Страница 3 из 18
– Матч. По. Крикету.
– Ну да. – Доктор надвинул шляпу еще ниже и вжался в свое сиденье.
А ведь все так хорошо начиналось! Доктор пообещал, что вот-вот грянет очередной конец света, на что Романа, любившая такие экстремальные деньки, отреагировала с вящим энтузиазмом. И что теперь? Они торчат на Лордс-Крикет-Граунд[8]. Кругом – сплошь банкиры откормленного вида, потчевавшие друг друга корпоративным радушием. На местах пониже – целое море мужчин средних лет, явно рассчитывающих на солнечный удар. Изредка показывался какой-нибудь человек-монумент при регалиях полковника – само собой, сердитого вида, с кроссвордом от «Таймс» и термосом, в котором могло быть все, что угодно – от чая до джина или даже супа. В общем, Роману окружала своеобразная выборка из человеческой цивилизации – пусть и очень узкая, но весьма показательная.
Стоило отдать должное Доктору – места им достались хорошие. Великолепный вид на газон – благообразную полоску травы, вокруг которой выплясывали разбитые на две команды мужчины в безупречно белых комбинезонах, похожие на рыцарей-модников, что пошили себе исподнее дорогой нитью. Порой кто-нибудь из игроков бросался красным маленьким мячиком в другого. Порой они задорно поднимали мячик в воздух на какой-то доске, порой – не поднимали. Аплодисментами иной раз встречали такую ситуацию, когда по мнению Романы вообще ничего не происходило. Словом, крикет был вполне типичным английским изобретением – названо «спорт», а смотрится так, будто учитель начальной школы пытается объяснить детям, что такое вечность.
– Мне кажется, – пожаловалась она вслух, – что они и сами не вполне понимают, что и зачем делают.
– Мне тоже, – скорбно качнул головой Доктор.
Романа не удивилась такому ответу. Экипаж Доктора мирно дрейфовал меж времен, пространств и планет. Снаружи он выглядел как маленькая синяя коробочка, очутившаяся в неподходящей для нее среде; внутри являл собой галерею белых комнат, напоминавших больничные палаты, выкупленные каким-то безумным антикваром под склад. Изобилие проблем, связанных с ТАРДИС, венчалось одной, поистине серьезной – доктор взаправду не знал толком, как с ней управляться. На некоторых элементах ее внутренней машинерии просто висели листики-напоминалки, на которых на скорую руку Доктор набросал свои лучшие предположения касательно их роли.
Сегодняшний переполох, собственно, и начался с того, что Романа разглядывала рычаг, подписанный как «ручной тормоз?» – и тут Доктор вошел в комнату, снова весь из себя неопределенный. Сложно было суммировать чувства, которые он порой вызывал – с одинаковым успехом этот тип мог взбесить или очаровать вас, озадачить или пролить свет на то, о чем вы ранее не догадывались. Но что в нем Романе нравилось больше всего – так это то, что его глаза всегда улыбались.
– Романа, Вселенной вот-вот наступит конец! – оповестил Доктор. – Думаю, самое время принарядиться.
Обычно Романа любила наряжаться. Машина времени Доктора, как и, пожалуй, он сам, не могла похвастать внутренней логикой и удобством, но в ней, по крайней мере, умещался неплохой и довольно-таки разнообразный гардероб.
Выудив из кармана пару галстуков, доктор зашагал к ней.
– Вот что стоит надеть, – торжественно заявил он. – Я почитал о тех временах…
Уши К-9 настороженно дернулись.
Романа немного понаблюдала со стороны, как Доктор пытается завязать себе галстук – а потом, когда зрелище ей наскучило, аккуратно сделала это за него. Она заметила на его обороте вышитую дарственную надпись «Выпускник-отличник Женского Колледжа Кулинарии» и поспешно глянула на тот, что Доктор выбрал для нее – обычная полоска ткани, разве что с пляшущими мультяшными пингвинами. Не в ее вкусе, ну да ладно.
– Зачем нам галстуки? – уточнила подозрительно Романа. – Куда мы направляемся?
– Ну… – Доктор принял виноватый вид, и то был дурной знак. Но по ТАРДИС уже прокатился рев сигнала, объявляющего посадку, и дверь распахнулась. – Давай пойдем, и ты сама все поймешь.
Накренившись, как подвыпившая матрона, ТАРДИС выбросила их в толпу фанатов крикета. Их вид и неожиданное появление сразу посеяли тревогу и возмущение – главным образом, из-за вида Доктора.
