Страница 2 из 14
— Дождь? — она протянула гласную и насупилась, — только не это. Я с собой зонт не взяла.
— Я тоже.
Опустив глаза вниз, я наблюдала за тем, как тяжелые капли ударяются об асфальт. Бежать — не вариант. При таком сильном ливне мы сразу намокнем. Волосы, на укладку которых я потратила всё утро, станут похожи на водоросли. Одежда будет прилипать к телу. А обувь — брр, даже представлять противно — будет мерзко чавкать при каждом шаге. К тому же это туфли из новой коллекции Стива Мэддена, которые мама только вчера привезла из штатов. Ну, уж нет.
Я лучше лишний час постою на крыльце, чем позволю непогоде превратить меня в чудовище.
Дверь за нашими спинами открылась, и кто-то третий вышел из университета навстречу непогоде. Мне было неинтересно кто это — мало ли, какая зубрилка осталась после четвертой пары, чтобы обсудить дополнительные материалы с преподавателем — поэтому оборачиваться я не стала.
Зато Настя не удержалась и оглянулась через плечо. По её тихому писку я сразу поняла, что ошиблась, и это кто-то особенный. Даже думать долго не пришлось, потому что моя рыжеволосая, немного фанатичная по всему, что она считала прекрасным, подруга реагировала так лишь на одного человека в университете.
— Мирослав?
Он подошёл ко мне вплотную и обнял за талию. Его дыхание обожгло щёку, я почувствовала, как он улыбается словно мартовский кот на солнышке.
Что он вообще творит?
— Мирослав, руки.
Он улыбнулся ещё шире, оголяя зубы.
— Мы играем в части тела? Тогда шея.
Чуть склонив голову, Мирослав прикоснулся губами к изгибу моей шеи. От этого едва ощутимого действия по позвоночнику вверх пробежала вибрирующая волна мурашек.
— Мирослав, убери руки, а то я въеду тебе между ног коленом. Сам виноват будешь.
Он засмеялся и сделал шаг назад. Странное напряжение внизу живота на мгновение усилилось, скручивая внутренности, но быстро отпустило. Зато я почувствовала, как затряслись мои руки. Поэтому мне пришлось обернуться, чтобы объяснить Мирославу, что так поступать нельзя. Мы не влюбленные, не друзья. Мы вообще едва знакомы.
Мирослав склонил голову и смотрел на меня, словно чего-то ожидая. Я прикусила губу, понимая, что все слова почему-то вывалились из моей головы. И всё-таки Настька права, он слишком красивый. Его нужно поставить в музей и загипсовать, чтобы будущие поколения любовались этими темными блестящими волосами, острым прямым носом, карими с хитрым прищуром глазами, пухлыми губами…. Так стоп, Надежда, куда-то вас понесло. Он гей, забыла? Нельзя позволять ему оттачивать на себе навыки флирта. Пусть тренируется на таких же, как он.
— Боитесь намокнуть и растаять, сладкие? — левый уголок его губ пополз наверх, придав голосу саркастичные нотки.
Я посмотрела на Настю в тот момент, когда то же самое сделал Мирослав. Подруга смотрела на меня обиженно, и даже враждебно, но стоило их взглядам пересечься, её глаза стали такими большими и круглыми, что я всерьез обеспокоилась насчет того, что они такими и останутся. Мирослав подмигнул ей, и Настя часто заморгала, не веря собственному счастью.
Да что происходит? Мирослав известен как ледяной король, жестоко отвергающий любую, кто хотя бы на шаг приблизится к его царственной особе. Скучно ему стало, что ли?
— А я не боюсь. Надеюсь, еще встретимся.
Он снова посмотрел на меня и, задержав на секунду взгляд на моем декольте, пошло улыбнулся. Я не удержалась и фыркнула.
— Иди со Смирновым своим встречайся.
Мирослав меня уже не слышал. Он шагнул из-под навеса, мгновенно промокая до самой нитки. Взглянув наверх, где серое небо начали прорезать солнечные лучи, он быстрым шагом направился к машине. Ну, конечно, не подобает изнеженному царю кататься на маршрутках. Я бы тоже не стала, но маме сегодня позарез понадобилась машина. Поэтому, не смотря на то, что утром она подбросила меня до университета, обратно мне придется добираться общественным транспортом.
