Дотянуться до тебя

— Если я не буду тренироваться, Хиро перегонит меня в два счета. — признать это было тяжело, но вот сказать вслух… Не думала, что когда-нибудь это произойдёт.

— Рад, что ты это осознаешь. — Андо-сан кивает, но это выглядит весьма забавно. Как будто он мой отец, но не отец вовсе. Не знаю что меня пугает больше его поведение или его схожесть с моим отцом. Хотя, и то и другое одинаково отвратительно. — Но если ты травмируешь, никогда уже ее не догонишь.

Из школы я выхожу, когда время уже близится к восьми. И это уже вошло в привычку и давно не напрягает. Даже Кей уже перестал быть таким противным и тоже тренируется допоздна с Акитеру. Телефон в кармане спортивных штанов оживает, оповещая о новом сообщение. Это, как ни странно, от Тобио. Он весьма коротко и скупо рассказывает о своём дне и даже не создаёт никаких предпосылок для продолжения переписки. Как-будто не хочет этого. Я не в обиде, просто непривычно как-то.

Решаю не убирать далеко телефон, я ведь все равно хотела позвонить Тсукки и попросить о встрече. Есть кое-что, что я не могу решить сама. А этот парень куда лучше разбирается в поведение людей. Больно он внимательный.

— Кей, ты свободен? — мы редко говорим друг другу «привет» или «доброе утро». Это повелось ещё с самых ранних лет, когда мы оба были тихие и необщительные; не знаю почему, но не прижились в наших взаимоотношениях простые правила приличия. Нам намного легче так: без лишних слов и формальностей; только коротко и по делу.

— Через полчаса буду свободен. — голос у друга детства уставший, но в какой-то степени довольный. Наверное его тренировка оказалась плодотворной. Это то, чего нет у Ямагучи. Он может распознать настроение Кея только по жестам, но я за одиннадцать лет нашего знакомства научилась улавливать изменения по голосу. — Что-то срочное?

— Нет. — это и правда не так важно, чтобы блондин срывался с места сию минуту. — Я просто хочу поговорить.

— Ясно. — судя по голосу он хмурится. — Иди ко мне. Скоро буду.

Ничего не отвечаю и сбрасываю вызов. Не знаю, что он там уловил у меня в голосе, но сейчас Кей был максимально деликатен и даже не язвил. До дома Кея идти добрых минут сорок, так что я приду сразу после него. А ещё я не хочу сейчас встретить Тобио. Не знаю почему.

Тсукишима-сан встречает меня ещё до того, как я нажимаю на кнопку звонка. Она радостно щебечет обо всем на свете и так радуется моему появлению, что становится даже неловко. Я давно её не видела и уже и забыла, как эта женщина порой невыносима. Она почти силком заталкивает меня на кухню и наливает нам чай. И если бы я не знала, из-за чего она так любезна со мной, жить было бы в разы легче. Она и моя мать ещё с нашего раннего детства хотели, чтобы мы с Кеем стали парой. Да только не задалось у нас как-то. От слова «никак».

К счастью блондин приходит домой через десять минут после меня. Но за такое короткое время мне уже успели основательно подъесть мозг, и голова теперь нещадно болела и кипела.

— Пошли. — Тсукишима-сан улыбается и машет рукой, мол: «идите уже». Я лишь киваю в ответ, не знаю каким чудом удалось не покраснеть. Кей все это время держал меня чуть выше локтя и как-то нервно фыркал себе себе под нос. Парень дёргает ручку двери и заталкивает во внутрь комнаты, одновременно с этим зажигает свет. — Рассказывай.

И я рассказываю. И об Академии, и о нас с Тобио и даже о своих проблемах со временем. Это несколько личное, такое я бы не смогла рассказать Тобио. Тсукки видел то, что другие не видели. Он ничего не сказал и не осудил. Просто был рядом. И я благодарна ему за это.

— Ну и? Что скажешь? — впервые за долгое время я не отвожу взгляд.

— То, что ты так не хочешь услышать. — Кей фыркает и чуть хмурится. Я уже знаю ответы на свои вопросы, но, Ками, как не хочется этого слышать. — Вернулась та Аяно, которую все ненавидят.

— В том числе и ты. — это не было секретом, ведь на последнем году средней школы я стала совершенно невыносимой и меня возненавидели абсолютно все. Но меня это никогда не смущало. Мне было все равно.

— Мне уже нет до этого дела. — парень пожимает плечами, видно перенял этот жест у меня, и смотрит так пристально, что отвернутся хочется. — Но сможет ли Король принять тебя такой?

