Монстр

Он немного надеялся на благоразумие Гаса – хотя, в общем-то, видел, что сегодня благоразумие тот с собой не захватил. Гас моргнул. Он смыкал веки слишком сильно.

– Дела подождут. – Главарь банды шагнул вперед, сжимая кулаки.

Потолки на уровне Эвклида были всего лишь трехметровыми, и растаскивать крепящиеся к ним лампы местному населению было бы несложно. Службы Цитадели относились к вопросу с пониманием, поэтому каждая лампа находилась в сетчатом металлическом контейнере, припаянном к потолку. Свет, падающий через сетку, был зеленоватым. Тошнотворным. Гас в нем выглядел ожившим мертвецом.

– У меня мало времени, – настойчивей повторил Джун, прогоняя живописную ассоциацию. – Если ты сейчас же не перейдешь к делу, хрен тебя еще раз наймут для такой работы. – Он лукаво ухмыльнулся и понизил голос: – На что ты тогда будешь покупать дозы своим ребятам?

Лицо Гаса перекосилось от злобы.

– Ты, мелкий…

– Только не говори, что они с тобой из-за твоей невероятной харизмы, – продолжал Джун, осознавая, что начинает увлекаться. Это немного охладило. – Талоны в обмен на содержимое ящика, Гас. Сэкономь нам всем время.

– Ты спал с моей сестрой, – процедил Гас, надвигаясь.

– Не отрицаю. – Джун невольно улыбнулся. – А чего это тебя так беспокоит?

Гас приоткрыл рот, но не издал ни звука.

– Что же это, ревность? – тихо рассмеялся Джун. – Я всегда догадывался, что ты больной ублюдок, Гас, но… серьезно? Собственная сестра?

Удар не был неожиданным. Особо сильным, впрочем, тоже, но факт оставался фактом: Джун его пропустил. Подбородок взметнулся, корпус отклонился назад, а дальше против него сработали плотно вжатые в пол ботинки. Потеряв равновесие, Джун взмахнул руками и совершенно по-дурацки уселся на задницу. Свою основную функцию новая обувь выполняла безукоризненно.

– Да ладно, – прорычал Джун под гогот громил, трогая гудящую челюсть. Он обладал определенной долей самоиронии, но сейчас ему явно требовалось больше.

– Если я хоть раз еще увижу тебя в этом районе… – вдохновленный смехом товарищей и глупым видом пытающегося подняться Джуна, Гас обрел уверенность. – И если я узнаю, что ты опять ошиваешься возле Химе, клянусь, я тебя выпотрошу…

Джун поднял локоть, чтобы защититься от нового удара – ногой, вот только та вдруг изменила траекторию и продолжила движение вверх вместе с Гасом… и его громилами… и ящиками, и мелким мусором, и всем, что не было припаяно службами Цитадели на этом участке в четыре квадратных метра.

Джун поднялся – нет, его подняло на ноги. Волосы, приглаженные гелем, прядь за прядью потянулись вверх. Полы куртки и футболка задрались, являя миру его новую гордость – рельефный пресс – и почти закрывая обзор. По крайней мере, в отличие от Пантер, Джун не отрывался от пола: подошвы магнитных ботинок прочно приковывали его к металлу. Джун (невыносимо медленно, но все же) обернулся.

Из проема между двух зданий вышла молодая женщина в черной маске, закрывавшей нижнюю часть лица. Правую руку она завела за спину, левую вытянула ладонью вперед. Пальцы шевелились, заклиная гравитацию и вынуждая ее ослабнуть.

Кинетик в команде был лучшим планом Б.

Визг Пантер под трехметровым потолком Эвклида вызвал у Джуна мстительную улыбку. Сила поля внизу ослабла, и он, неловко передвигая ноги во все еще чертовски неудобных ботинках, подошел к месту, где минуту назад стояли громилы Гаса. Последнему удалось вцепиться в один из выступающих из-за ошибки в коде здания подоконников, поэтому Джун без труда мог сказать ему напоследок что-нибудь ядовитое.

– Я же просил тебя оставаться профессионалом, – весело напомнил он.

Интересовавший его ящик не попал под воздействие поля и до сих пор лежал рядом с изрисованной граффити стеной. Джун открыл его, быстро изучил содержимое, защелкнул и взял в руки. Перед тем как покинуть застрявших на высоте Пантер, он помедлил и поднял взгляд на Гаса. Тот нещадно кусал губы, стараясь не стонать от отчаяния. Провалив сделку, он останется без оплаты и еще будет должен за упущенный товар. Ни один приличный торговец железом больше не наймет его для посредничества. Перекачанный сброд разбежится, не дождавшись капсул с праймином, – и хорошо еще, если ничего Гасу перед этим не сломает.