Мирослав уже собирался садиться в машину, даже открыл двери и чуть согнулся, чтобы залезть в салон, но внезапно замер. Не иначе как пришло озарение.
— Рыжая, тебя как звать?
Настя запищала еще сильнее, кажется, иногда переходя на ультразвук. Она глубоко выдохнула и улыбнулась. Возможно, она хотела выглядеть сексуально и притягательно, но на мой взгляд получилось ровно наоборот. Всегда у нас, девочек, так. Рядом с мальчиками, которые нам нравятся, ведём себя как полные дуры. Хорошо, что мне Мирослав не нравится, и я так быстро раскусила его настоящие, хм, предпочтения. А то была бы одной из этих несчастных.
— Анастасия.
— А подругу твою как? — Настя ревниво посмотрела на меня.
— Надя её зовут.
— Анастасия, могу подбросить вас и вашу подругу. Подругу только если она пожелает и, перед тем как сесть в мою машину, наденет намордник.
— А ты что, фанат BDSM?
— А ты что, хочешь поэкспериментировать?
Вопросом на вопрос? Я бы обязательно съязвила ещё, вот только переться по лужам до самой остановки не очень хотелось. Поэтому, переглянувшись с Настей, мы добежали до машины Мирослава.
— Чур, я вперед.
Настя быстро обежала автомобиль и плюхнулась на соседнее с водительским место. Я лишь пожала плечами, мне не принципиально. Мирослав открыл заднюю дверь, помогая сесть в салон, и, наконец, занял своё место.
— Куда едем?
— Мы хотели заехать в шоколадницу, — Мирослав недовольно нахмурился, в зеркале заднего вида, через которое он смотрел на меня бесконечно долго, я заметила, как потемнели его глаза. Настя тоже увидела его раздражение, поэтому залепетала еще быстрее: — только если тебе по пути, конечно.
— Дело не в этом, — Мирослав, наконец, перестал следить за мной и перевел взгляд на подругу, — просто мы с ребятами собираемся в Алаверди. Не хотите составить нам компанию?
— Я не против.
Кто бы сомневался. Настя за Мирославом отправится хоть на край света. Прямо как жёны октябристов. Или декабристов. Неважно. Теперь слово было за мной.
На самом деле, ехать куда-либо в компании Мирослава не очень хотелось. Он мне и так не особо нравился, а сегодня парнишка вёл себя особенно странно. Но где Мирослав, там и Алексей Смирнов — его лучший друг и наш с Настькой одногруппник. А вот он ни одной юбки не пропустит, из-за чего я начинала беспокоиться за подругу. Настя такая ранимая, а этот ловелас воспользуется её доверчивостью и бросит. Мне потом её ещё валерьянкой отпаивай. Ну, уж нет.
Поэтому раз Настя едет, то и мне придется. Но только чтобы присмотреть за ней. Я кивнула, и Мирослав улыбнулся.
— Тогда едем в Алаверди. Пацаны будут чуть позже, так что у вас будет время привести себя в порядок и просушиться, — он осмотрел себя и цокнул языком, — и мне бы тоже фен не помешал.
Машина выехала с парковки, и я откинулась на спинку сидения. Здесь было тепло и приятно пахло миндальным маслом, так что через какое-то время я отключилась. Последнее, что помню — то, как Мирослав негромко включил радио-станцию, по которой крутили сплошные медляки. Тем самым он только укрепил мою уверенность в его ориентации — такую fm-волну слушают только геи. Настя что-то весело болтала — я не вникала, а Мир, уверена, даже не слушал.
Последней мыслью перед тем, как сон захватил меня, было то, что я обязательно узнаю, что за игру затеял Мирослав, а главное, зачем. И помешаю его планам.
========== Гл. 3. Мирослав ==========
Толкнув ногой дверь, скрывающую за собой свободу от учебной рутины, я замер, не веря собственному везению. На крыльце меня ждали две сплетницы из туалета. Лишь услышал их писклявые голоски, так сразу и узнал. Конечно, в моих ожиданиях здесь должен был быть жирный-боров-прокурор-города, но видимо он испугался дождика и уже уехал вместе со своей ненаглядной дочуркой. Тем лучше.
Одного взгляда на эти округлые формы, обтянутые узкой юбочкой, хватило, чтобы понять, что передо мной отряд «стерва» подотряд «натуральная», из семейства обсуждающих в туалетах на переменках чужую сексуальную ориентацию.