Что-то внутри неожиданно кольнуло и мне пришлось отвести взгляд. Своего рода защитная реакция, которая дала Тсукки ответы на все возникшие вопросы. В карих глазах парня сверкнуло доселе невиданное пламя и меня это не на шутку напугало.

— Оу, так он не знает, да? — на тонких губах парня появляется надменная усмешка. — Не знает, что ты использовала его. И даже не догадывается, что ты на самом деле из себя представляешь.

Его слова весьма жестоки, но как бы то ни было, они правдивы. Я ведь изначально и правда использовала Тобио. Но я заигралась и сама того не заметив влюбилась в него. Кей это знает и презирает меня за это. Пускай он и сам грешит манипуляциями с чужими эмоциями, но всё-таки осуждает только меня.

— Тебе же хватит ума не рассказывать ему?

— Пф, нужен он мне. — и правда, я всегда обращаюсь в таких вопросах к Кею только потому что он никому ничего не скажет. — Он скоро сам все узнает.

Его коварная улыбка навевает воспоминания. Именно так он улыбался, когда я получила серебро. Не до улыбок было, когда я показала ему воспалённое плечо. Это было сразу после того, как мы вернулись из Токио. Отец тогда знатно на меня наорал. Он считал, что без пяти золотых медалей я не смогу попасть в молодёжную сборную. Я кивала головой на все его лестные эпитеты, как какой-то китайский болванчик, и стоило ему закончить я тут же сбежала. Кей произнёс краткое и лаконичное «вот дерьмо», когда увидел мое воспалённое, покрасневшее и опухшее плечо. Тогда он впервые за все время, что мы с ним знакомы, не язвил, а просто пожалел.

Сейчас дела обстояли совсем иначе. В данной ситуации эта его улыбочка, а-ля: «ну кто бы сомневался, что так будет», имеет место быть. Тобио ничего не знает о моем весьма и весьма скверном характере, в особенности о любви манипулировать чувствами людей. И изначально я хотела его лишь использовать. Изначально Кагеяма был просто очередным объектом исследования, я просто хотела понять, как он смог продолжить играть, даже после произошедшего с ним. Ответ был просто, он всего то отказался чертовым фанатиком. Как иногда просто бывает решение проблемы.

— С чего ты это взял? — я крайне не хотела рассказывать об этом всем Тобио. И не буду, пока не посчитаю нужным.

— У тебя же соревнования в эти выходные, — улыбка блондина становится ещё более мерзкой, а взгляд приобретает нотки надменности. Ненавижу этот взгляд. Ненавижу все в этой ситуации. Она лишний раз доказывает, почему никому нельзя доверять. Рано или поздно знания о тебе используют против тебя. В этом весь Тсукки. Он никому ничего не скажет за пределами наших отношений, но при этом будет самолично линчевать меня. — Он видел твои тренировки, но это лишь вершина айсберга. Ты ведь знаешь о чем я говорю.

— Ещё бы я не знала. — выходит натянуто и как-то печально.

***

В холле спортивного комплекса по-прежнему шумно. Люди снуют то туда, то сюда и постоянно что-то кричат и смеются. Это как никогда раздражает и действует на нервы. Не так я себе представляла возвращение на «родину». Стоит нашей команде попасть в поле зрения, как люди замолкают, начинают перешептываться. Академия входит в пятёрку сильнейших команд префектуры, ничего удивительного в том, что наше появление вызвало такую реакцию. Но сейчас дело не только в этом. Они видят меня, они знают кто я. И от этого чувства кровь в венах начинает вскипать, но разум вопреки всему словно погрузился в вакуум. Нет никаких чувств и эмоций, голые инстинкты. И в этом нет ничего нового. Хорошо забытое прошлое. Я бы не хотела, чтобы Тобио видел меня такой, но этого уже не избежать.

Брюнет стоит около стенда с расписанием заплывов и как-то отрешенно смотрит в нашу сторону. Вообще-то отбивание от толпы чревато последствиями, но они не так страшны. И стоит Ито сердито меня окликнуть и сказать что-то о необходимости быть с командой, как я тут же огрызаюсь. Точно кот бродячий, которому на хвост наступили от нечего делать. Капитан на несколько секунд замирает, то ли от шока, то ли от злости, но меня это не волнует. Ей не стоило меня останавливать, до квалификации ещё целых двадцать минут и ничего стоящего я не пропущу, если отойду на пару минут.