Спектакль

– Только если пообещаешь не шуметь, – сказала она, – и не хватать лапой мой карандаш, пока я пишу.

Она обулась и взяла в руки керосиновую лампу. Осторожными шагами подошла ко входной двери и выскользнула в коридор, аккуратно закрыв за собой дверь, выпуская Стэнли. Прошла по дубовому полу коридора, поднялась на три пролета винтовой лестницы. Перед ней возвышалась дверь, гордая и грозная, она практически могла представить эту дверь со сложенными крест-накрест руками. Слава богу, что она была высокой, иначе ключа ей было бы не достать. Симоне не хватало роста до него дотянуться, но настал наконец счастливый день, когда это смогла сделать Натали. С тех самых пор «салон на крыше», как они его называли, стал их любимым убежищем.

Она толкнула тяжелую дверь. Стэнли прыгнул вперед, на залитую лунным светом крышу, и вскочил на бортик. Натали легко ступала по периметру: прямо под ней была квартира, где жили люди, – и села, упершись в стену. Голоса из таверны «У Жозефины», что на соседней улице, вились в летнем воздухе.

Она открыла коробочку и вынула письмо от Агнес, которое получила за несколько дней до открытки.

Дорогая Ната,

мы провели здесь пять дней, и в четыре из них бабушка что-нибудь пекла: хлеб, круассаны, пирог, снова хлеб. «У нас, в семье Жальбер, печка используется как следует» – так она любит приговаривать. С завтрашнего дня я начну у нее учиться. Если приеду домой в августе, приобретя форму воздушного шара, ты будешь знать, в чем причина.

Роже сводит меня с ума. Он постоянно болтает, и конечно же, не говорит при этом ничего особо интересного. Еще он проказливый (вчера засунул мне в туфлю лягушку) и неуклюжий (разлил сегодня утром чай на мой блокнот). На следующей неделе будем отмечать его десятый день рождения, и я всерьез подумываю подарить ему листья, булыжники или что-нибудь подобное – забавы ради. Моим настоящим подарком ему будет пирог, если мое обучение пойдет гладко.

Кстати, блокнот все же выжил после чая. К сожалению, страница с моим новым рассказом – нет. Думаю, оно и к лучшему, потому что он был не очень хороший.

И что касается творчества: расскажи мне о своем. Я хочу знать все о газете, репортажах из морга и каково это – ходить в брюках. Не считая последнего пункта, я завидую твоей великолепной возможности.

Пора идти. Папа зовет меня помочь маме пропалывать сад. Он думает, что это отличное «познание земли». Скрючиваться под жарким солнцем и измазываться в грязи – это познание земли, но я бы его не назвала отличным. Пару дней назад попалась змея, и я закричала. С тех пор я находила отговорки, чтобы не работать в саду, но, к сожалению, моя удача уже ускользнула, как та ужасная змея.

Скоро пришлю тебе открытку. Пиши мне, моя подруга.

Если Симона была розой: яркой, женственной и привлекательной, то Агнес – лилией: нежной, элегантной и чистой. Симону Натали знала всю свою жизнь, а Агнес – только с начала прошлого школьного года, когда она сменила школу; они друг другу сразу понравились. Проехав по всей Франции, даже побывав в Англии и Германии, Агнес обладала исследовательским духом, всегда была стремящейся к чему-то новому, особенному или иному, даже в повседневной жизни. Симона и Агнес не часто пересекались, но, когда это случалось, неплохо ладили. Натали нравилось, как каждая из них смотрела на мир.

Она положила письмо обратно в конверт и вытащила из коробочки чистые письменные принадлежности. Отклонившись назад, она позволила взгляду блуждать по мерцающему ночному небу. Что она могла теперь сказать Агнес? Та открытка, написанная в кафе, была ошибкой. Она не хотела рассказывать Агнес о произошедшем в морге, пока сама не поймет, в чем дело. А может, вообще никогда. Агнес все-таки была на каникулах, а это видение в письме не опишешь. Но нужно было объяснить то, что она уже написала.

Стэнли спрыгнул с бортика и подошел к ней, замахнувшись лапой на ее карандаш.

