Страница 21 из 23
Только прекрасный принц, ее Жар-птиц, неожиданно превратился в мерзкую жабу и ускакал, бросив ее рыдать в одиночестве..
Красивая мечта накрылась медным тазом и разочарование было так велико… Антону того не понять..
Лидия Григорьевна и соседки затянули грустную песню, про рябину, мечтавшую, о могучем дубе, и Клава подумала о том, что шампанского, пожалуй, было многовато.
-Что, Илона? – Антон, как-то равнодушно, пожал плечами - Жениться на ней хотел не я.. Жениться на ней, хотела моя мама – она все печется о безмятежном будущем для своего единственного отпрыска.. Илона.. она пустая, не настоящая, импульсивная, капризная и…абсолютно не в моем вкусе, как женщина.. К тому же, ее отец, давно имеет на примете богатого и перспективного кандидата в женихи дочери, поэтому, он был очень рад тому, что мы расстались.. Даже спасибо сказал мне.. по телефону..
-А сама Илона, как? – со страхом поинтересовалась Клава. На нее госпожа Васильевна произвела впечатление, на редкость мстительной и стервозной особы.
-Никак! – весело рассмеялся Антон – По - моему, ей все равно – она носится с твоим чудным котом, точно дурень, с писаной торбой – у нее новая идея фикс, поглотившая все безраздельно. Кажется, она собирается открыть в вашем городе приют для бездомных кошек..
-Обалдеть! – прыснула в кулак, Клава – Мир полон чудес..
- С моими родителями, конечно, все не так просто – Антон, не удержался и выглянул из кухни, чтобы взглянуть на дочь, методично и целеустремленно, откручивающей голову, новой, подаренной Антоном, кукле – Папа, правда, давно мечтает о внуках, а вот мама… Мама совершенно одержима желанием, женить меня, на дочке какого-нибудь олигарха, чтобы обеспечить своему драгоценному отпрыску, то есть мне, безбедное существование.. Это не я, это она собиралась расписать меня с деньгами Илоны..
Клава вмиг погрустнела – ей абсолютно не хотелось встречаться с женщиной, которая была матерью Антона.
Было совершенно ясно, что она никогда не станет звать Клаву «дочкой».
-Кстати! – Антон весело улыбнулся – Я буду жить, и работать в вашем городе. Здесь имеется филиал нашего банка, и отец пообещал мне место управляющего. Так что – он весело подмигнул Клаве – Я не шучу на счет загса и свадьбы.
Антон вытащил из кармана красную, бархатную коробочку и открыл ее.
Клава восхищенно ахнула – кольцо было прекрасно и ей почему-то захотелось плакать.
-Кажется, я что-то пропустила! – на кухню вихрем влетела сияющая Виктория и закружила Клаву по крохотной комнате – Клавка, я замуж выхожу!
-И ты тоже? – удивилась Клава, внимательно рассматривая высокого, темноволосого парня, этакого качка, по недоразумению засунутого в кипельно белую рубашку и парадный костюм темного цвета, на которого ревниво посматривал Антон.
-Это Мишка! – застенчиво произнесла Вика, потрепав здоровяка по упругой щечке, чем привела Клаву в еще большее замешательство – Мой жених! Не бойтесь – он не кусается! Мишка только с виду такая бука…
- А внутри – мягкий и пушистый – недоверчиво буркнула Клава и вдруг сообразила - Бульдозер? – ахнула она, припомнив нелицеприятную кличку приблатненного избранника подруги и нешуточный испуг на лице Свища, заслышавшего это, говорящее за себя, имечко – Тебя ж, говорят, подстрелили, на днях…
-Михаил! – обиженно шмыгнул носом шкафоподобный субъект, задевая макушкой люстру и сжимая руки в пудовые кулаки – Просто - Михаил…Без Бульдозера...И никто в меня не стрелял, так, вертелась под ногами шушера какая-то, лысая, я их помял слегка, да потом в больничку свез, чтоб не загнулись ненароком…
-Прекрасно! – воодушевился Антон – Можно сыграть двойную свадьбу – и, подмигнув Михаилу, поинтересовался – Ты уже подарил кольцо?
Гораздо позже, вечером, оставшись вдвоем на импровизированный девичник, Клава и Вика, тихонько сидели подле включенного телевизора, жуя шоколадные конфеты, презентованные Мишкой-Бульдозером и запивая всю эту красоту, страшно вредную для стройности фигуры, крепким чаем с бергамотом.
