Страница 118 из 214
Военные Чжунхуя хоть и считались третьесортными гражданами и формально не могли участвовать в принятии политических решений, были на деле весьма влиятельны. Хуже всего, что армия не была единственной силовой опорой в Империи. Флот и полиция — это отдельные и тоже влиятельные кланы. Трения, всегда имевшиеся между ними, во время войны стали более заметны. Для флота, все эти операции на поверхности планет были малозначимой возней. Именно флот считал масштабные боевые действия на планетах ненужным излишеством, не помогающим решениям основных задач. Адмиралы считали, что ключ к победе лежит в контроле над Пространством, а планеты никуда от них не денутся. Им, для осуществления своей мечты, требовалась самая малость — собственные боевые части, способные штурмовать орбитальные крепости. А на эти части наложила свою лапу армия, считавшая, что контроль над населенными планетами гораздо важней чем контроль над окружающим пространством.
Был у армии еще один конкурент — полиция. Та считала, что армия слишком много для себя требует и дорого обходится. Мол, полиция не хуже сможет держать порядок на планетах Чжунхуя, а при нужде и аккуратно присоединять к Империи и новые планеты. Причем, это обойдется стране дешевле, нежели проведение громоздких военных операций.
Именно поэтому, армия не согласится на замирение с противником, поставившим ее в столь неудобное положение. Заключить мир после того, когда противник сломлен — это одно. А мириться посреди сплошных неудач — это другое.
Выход из создавшейся ситуации, который предлагала Лю Минь, был неплох. Сделать упор на то, что с русскими ведет войну не армия Чжунхуя, который не объявлял им войну, а вооруженные силы некой суверенной корпорации. Которая не согласовывала своих планов с Империей. В том, что корпорация сумеет успешно провести эти переговоры, Мун не сомневался. Эта затейница вовсе не глупа, у нее может все получиться.
Проблема была в том, что договоры придется выполнять. А это значит, что армия, воюющая здесь, должна выполнять приказы того, кто будет договариваться с русскими. Подчинить ее корпорации? На это у него нет власти. Это прерогатива Сына Неба и Звезд. А его еще нужно убедить в полезности такого решения. Так ведь не только он будет убеждать. В Столице найдутся и те, кто станет убеждать императора в обратном.
Значит? Значит пока война и слабая надежда на скорую победу в ней. А вот в это Мун не верил.
Конечно, в штабе экспедиционных сил, его убеждали в обратном. Эти "павлины" в качестве гарантии победы ссылались на превосходство в силах, профессионализм личного состава и тщательную проработку плана сражения.
— Как с этим обстоят дела у русских?
— Намного хуже, чем у нас, — ответил ему начальник штаба — их солдаты плохо владеют военными специальностями, командиры не умеют правильно организовать даже обычный бой, высший командный состав — сборище малограмотных дилетантов…
В последнем Мун усомнился. Ведь если у русских все так плохо, то почему кампания против них так затянулась?
На этот вопрос "павлины" ответили пространно и непонятно. Совсем непонятно!
— Хорошо, а кто в русском военном руководстве на первых ролях.
— Львов, но его потолок — командование бригадой, за ним идет Муравьев, но он берет только волей и решительностью. Пожалуй на одном уровне с нами только генерал Коробов. Этот действительно профессионал, только неясно, кто его учил…
— А Субудаев?
— Полнейшая бездарность! То, что он якобы командует всеми операциями — явный блеф! Сами русские о нем низкого мнения. Судите сами: Операцию по захвату терминалов провалил. А Ленинградский терминал, захваченный с его участием, это единственный его успех, обусловленный внезапностью атаки и пятикратным превосходством в силах. В Туркестане его деятельность не проглядывалась. Там Львов в основном командовал. Под Москвой, участвовал в самом конце сражения, лично командуя всего двумя батальонами. Москва — это в основном Коробов и Муравьев. Показательно, что за Москву наградили всех причастных, кроме него. Он так и остался полковником.
— А нынешнее назначение его в Туркестан?
