Страница 6 из 6
– Туман связывает два мира в один, он служит тропинкой нам к вам, а вам к нам. Если тебе будет одиноко или печально, или жизнь будет невмоготу, ты всегда сможешь найти меня в тумане, и я покажу тебе свой мир. Мир по ту сторону тумана, – она прильнула ко мне всем телом, туман спрятал нас. Её губы отыскали мои.
– Я всегда буду рядом с тобой, как бы далеко ты ни был от дома, как бы плохо тебе ни пришлось. Я найду тебя. Тебе стоит только позвать, и мы вновь будем вместе, возлюбленный мой, – её голос звучал в моей голове, сам тонул в её ласках, и сквозь негу любви я чувствовал, как после очередного поцелуя у меня пошла кровь, она прильнула к ране, и мое сознание угасло, поглощенное темнотой.
Леонид.
Туман в ту ночь скрыл весь город, добравшись до крыш самых высоких зданий в городе. С высоты птичьего полета Куйбышев перестал существовать, став молочным пятном, немного размытым, нечетким, из его глубин неспешно подымались клубы дыма: доменные печи города работали без устали.
Леонид в своей палате мучился от всё возрастающего жара. Температура росла, но на этот раз сон не спешил оставлять узника, и Леонид был вынужден пребывать в далеком от реальности мире. Быть может, разбуди его кто, история пошла бы по совершенно иному пути.
Туман скрыл деревья перед больницей, ограждения, кованые ворота, охранников, их голоса – всё потонуло в бесконечной серости. Безысходность и бессилие, скрыли людей. И всякий труд, за который полагалось приняться в этот час, был забыт, всякое дело было брошено, и воля горожан сменилась на туманную меланхолию. Где-то вдалеке завыла собака, оказавшаяся одна в сером плену: она не могла вынести ужас и тишину, которую принес с собой туман.
Леонид разлепил веки. Жар давил на глаза, и всё вокруг плыло четкие и ровные формы превратились в туманные силуэты. Леонид перегнулся через край постели, его вырвало. Потом температура спала, и Леонид откинулся на подушку. Глаза закрылись сами собой.
«Кто я?» – этот вопрос звучал всё громче в его голове. Воспаленное сознание силилось найти ответ. Леонид будто пытался открыть дверь комнаты, а ручка была раскалена до предела, и он обжигал руку раз за разом.
В конце концов, Леонид взглянул в маленькое окошко в двери, оно запотело от жара, пульсировавшего вокруг, ладони болели от ожогов, бесполезных попыток открыть эту злополучную дверь. Он взглянул в окно. В комнате кто-то был, но кто? Разглядеть не получалось, оргстекло искажало черты, да и невыносимая жара мешала сосредоточиться.
Леонид стучал в дверь, кричал, чтобы открыли с той стороны. Но тщетно. Жар нарастал, и сознание Леонида угасло во всепобеждающем пекле.
Открыв глаза, Леонид посмотрел в окно. Там, в туманной дымке, был ясно виден силуэт женщины, она стояла напротив окна и звала его, по крайней мере, Леониду так казалось. Он вытянул руку, чтобы коснуться стекла со своей стороны, но оковы больно врезались в запястья. Тогда он закричал, стал дергать руками и ногами, не обращая внимания на боль. Он смотрел стоявшую по ту сторону стекла сотканную из тумана красавицу, и по его щекам текли слезы. Он звал её по имени, звал всеми ласковыми словами, которые говорил ей в те ночи, когда она согревалась его в объятьях.
Леонид знал, что происходит, какой-то препарат «лечит» его, буквально сжигает его воспоминания одно за другим. Он плакал и, встретившись взглядом с туманной нимфой, глотал соленые слезы, потому что с каждой следующей секундой лицо совершенной женщины по ту сторону стекла становилось для него всё менее важным.
Он будто наяву увидел, как лекарство, будто фашистский солдат, закованный в броню с ревущем злобой огнеметом, идет из комнаты в комнату его разума и под рев пламени оставляет после себя горящие не опознаваемые останки. Пепел кружит над ним, будто крылья чудовищного демона, хохот слышен из-под маски солдата, и Леонид, снова ставший маленьким мальчиком, в ужасе бежит по огромному дому, сжимая в руке сверток с самыми дорогими воспоминаниями: о маме и счастливом детстве, проведенным с ней. В детской ладошке до боли сжата фотокарточка бесконечной красоты женщины, но от жара, чада и слез мальчугана она искажается, и женщина из красивой превращается в неузнаваемое туманное пятно.
В конце концов, солдат настигает мальчика в маленькой детской комнате, он легко выбивает дверь своим тяжелым сапогом. В жаре и хохоте, в реве пламени адского мясника, гибнет маленький мальчик, сгорают его мечты и воспоминания, гибнет всё человеческое, что отличало его от сотен других пациентов клиники. Крики мальчика заглушает рев огненного зверя, выпущенного на свободу фашистским чудовищем.
Леонид смотрел в окно, и туманное лицо становилось всё менее узнаваемым, боль в голове и жар не отпускали его. Слезы высохли. Плакать больше не хотелось, всё вокруг потеряло смысл. Когда в тебе пусто, то болеть нечему. Леонид осмотрелся. Зачем? Почему он плакал? Кто он? И где? Да и не всё ли равно?
*****
Много лет прошло с того дня, как Леонида вылечили. После курса интенсивной терапии, нацеленной на возвращение пациенту социально полезных возможностей, Леонид полностью восстановил все функции своего разума, и его выписали, чтобы он смог занять свое место в этом дивном новом мире.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.