Warm

От дома отъехала легковушка, груженная вещами даже на крыше. Дачный домик, как показалось Денису, при любых землетрясениях был не опасен.

- Меньше толкучки на лестнице будет, - произнес Денис и добавил. - Если что.

- Если что, - повторила мать. - Как это страшно оказывается.

- Ладно, ма, не будем нагнетать. Обойдется всё. Лифтами не пользуемся и храним НЗ в машине. Если случится землетряс, когда мы на работе, то встречаемся перед домом, а там решим, куда бомжевать отправимся.

- Какой ты у меня большой уже, рассудительный, - мать погладила сына по голове. - С тобой и бомжевать не страшно.

Денис засмеялся.

- Вместо палатки пилу и топор куплю.

- Вот и правильно. Все будет хорошо, глядишь и барышня у тебя появится какая-никакая, съездим на шашлычки в лес.

- Хорошая у меня будет барышня, - Денису не понравилось материно «какая-никакая».

- Конечно, это я к слову. Будет тебе под стать. Ну, ладно, пора на работу собираться. - Мать встала из-за стола.

- Ма, ты это, если будут еще толчки, выбегай наружу, - искренне переживая за родительницу, предупредил Денис.

- Хорошо. А ты тоже, выбегай сразу. У вас там вообще, не работа, а братская могила. Фу, что я болтаю, - мать постучала себя по губам. - Давай, пока.

- Пока.

Интернет не удивил ничем апокалиптичным. Всё, как обычно, тряхнуло, полыхнуло, вода чуть-чуть опустилась, всплыл сваренный заживо косяк рыбы, муж-футболист подрался с женой-моделью, а известный политик сказал, что сегодня будет гораздо лучше, чем завтра. То ли оговорился, то ли что-то знал.

С одной стороны Денису хотелось, чтобы в мире существовала какая-то  тревожность, будоражащая кровь ожиданием глобального события, но с другой, представив себя его жертвой, думалось, а ну его нафиг, пусть все остается, как есть.

Дорога до работы в этот день показалась ему как-то особенно приятной. Он любовался деревьями, вдыхал тополиный запах, аромат горячей вишневой камеди, янтарем застывшей на стволах. Рассматривал птиц: голубей, лениво отходящих в сторону, пугливых воробьев, пикирующих с ветки на ветку, грачей, каркающих высоко в тополях. Раньше Денис по дороге находился в своих мыслях, не обращая внимания на окружение, а сегодня почему-то в голове было пусто, и эту пустоту заполнило желание наблюдать. Солнце было все таким же неприветливым, но Денис надел панаму и майку с длинным рукавом.

На работе, к его облегчению, было прохладно. Чилер за ночь удалось починить. На пневматике сидел все тот же новенький угрюмый тип. Денис хотел с ним поздороваться, но тот намеренно отвел взгляд. «Социопат», - подумал про него Денис.

Через час привычной работы, после нескольких клиентов, события вчерашнего вечера начали стираться из памяти. Все было, как обычно. Играла музыка, ходили зеваки и покупатели. Денис сходил в супермаркет за обедом, после чего совсем забыл о вчерашнем инциденте. Напомнили ему о нём две дамы, проходящие мимо и громко обсуждающие землетрясение между собой, обвиняя газоперерабатывающий завод, как это было положено в городе, во всех грехах. Можно было подумать, что если и существовали под городом пустоты, то виной их обрушения были совсем не мощные толчки земной коры.

Денис посёрфил интернет. Тряхнуло по всей длине Уральских гор и больше всего на севере. После мощного толчка все ждали, что будет еще, но приборы не зафиксировали даже мелких колебаний. «Высоколобые» мужи поспешили всех успокоить известием, что старые плиты снова встали «на замок» на ближайшие тысячелетия. Их заявление вызвало сомнение в правильности траты денег на ненужные вещи.

За день Денису перепало две шабашки, присовокупив которые к имеющимся деньгам, он все же купил комбинированный топор-пилу-лопатку, три баллона с газом и одноконфорочную походную плитку. Покупка обошлась ему в недельный бюджет. Денег было жалко, но Денис решил, что пусть лучше инструмент лежит в багажнике и греет душу.