Джун был Монстром, но все-таки не настолько.

– Только потому, что ты брат Химе, – сказал он и подбросил мешочек с со свеженапечатанными талонами. Мешочек, оказавшись в поле воздействия кинетика, плавно взмыл к потолку.

Когда Гасу удалось поймать его, Джуна в подворотне уже не было.

Майра стащила маску уже в лифте, и блеклый лимонный свет упал на ее острый веснушчатый нос, выделяя его ярким треугольным пятном. Она цокнула языком, осуждающе рассматривая скулу Джуна – там стремительно расцветал синяк.

– Господи, Джун, зачем тебе эти мышцы, если ты ими не пользуешься? – с издевкой спросила она. Ее бледно-зеленые глаза, как всегда, смотрели холодно. – Для чего, по-твоему, я тебя тренирую? Для красоты?

– Умение раскидывать бугаев не идет в комплекте с базовой физической подготовкой, – вяло огрызнулся Джун. – И вообще, не кинетику об этом мне говорить.

– Это Гас-то бугай? – продолжала насмехаться Майра, взъерошивая примятые маской короткие рыжие волосы. – А если бы у тебя не было кинетика на подхвате?

– Я бы учел это в стратегии поведения.

– Я слышала, как ты нарывался. Это подростковые комплексы, а не стратегия. Для меня загадка, откуда у тебя с твоим вздорным характером могли взяться благородные цели.

– От верблюда, – закатил глаза Джун.

Обычно Майра охотно поддерживала все его поползновения повеселиться за чужой счет. Но стоило ей войти в это здание на уровне Теслы, как ее осеняло благоразумием: она начинала анализировать необдуманные поступки Джуна и ругать его за них.

– И вообще, – чуть поморщилась Майра, сложив руки и похрустывая суставами тонких пальцев. – Что тебе понадобилось в постели сестры Гаса? Если они не сводные, она, должно быть, такая же уро…

– Химе – красотка, – прервал ее Джун и, не удержавшись, вздохнул.

– Химе – это вообще настоящее имя? Вы встречаетесь? – подозрительно прищурилась Майра. – Ты же не рассказывал ей?..

– Остынь, – резко осадил Джун, и кабина лифта скрипнула ему в тон. – Никому я ничего не говорил. С Химе это было один раз и осталось в прошлом. Она ничего не значит и ничего не знает.

Майра нахмурилась, явно сомневаясь, стоит ли выспрашивать у Джуна подробности. Но лифт как раз остановился, и у нее появились другие желания.

Сонми открыла дверь даже до того, как они позвонили.

– Привет, Джуни. Привет, Май, – сонно пробормотала она, запуская пальцы в нежно-розовую вьющуюся челку и проходя внутрь.

Джун пропустил Майру вперед и закрыл дверь.

– Я сделаю нам капучино, – заявила хозяйка, направляясь на кухню.

Ни Джуну, ни Майре не нравился капучино, тем более кофемашина Сонми работала с каким-то странным фасованным суррогатом. Но Сонми любила готовить (точнее, наблюдать за процессом приготовления) именно капучино, поэтому выбора не было.

– Я тебе помогу, – проворковала Майра, на ходу стаскивая форменную куртку.

Обе быстро скрылись в крохотной кухоньке. Задержавшись в проеме, Джун увидел, как Майра привычно целует Сонми чуть пониже правой скулы – в россыпь шрамов-брызг от однажды лопнувшей в ее руках пробирки с кислотой. Сонми увлекалась любой дрянью, которую можно было смешивать, – это относилось и к бесконечным химическим экспериментам, и к созданию самых крышесносных коктейлей, и к окрашиванию волос во все цвета спектра. Осветлять свои Джун начал именно с ее подачи.

Джун прошел в гостиную, не дожидаясь, пока девчонки намилуются: ему не терпелось стащить чертовы ботинки. Упав на диван, он наконец избавился от дюжины ремешков креплений и со стоном стянул едва поддающуюся обувь. Сегодняшняя встреча стоила ему нескольких болезненных мозолей, но цена была еще приемлемой. Джун откинулся на мягкую спинку дивана и принялся рассматривать мультяшные постеры, заполонившие каждый сантиметр пространства стен и окон – Сонми не любила смотреть на улицу. Джун бывал в этой гостиной десятки раз, но постоянно находил среди постеров что-то новое. Кажется, она их иногда переклеивала.