Страница 46 из 46
— Превосходно, — заметил сэр Джордж. — Люблю исполнительность в своих офицерах.
Он продиктовал докладную лордам адмиралтейства в Уайт-холле, в нескольких параграфах описав, как флот своими силами раскрыл сеть французских агентов, ответственных за взрывы в Портсмуте. Однако он воздержался от упоминания названий кораблей и имен участников, даже имя рыцаря и баронета Томаса Фробишера не было упомянуто. Закончив диктовать, он отпустил Деланси.
— Очень хорошо, — продолжил сэр Джордж. — Это утихомирит проклятых писак. И осадит этого напыщенного болтуна Фробишера. — Он бросил насмешливый взгляд на замызганный вид Хоара. — Вам нужна жена, — констатировал адмирал. — Поищите себе кого-нибудь, в самом деле.
Хоар смог только молча кивнуть, и сэр Джордж продолжил:
— Ваш рассказ, мистер Хоар, слишком сильно напоминает представления о древней классической истории боевых действий. Арбалеты, пращи, еще и таран… Признаюсь, я даже не знаю, куда катится этот мир. Наполните еще раз бокалы, сэр.
Хм… Оставаясь в том же классическом стиле: вы выполнили вашу работу для Эврисфея, юный Геракл; даже Копрей «Навозник» — в смысле, мой секретарь Паттерсон — имел наглость высказать такое же мнение. Более того, вы, очевидно, произвели впечатление на человека Аберкромби.
— Человека Аберкромби, сэр?
— Именно так. — В голосе адмирала появилось беспокойство. — Сэра Хью Аберкромби. Кто-то из его людей присутствовал при вашем триумфе после завершения дела об убийстве капитана «Вантиджа». Вы, разумеется, помните об этом, но я там не был и не видел никого. Чем меньше я знаю о людях Аберкромби, тем спокойней я себя чувствую. Мне не улыбается получить «желтый флаг» из-за того, что я разбалтываю секреты, о которых не должен знать ничего.
Ну ладно, к делу это не относится. Я могу сказать вам следующее: их адмиралтейские светлости, в своей безграничной мудрости, соизволили через меня передать вам приказ о производстве в коммандеры и назначении командиром яхты «Ройал-Дюк», которая должна прибыть в Портсмут из Чатама. Разумеется, я с удовольствием выполняю это распоряжение их сиятельств. Вот ваши бумаги. Насколько я знаю, яхта снимется во вторник на Спитхед под командованием первого лейтенанта. Вашего лейтенанта, следовало сказать. Я взял на себя смелость оставить его на прежнем месте. Думаю, вы не будете разочарованы моим решением. Он человек, — продолжал сэр Джордж, — чей громоподобный голос более чем компенсирует его… впрочем, увидите сами. В любом случае, вы сможете передавать свои приказы через него. Даже удивительно, что никто не подумал о таком прежде. Жаль; прекрасная морская карьера была отложена без большой в этом необходимости, полагаю.
— Позволено ли мне спросить, сэр, кто… — прошептал Хоар.
— Спросить вы можете, сэр, но ответа не получите. Я пользуюсь своими привилегиями, чтобы раздражать подчиненных тогда, когда пожелаю. Выясните сами, когда войдете в курс ваших новых дел. За ваше здоровье и новые успехи, капитан Хоар.
«Капитан Хоар». По правде говоря, он уже и не надеялся услышать этот славный титул в соединении со своим именем. Внутри него все пело.
Сэр Джордж, сообразуясь со значимостью своих слов, подождал, пока выражение потрясения и радости не сошло с лица Хоара, и продолжил:
— Ваше назначение, конечно, не будет опубликовано до тех пор, пока вы — или мистер Как-его-там — не огласите его перед экипажем. Но «швабру» на плечо вы можете водрузить сразу, как только пожелаете. И, бьюсь об заклад, вы рветесь немедля отправиться в Веймут, так что прихватите с собой этот экземпляр «Кроникла». Прочтите его вдове, которой вы весьма интересуетесь. Там есть кое-что о ее покойном супруге. Но держитесь подальше от Фробишера, понятно? Вам опасно встречаться с ним. Он слишком важная фигура как в тех краях, так и в парламенте, чтобы ссориться с ним. Вы поняли?
Хоар кивнул, подтверждая, пробормотал идущую от всего сердца благодарность, и удалился в поисках лучшего портного в городе. Позднее он пригласит своих друзей смочить новоприобретенную «швабру». А следующим утром он наймет подходящую лошадь и отправится в Веймут. Нельзя было терять ни мгновенья.
Когда Хоар вручил экземпляр газеты миссис Грейвз, она молча прочитала статью, затем взглянула на него и произнесла:
— Это меня неимоверно обрадовало, мистер Хоар. Я должна самым покорнейшим образом принести вам свои извинения за то, что неправильно интерпретировала ваше отношение к моему покойному супругу, и благодарю вас от всего сердца за снятия пятна с его благородного имени. Просите любое вознаграждение, которое я в силах дать.
Хоар уже проделывал подобное в Галифаксе, у ног своей возлюбленной канадки. Тем не менее, он дрожал, преклоняя колено.
— Миссис Грейвз… Элеонора, — говорил он, запинаясь, — сейчас я достиг такого служебного положения, при котором мое будущее более упрочено, чем было ранее. И у меня есть небольшой, но достаточный доход. Я хочу просить… просить вас разделить со мной это будущее.
— Мистер Хоар, — отвечала она, глядя на него своими пронзительными карими глазами, — или, скорее, я должна говорить капитан Хоар, если я правильно понимаю морской этикет. Барт! Мне тридцать четыре года и я — будем говорить откровенно — все еще девственница, несмотря на вдовий статус. Неужели вы настолько одурманены, чтобы полагать — я, в моем возрасте, могу пользоваться вниманием мужчин? Что я буду подходящей супругой деятельному джентльмену в расцвете лет? Что я смогу принести ему детей — вам, точнее говоря?
— Послушайте меня, сэр! Я знаю, что я прозаичная женщина, и у меня нет никакого интереса к развлечениям, — продолжала она. — Я благодарю вас не только за само предложение, но и за ту доброту, которая побудила вас сделать его. Разумеется, земли моего покойного мужа отойдут к его детям. Но должна сказать, что бедный Саймон… — она задохнулась, но справилась и продолжила: — Когда мы вступили в брак, Саймон переписал на меня все драгоценности, этот дом со всей мебелью и право распорядиться его врачебной практикой по моему усмотрению. Я не буду выброшена на улицу. У меня нет своих детей, которых я должна была бы растить. Фактически, я буду довольно состоятельна.
— Мое предложение происходит не из жалости, Элеонора, — запротестовал Хоар. — Я сделал его от глубокого уважения, восхищения и величайшей симпатии… Я люблю вас.
— Скажите, Барт, — тихо спросила она, — вы помните тот вечер, который вы провели у нас?
— Как сейчас.
— Тогда вы должны помнить то, что я сказала тогда: «Никому кроме мужа я не разрешаю слушать музыку моего сердца. Оно принадлежит ему». Эти слова были верны тогда, Барт, и они остаются таковыми и сейчас. Возможно, потому, что прошло слишком мало времени после смерти Саймона, но мое сердце до сих пор принадлежит не мне.
— Что ж, мое предложение остается в силе, — прошептал Хоар. — Пусть ваше сердце пока не принадлежит вам, но я надеюсь, что оно вернется к вам в свое время. А тем временем, мое находится в вашем полном распоряжении.
Хоар дальше не мог говорить. Он склонился над рукой Элеоноры, повернулся и вышел из дома. Все так же моросил дождь.