал я ее опухшую с перепоя физиономию, сухие губы, ровный нос, тонкую линию бровей и черные разводы от смазавшейся косметики. Гы-гы-гы, если бы только она сейчас видела себя в зеркало.
– Не помню. Помню, как ты чего-то к Хагену задираться начал… А потом орал, что танцуешь лучше всех. Блин, Дэн, ты больше это… не пей столько. И не смотри на меня! – сгребла она волосы на лицо. – Я уродина.
– Ты дурочка, – ласково произнес я, положив голову на подушку. – Я с кем-то подрался в кабаке? – Костяшки рук были сбиты.
– Не помню, – фыркнула она. – Где мы? Надо домой ехать. Черт, как неудобно получилось. Еще ты со своим: «Еще чуть-чуть посидим, самбука, черт, Мари станцуем»! У, алкоголик! – зарядила мне локтем в бок.
Я усмехнулся. Еще раз осмотрел комнату.
– Похоже на гостевую спальню у Хагена. Ничего не помню. Как мы здесь оказались?
– И почему в одной постели?
Мари резко поднялась, сдернув с меня одеяло. Оценивающе глянула на меня, как будто пытаясь понять, было между нами что-нибудь или нет. Самое обидное, что я тоже этого не помнил, но мы оба были относительно одеты (по крайней мере я был в джинсах, хоть и растегнутых), а значит вряд ли между нами что-то произошло. Мари собрала свои вещи по комнате. Надела юбку, скромно припрятала лифчик под топик.
– Нельзя столько пить. Меня мать твоя убьет, – опять вздохнула жалобно и выскользнула из комнаты.
Я еще повалялся минут десять и отправился искать воду и туалет.
– Дэн, – улыбнулась мне Кристина, когда я вплыл в столовую. – Отлично выглядишь.
Я одарил ее кислой улыбкой.
– А где наш хоббит?
– Спит.
– А Мари?
– Подозреваю, что пытается реанимировать лицо, – рассмеялась она. – Последний раз я видела ее в гостиной с мокрым полотенцем на лице.
– Мы вчера себя очень плохо вели?
– Нет. Вы приехали на такси. Мари по дороге уснула, поэтому ты просто отнес ее в дом. Заметь, я не спрашиваю, как ты в своем жидком состоянии умудрился ее не убить. Пока ты ходил, мы с таксистом попытались поставить на ноги Хагена, но потерпели полное фиаско. В итоге бедный мужик, выгрузил тело и был таков, а ты потом помог дотащить его до постели и раздеть.
– Я раздевал Хагена? – округлил я глаза.
– Лично, – хихикнула Крис. – Хотя я просила тебя не трогать его и подождать, пока я приготовлю вам с Мари спальни. А вот на Мари у тебя сил уже не хватило, ты вырубился рядом, нежно сгребя ее в охапку. Я пыталась тебя перебазировать в другую комнату, но ты наотрез отказался уходить от «своей девочки».
Я с испугом посмотрел на Крис:
– Я так ее называл?
Она тряхнула белокурой головкой.
– А Мари?
– Что Мари? Мари спала сном младенца. Дэн…
– М?
– А у вас с ней отношения?
– С чего ты взяла?
– Ты вчера вокруг нее крутился как черт около грешной души. Ее имя у тебя с языка не сходило. Ты скажи, не бойся. Знаешь же, что я не болтлива.
– Крис, она жена моего брата.
– Дэн, твой брат женат на другой девушке, а о том, что ты на Мари смотришь телячьим взглядом, знают все вокруг.
– Я отношусь к ней как к сестре. Это тоже все знают. К тому же у меня есть девушка, я счастливо с ней живу уже полтора года, и меня все устраивает, – отрезал я строго. Надо пресечь все сплетни на корню, иначе потом не отмажешься.
– Кристина, прости, ты не видела мой телефон? – раздалось тихое за спиной. И у меня горло сжалось, а в груди все похолодело. Я боялся обернуться.
– Он в гостиной на столе у телевизора. Шарлотта звонила, я сказала, что вы все у нас, – махнула рукой жена Хагена.