-Прости, Вика – в комнату величаво вплыла Лидия Григорьевна, слегка ошарашенная последними событиями. Она, разумеется, от всей души желала счастья своей дочери и отца маленькой Даше и ради этого была готова называть ненадежного Антона Анохина «зятем», но вот Михаил..
-Прости, Вика! – обратилась Лидия Григорьевна к подруге своей дочери – Я, конечно, наверное, вмешиваюсь не в свое дело, но, прости, еще раз – твои родители, Вика, люди совсем не простые, хорошо обеспеченные, входят в истеблишмент нашего города, а тут, пардон, такой крутой поворот событий..
-Какой, такой поворот? – не поняла Вика, но на всякий случай не стала хватать очередную шоколадку и засовывать ее в рот – Причем, здесь мои родители?
- Деточка! – заволновалась добрая женщина – Ты только не пугайся.. Миша – он прекрасный парень, очаровательный, добрый.. Он, наверное, тебя очень любит, но, вот профессия у него…
-Что, профессия? – набычилась Вика, и взгляд ее глаз стал мрачным.
-Я целый вечер только и слышала, что «Бульдозер – то, Бульдозер – это сила, бульдозер..».. Захотят ли твои родители, чтобы их дочь, умница, красавица, блестящий юрист связала свою судьбу с простым рабочим-бульдозеристом? Это попахивает, откровенным мезальянсом..
Клава и Вика, которым было хорошо известно, что Михаил Истаев, получил свое прозвище «Бульдозер», отнюдь не за работу на одноименном агрегате, а за напористость и твердолобость, громко расхохоталась.
Они хохотали так заливисто, громко, до слез, что Лидия Григорьевна обиделась и на родную дочь, и на ее подругу, неодобрительно хмыкнула, нервно передернула плечами и гордо удалилась в свою комнату, предоставив насмешницам, продолжать развлекаться в свое удовольствие.
-Хорош, конфеты трескать, лакомка! – отсмеявшись, произнесла Клава – Вот заработаешь себе пищевое отравление, будешь тогда кефиром давиться и овсянкой!
-ББРР! – Вика даже вздрогнула, представив подобный ужас, но, тут же, цепко схватила пульт от телевизора – Смотри, Клавка, что в мире делается!
- А теперь попросим в студию известную бизнес-леди, меценатку и просто красавицу – Илону Васильеву! – эффектно взлохмаченный ведущий программы «Ночное шоу плюс» изобразил нечто выразительное длинными руками и в студию, сияющую от изобилия зеркал, впорхнула экс-невеста Антона Анохина.
Была она одета в умопомрачительно короткую юбчонку, больше приличествующую сопливым тинейджерам, белые ботфорты и топик, малинового цвета.
Волосы Илона взбила, точно шоколадный мусс и они реяли над ней темным ореолом.
- Умереть – не встать! – ахнула Вика, едва не подавившись шоколадной конфетой – И вот это вот…собиралось отобрать у тебя Дашку?
-Тогда она выглядела несколько иначе – промямлила Клава – Смотри, Вик, это же наш Бантик!
И впрямь, вслед за девицей в малиновом топике, величаво выступал толстый, сердитый кот, надменно несущий свою британскую морду среди изобилия зеркал.
Кот шел совершенно свободно, даже, можно сказать – шествовал, точно спесивый аристократ. На его мохнатой шее поблескивал элегантный ошейник.
Судя до довольной физиономии животного – явно, золотой.
- Илоночка, душа моя! – мелким бисером рассыпался длиннорукий ведущий, без конца ероша свои, и без того торчащие, волосы – Это и есть, так сказать, ваше последнее увлечение, ваш питомец, привязанность, любовь, поселившаяся в вашем сердце и в ваших новых апартаментах, из сорока комнат?
Илона небрежно сдвинула собеседника в сторону, подхватила кота, толстого и ленивого и мечтательно подкатила глаза.
-Это чрезвычайно редкое, почти исчезающее животное! - заворковала прямо в камеру госпожа Васильева – Мне с огромнейшим трудом удалось заполучить единственный экземпляр памирского пушкохвостого кота и теперь, мы по всему миру разыскиваем ему подругу, такую же породистую, памирскую пушкохвостую кошечку.. Надежда на успех мизерная, но, если существует, хотя бы, единственный шанс раздобыть для моего золотца подругу – мы пойдем на любые меры – выкупим, выкрадем, вывезем…