Страница 15 из 74
Дана сидела на носу ладьи и выстругивала из чурочки фигурку. Понять, что у девушки получается, не мог никто, в том числе и сама она. То ли человек, то ли диковинное животное. Высокий желтоглазый воин с синей бусиной в волосах отвлекал девушку от поделки. Вот надо было князю именно ее десяток послать вместе с полусотней Горюты сопровождать кривичских гостей и урман в Новеград. Не помогли ни просьбы, ни откровенный разговор. Князь оставался непреклонен. Коли суждено им с Эйнаром сойтись в поединке, то рано или поздно того не миновать. А уж где бою быть, то одним богам ведомо.
Девушка проследила за княжеским взглядом и сникла. Спорить было бесполезно. За те восемь лет, что она жила с дружиной, она успела понять, когда можно возражать Всеславу, а когда нужно молча исполнять. Сейчас был именно тот случай. Князь с легкой улыбкой смотрел на предводителя урман. Дана поняла, попроси тот у князя ее в жены – отдаст и не посмотрит ни на какие клятвы. Оставалось лишь поклониться, и отправиться в дружинный дом собирать необходимое для похода.
Князь лично распределил десятки по ладьям, и Дане не приходилось удивляться, когда она оказалась среди урман. На весла ее не пустили, и девушка не нашла ничего лучшего, чем устроится возле мачты.
Вечером пристали к берегу. Раздав указания своим людям, Дана подошла к Горюте.
– Что девочка, устала? – полусотник с пониманием посмотрел на нее.
– Ты же знаешь, кто их предводитель?
– Да, – кивнул он, – твой кровник.
– Почему же тогда князь… – Дана не договорила, лишь пнула шишку.
– Всеслав мудрый человек. Он знает намного больше, чем показывает, – Горюта отвел девушку в сторону, чтобы их разговор не слышали воины. Обычное дело, полусотник отдает распоряжения молодому десятнику. – Князь долго советовался с богами. Не знаю, что они открыли ему, но было велено, чтобы ты плыла на ладье с урманами. Всеслав знал, что ты будешь спрашивать. И велел передать тебе, что на то воля Лады.
Дана вскинула голову и с удивлением посмотрела на Горюту. Да нет, он не шутит с волей богов. Всеслав тем паче. Какие же игры затеяли боги с кривичской девушкой. До этого лишь воля Перуна вела ее по жизни. Ныне к ней прибавилась воля Лады. И где-то за кромкой Чернобог только и ждет, когда она оступится, чтобы заполучить в свое царство.
– Разомнемся? – Горюта не дал девушке уйти в размышления, кинув ей жердь, заменявший учебный меч. Дана на лету поймала палку и закрутила, как учил ее Лучезар.
Заметив изготовившихся к бою воев, люди разошлись, образовав достаточно просторную площадку для боя. Невысокая стройная девушка стояла напротив крепко сложенного опытного воина. В руках у обоих шесты, призванные заменить боевое оружие. Горюта расслаблен, словно исход боя для него предрешен заранее. Дана напряжена, как будто жизнь ее зависит от исхода поединка. Глаза в глаза, оценивающе, изучающее. Словно не сходились они в сотнях поединков на площадке перед княжим теремом в Полотеске. Верно говорят опытные люди, исход большинства поединков ясен еще до боя. Не отрывая взгляда от глаз противника, подняли оружие, первый удар, второй, и вот уже не понять, что это: танец, бой. Горюта вкладывает в удары всю силу, стремясь опрокинуть, сбить с ног. Кажется, нет никакой возможности противостоять его натиску. Два-три удара и он сомнет девушку, растопчет. Но нет, и три, и трижды по три, и более трех десятков ударов было нанесено, но девушка цела. Гибкая, ловкая, она не принимала удары полусотника, а уворачивалась от них, или отводила шестом в сторону. И вот уже она заставила его обороняться, отступать к берегу.
Эйнар пристально следил за боем. Не раз сердце его замирало, когда казалось, что еще немного, и чудовищной силы удар отбросит бездыханное тело в сторону. Но в последний момент Даны не оказывалось там, куда приходился удар. Урмане одобрительно качали головами, тихо переговаривались, обсуждая перипетии боя, а он стоял, как истукан, не смея пошевелится, словно мог помешать девушке. Вот, она теснит славянина, нанося неожиданные удары, оказываясь там, где он не ждет ее.
Удар, еще, еще… И поединщики замерли. Потешили себя и людей, и добро. Дана раскраснелась, дыхание несколько участилось, но на лице улыбка. Не каждый вой княжий мог похвастаться тем, что заставил Горюту попотеть. Девушка сознавала, что в настоящем бою ей не устоять против такого противника. Но даже сейчас она училась, дабы, коли попустят то боги, не посрамить Лучезара, который с первого дня в Полотеске учил ее.
Притихшие полочане разразились ободряющими криками. Вои ее десятка с удивлением и почтением смотрели на девушку. Она и раньше с легкостью выходила на бой против троих-четверых и заставляла их изрядно побегать по площадке. Но один на один с Горютой биться на равных. Даже если он и поддавался, то лишь немного. Любого другого он успевал отправить глотать пыль за десяток ударов. Дана видела, как ее подопечные приосанились – одно дело в родном городе бабе подчиняться, а другое дело гостям иноземным показать, что она с полным правом пояс десятника носит.