— Почетная ссылка на спокойный участок фронта и свидетельство того, что русские не придают Туркестану того значения, которое придаем ему мы. Будь это не так, туда отправили бы Коробова.
Что-то эти бодрые ответы Муна не убеждали ни в чем. Русские не просты. А сейчас, когда у них появился реальный опыт, проще не стали. Их успехи говорят Муну о том, что полководец у русских все-таки есть. Знать бы еще, насколько он хорош.
КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА СМЕРШа.
— Значит Вы, Юрий Павлович сочли, что Вам угрожает разоблачение?
— Да, Владимир Ильич, именно это я и заподозрил. Майкл Ингманн, после того, как чжунхуи уничтожили "Заразу", очень быстро понял, что "косых" на "Заразу" кто-то навел. В общем, прежнего доверия мы лишились. Нас всех посадили под "колпак". Работать стало намного труднее.
— Чем Вы себя выдали?
— Не знаю. Просто Ингманн умеет сопоставлять известные ему факты. Уверяю Вас, так даже опытного оперативника можно подловить. За всеми мелочами не уследишь. Всего не продумаешь.
Разговор тянулся уже три часа. А перед этим разговором была проведена длительная и занудная проверка всего, что сказал "смершевцам", бежавший от пиндосов капитан Гапуненко. Впрочем, "бежал" — это не совсем точно. СМЕРШ его эвакуировал, вместе со всей семьей. И вот теперь, Владимир Ильич Воронов решал, как ему поступить с этим подпиндосником.
Никто не даст ему разрешения на быструю инкорпорацию в русское общество. Какие такие заслуги у этого перевертыша? Но и терять его не хочется. Опытный оперативник — это не тот товар, который стоит выбрасывать. Его навыки могут еще пригодиться. Конечно, для работы против пиндосов Гапуненко уже не годится, но ведь есть и чжунхуи. А там как раз у СМЕРШа своей агентуры нет. А нужна. Только как его туда внедрить? Хотя, внедрять в саму Империю его не стоит. Никто его там не подпустит ни к каким секретам. "В буквальном смысле, наш капитан для этого рожей не вышел", — усмехнулся про себя Воронов.
Стоп! А зачем в Империю? Чудачка Лю, в свою корпорацию берет работать и подпиндосников. Несколько тысяч россиянских полицаев уже служат там, правда рядовыми карателями. Скорее всего, офицера полиции, имеющего опыт оперативной работы, в рядовых карателях держать не станут. Вот только от пиндосов к "косым" никто не бежит. Значит сбежит от нас!
— Слушайте внимательно Юрий Павлович. Сейчас, мы Вам не можем доверять в полной мере. Сами понимаете, что перебежчикам большой веры нет. Поэтому мы поступим так: Ваши дети будут пока что в специнтернате. На всякий случай. Не волнуйтесь, в наших интернатах прекрасные условия содержания и нет педофилов. Ну а Вы, вместе с Вашей супругой, подаете прошение о зачислении вас добровольцами на военную службу.
— Я так понимаю, что выбора у нас не будет?
— Правильно понимаете. Доверие нужно еще заслужить. Да не мое, а нашего общества. Сейчас идет война и место каждого патриота на фронте. Вот Вы с супругой и послужите России на этом поприще.
— Если выживем.
— Не стоит переживать. Мы Вас посылаем служить не в пехоту. Для таких как Вы, у нас есть части ЧМО. Это что-то вроде интендантов. Побудете три года "чмошником", приобретете официальный статус, заслужите доверие у людей. Или не заслужите. Это уж как Вы будете стараться. Ну а дальше, мы найдем для Вас подходящее занятие. Не забывайте, что Вы по прежнему остаетесь нашим сотрудником. Нелегальным конечно.
Гапуненко понятливо кивнул головой: коню понятно, что просто так его не выпустят и работать по основному профилю придется. Ну что же, придется соглашаться. А интендантское ремесло он освоит. Навряд ли оно сложное или опасное.
Насчет последнего, оба ошибались. На войне не угадаешь, где безопасней всего. Тем более, приблудных никому не жалко. И от войны их прятать, армейское руководство совсем не собиралось.