– Это побуждение к действию или предупреждение, что ты нарушишь обещание не цапать карандаш?

Она почесала ему подбородок, взяла карандаш и начала писать.

Дорогая Агнес,

я всегда хотела покататься на воздушном шаре, они красивые, так что бывают сравнения и похуже. Буду искать тебя глазами в небе, когда вернешься.

Выпечка… Ну что ж, ты должна научить меня всему, что умеешь. Если продемонстрируешь мне, как испечь пирог, то покажу тебе пару вещей, которые я научилась шить, даже брюки, если тебе будет любопытно. Может, как раз сошьешь пару в подарок на следующий день рождения неугомонному Роже, чьи выходки заставляют меня радоваться, что у меня нет младшего брата.

У вас там так же жарко, как в Париже летом? Ты уже ходила на пляж? Хочу узнать все об океане. И мечтаю его когда-нибудь увидеть, ощутить его запах и услышать его (на вкус можно не пробовать). Мне кажется, стоять в волнах и чувствовать мощь движения воды – просто завораживающе.

Писать для газеты – настоящее приключение, с обязанностью выдавать колонку ежедневно, непрерывной суетой работы в редакции и, конечно, моим желанием впечатлить месье Патинода. Я уже привыкла ходить в брюках, хотя не могу сказать, что мне это нравится.

Полагаю, до севера Франции докатились слухи о жертве убийства, да? Очередь на вход в морг была длинной, и Агнес, боже мой, ты и представить не можешь, какая она растерзанная, эта бедняжка, почти нашего возраста. Что я там увидела, до конца своих дней не забуду. Я отправила тебе открытку сразу после того, как вышла оттуда, потому я была так потрясена.

Каково это – гулять по улицам Байе? Расскажи мне во всех подробностях, моя милая подруга, чтобы мне показалось, что я там, с тобой.

Пока она надписывала конверт, доносившиеся из таверны голоса стали громче и резче, вырывая ее из задумчивости. Двое мужчин начали кричать друг на друга, и послышались звуки потасовки. Натали вложила письмо в конверт и подползла к краю крыши. В просвет между зданиями виднелся один из мужчин, когда кулак ударил его, и он упал. Ударивший показался тоже, но его тут же схватил бармен. Первый мужчина с трудом поднялся на ноги, поглаживая челюсть, что-то пьяно прокричал и неторопливо пошел прочь. Интересно, вспомнит ли он хоть что-то из этого наутро.

Тут ее озарило.

Она снова вернулась к мысли, что происшествие в морге – возможно, из памяти. Само собой, она не помнила, чтобы на ее глазах кто-то зарезал девушку. Но она не помнила и того, как покупала цветы. Кто знает, что сознание вытесняет, а что – нет? Мама как-то рассказывала ей о портном, который сходил к гипнотизеру и на сеансе вспомнил давно забытые детали того дня, когда утонул его друг детства. И еще Натали читала историю о женщине, которая в лихорадке вдруг вспомнила, как в возрасте трех лет вытолкнула в окно своего маленького брата.

Если прикосновение к стеклу в морге и правда развязало в ее памяти какой-то узел, то должно быть легко выяснить, правдиво ли это воспоминание.

Натали поползла обратно к своему месту и взяла в руки дневник. Она начала писать настолько быстро, насколько могла рука, будто выплескивание недавних воспоминаний могло помочь добраться до репрессированного.

Но не помогло.

Не считая провала в памяти с покупкой цветов, она могла мысленно воссоздать каждый час каждого дня прошедшей недели.

У нее не было ни одной причины считать то происшествие воспоминанием. Эту теорию можно отбросить.

И остаться вообще ни с чем.

Может, как она предположила в разговоре с Симоной, это было что-то вроде температурного бреда из-за перегрева: жар иногда творит с людьми странные вещи. Или, как считала Симона, это было видение.

А возможно, она сходит с ума и скоро будет не навещать тетю Бриджит, а жить с ней в одной палате.

Натали собрала вещи и вместе со Стэнли направилась обратно в квартиру, чувствуя себя не лучше (а то и хуже), чем до выхода оттуда.