Порой он смотрелся абсолютным победителем, и тогда гигантские зеленые слизни смущенно устремляли взгляд сотни глаз в пол, девятая Сонтаранская боевая бригада всем составом клялась ему в верности, а Краалы бормотали что-то насчет благодарственных писем на Рождество. Но порой Доктор казался абсолютным безумцем – как, например, сейчас. Собравшиеся мужчины шарахались от его пальто, темных брюк, жилета и шарфа длинной с анаконду, не обращая никакого внимания на гордо повязанный галстук – хоть он и показывал на него всем встречным и поперечным, как на какой-нибудь религиозный тотем. На путешественников во времени мрачно воззрилась компания молодых людей в спортивных куртках.
– Шуты гороховые, – произнес кто-то громко.
– Позорище! – язвительно добавил другой.
Романа не понимала, что происходит. Куда это они попали? Обычно, заподозрив в них что-то неладное, их просто запирали где-нибудь, допрашивали или грозились опустить вниз головой в чан с какой-нибудь ярко-зеленой едкой дрянью. А презрительные выкрики – это что-то новенькое.
Столкнувшись с целой шеренгой престарелых джентльменов в твиде, Доктор словил мощную волну неодобрения среднего возраста, показав старичкам какую-то скомканную бумажку.
– Я – Доктор, – самодовольно объявил он. – А это – Романа, моя спутница. Мы из Мельбурнского Крикетного Клуба.
Романа, вместе с солидной долей молодых людей в спортивных куртках, сощурила глаза, стараясь разобрать надпись на непонятном документе. Удивительно, но бумажка сработала – им неохотно предоставили доступ к местным удобствам: протекающему чайнику и фуршетным сэндвичам с рыбным паштетом.
– Где мы? – прошипела Романа, выбрасывая сэндвич в горшок с чахлым цветком. – Это ведь Англия, не так ли? С чего это все тут такие нервные?
– Генетическая память. – Доктор отпил из чайной чашки и поморщился. – Чувствуют тут все одно и то же – злость, стыд и нетерпимость к чужакам. Чувствуют – и понятия не имеют даже, почему! – Вместе они вышли на террасу, и только тогда Романа поняла, где находится.
– Ты обещал мне конец света, а притащил на матч по крикету?
– Любой истинный англичанин сказал бы тебе, что это одно и то же, – попробовал отшутиться Доктор, но Романа не унималась:
– Да как ты мог? – Она терпела его привязанность к этой планете, иногда ей тут даже нравилось, но всегда должен быть предел. Крикетные матчи – вот где следовало провести непреложный Рубикон.
Они заняли свои места. На их глазах маленький красный мяч свистнул в воздухе, и игроки всполошились. Аплодисменты прокатились по толпе зрителей. Романа вздрогнула от неожиданности.
– Странно, – вслух размышлял Доктор. – Все тут, вроде бы, такое безобидное.
– Безобидное? Ну-ну. – Романа хмыкнула, когда два игрока пожали друг другу руки.
– Я всегда хотел выяснить, почему подобное могло случиться, – выдал Доктор очень серьезным голосом. Если он хотел придать словам вес, то мог сделать это в два счета – и речь его становилась похожей на рокот далекой, но сильной грозы.
Романа оглядела безоблачное небо, яркое солнце и зеленую траву, и безотчетно поежилась.
– Они кажутся такими невинными, не так ли? – Доктор прищурился. – Нет, ты только глянь на них. На них на все. Такие… – его губы искривились, – увлеченные.
Мужчина на поле вдарил битой по мячу. Тот улетел вдаль. Плеск аплодисментов тут был, похоже, в порядке вещей.
– Странная игра, вот что я тебе скажу. – Романа поерзала на своем сиденье. Увидь ее кто-нибудь сейчас, ее шансы стать президентом Галлифрея (если таковые еще оставались) истаяли бы навсегда. – Если это такая шутка, то юмора в ней – ни на грамм.
Жуя сэндвич, Доктор уткнулся в брошюрку.
– Похоже, сегодня последний день кубка Пепла, – сказал он, и несколько человек на ближайших сиденьях уставились на него, как на упавшего с Луны. Что, в целом, было не так уж и далеко от истины. – Для крикета это очень большая новость. Знаешь, каждые десять лет или около того…
8
Популярный лондонский стадион для крикета. Назван в честь основателя Томаса Лорда.