К вечеру снова начались перебои с кондиционированием. Воздух в торговом комплексе из-за массы народа и тысячи горячих ламп мгновенно стал невыносимо жарким. Администрации пришлось извиниться перед покупателями и закрыть его на два часа раньше. Денис отписался боссу, снял выручку, положил ее в банкомат и вышел из здания вместе с толпой народа.

Солнце еще пекло. Домой идти не хотелось и Денис сделал кружок до дома по всему району, Малой Земле. Он увидел, что, по крайней мере, в двух домах имелись лопнувшие стекла, а в одной кирпичной многоэтажке вывалился кусок стены на месте лестничного прохода. Никто и никогда в Оренбурге не строил сейсмоустойчивого жилья, и было страшно представить, что случилось бы со всеми этими многоэтажками, тряхни их как следует.

Машина матери стояла у подъезда. Денис позвонил ей, чтобы она открыла машину с сигнализации. Семейный седанчик квакнул сиреной и услужливо открыл крышку багажника. Денис сложил купленное имущество в него и махнул рукой матери, выглядывающей с балкона. Машина закрылась.

- Почему так рано? - спросила удивленная мать, когда сын вошел в дом.

- Кондёры опять сломались. Жара, как в бане. Купил, что планировал, а ты?

- Блин, Денчик, забыла, замоталась, платье себе новое купила и..., короче, на консервы денег уже не хватило. Да и не надо уже, я думаю. На работе сказали, что всё уселось на место, больше трясти не будет.

- С тобой всегда так, ма, - упрекнул ее Денис. - Договоришься, а потом, ой, блин, забыла, замоталась.

- Ну, прости, сынок. Завтра куплю, обещаю, целую коробку кильки в томате.

-  Купи ещё соль, спички, мыло и туалетную бумагу.

- Прямо с утра, перед работой заеду в магаз и все по списку куплю. Обещаю, - мать подцепила маникюрным ногтем передний зуб.

- Знаю я цену твоим обещаниям, - пробурдел Денис и пошел в спальню скидывать с себя одежду.

На подоконнике он увидел баллон монтажной пены.

- Это я купила, чтобы ты дырку в стене запенил. Я сама бы это сделала, только не умею, - мать произнесла это извиняющимся тоном, будто променяла счастье сына на баллончик пены.

- Ща запеню, - пообещал Денис.

Он скинул одежду, чтобы нечаянно ее не заляпать пеной, вставил трубку в щель и выдавил.

- Готово.

- Как, уже?

- А чего там возиться?

- Ты такой у меня рукастый, явно не в мамку пошел.

- Спасибо.

Денис помылся в душе и сел ужинать. Мать на скорую руку приготовила отварной рис с подливом. Она положила ужин в тарелку и подала сыну.

- А ты заметил, что сегодня ни разу не трясло? Вообще.

- Хм, точно, весь день тихо было.

- Может, и не надо дурью маяться, запасы делать?

- Купи немного, не понадобятся, потом покупать не надо будет.

- Ладно. Точно, отец.

После ужина мать оккупировала компьютер, не давая Денису сыграть во что-нибудь. Он не стал спорить с матерью, вышел подышать на балкон перед сном. Ночь была темной. Над городом и так звезд почти никогда не видно, а эта ночь вообще была такой, будто мир накрыли черным непроницаемым покрывалом. Свет от фонарей упирался в этот свод, создавая иллюзию близкого неба.

На горизонте, в стороне Ростошей, несколько раз вспышками молний полыхнул горизонт. Такая жара, рано или поздно, должна была нейтрализоваться хорошей грозой. Из пивнушки, прилепленной к дому, вышла шумная компания. Один из парней споткнулся о бордюр и растянулся. Его товарищи принялись неистово ржать во все горло. Денис закрыл окно и вернулся в дом.

- Все тихо? - спросил он у матери, долбящей по клавиатуре.

- Какой, тихо? Помнишь дядю Аркадия, приезжал к нам лет десять назад?

- Смутно.

- Он сейчас на Черном море отдыхает, в Евпатории, говорит там ужас, как тухлыми яйцами воняет.

- И черт с ним, пусть отдыхает дома, на речке, где пахнет тиной. Спокойной ночи.

- Ага, спокойной ночи, Денчик.

Мать продолжала отстукивать послания, не повернув голову.

            Последний день.

- Подъем, соня, - разбудила мать Дениса. - На улице снова чем-то воняет.