Полководец Третьего Рима

— Есть такой смысл. Дом Мицуи уже давно выродился в обычную коммерческую фирму, которая перестала работать масштабно. Они не дают Чжунхую ничего нового. А мой Дом, может это дать.

— У тебя есть какой-то проект?

— Да. Есть. И он принесет Империи большую пользу. Но чтобы он был успешным, мне нужна свобода рук. Избавление от излишней опеки. Иметь права субъекта международного права.

— А теперь поподробней и не стесняйся многословия. Я как-нибудь вытерплю твою трескотню.

И Лю начала:

— Я хоть и являюсь чистокровной чжунхуйкой, но присущим нам высокомерием перед инородцами не страдаю. Более того, я считаю, что этническое и культурное разнообразие только делает нас сильней и богаче, — по тому, как по лицу Муна пробежала легкая судорога, она поняла, что этот тип как раз и страдает от этого высокомерия. Хоть он и затесался на самый верх, хоть и старается быть настоящим чжунхуем, но о низкородности ему все-таки регулярно намекают.

— В начале Звездной Экспансии, мы взяли под свое покровительство множество разных народов, как культурно близких, так и совсем чуждых нашему духу. Мы попытались их всех инкорпорировать в рамках нашей культуры. Но ведь Вы прекрасно знаете, что это плохо получается на практике. Основная причина — традиционное высокомерие "старого народа". А это не правильно! Наша история дает тьму примеров, когда именно инородцы, верно служащие нашей стране, составляли лучшую часть нашей цивилизации. В этом плане, моим идеалом является "эпоха Тан". Тогда, наша страна, смогла достичь невиданных для того времени высот. И все это было потеряно в результате глупого шовинизма!

— Что мешает нам провести нужные преобразования?

— Наша огромность и инертность населения. Даже у Великого Мао, поменять порядки в стране получилось через обильные реки крови.

— И ты предлагаешь более щадящий вариант?

— Именно! Я хочу построить ту плавильную печь, где разные по происхождению люди, смогут стать тем сплавом, который сохранит настоящий дух нашей Империи. По сути дела, это будет место, где Чжунхуй безболезненно для себя, избавится от шлака, сделав из него нечто полезное. Ведь мы сейчас тащим к себе рабов, совершенно чуждых нам. Общество никогда их не примет и породит себе врагов. Я же собираюсь "переплавить" чуждые элементы немного в стороне.

— Это единственная твоя цель?

— Нет! Вторая проблема, которую мы решаем, это борьба с возникшим застоем. Наши люди не хотят трудиться, но хотят хорошо жить… Рано или поздно, они развратят морально здоровую часть общества. И это станет началом нашей деградации и больших бед. Мы станем не создавать новое, а делить старое, сделанное задолго до нас.

Я знаю, что мы с этим боремся. Более того, эта война и задумана как выход из возникшего тупика. Откат к эпохе принудительного труда, сейчас неизбежен что у нас, что у наших врагов. Но превращение в рабов собственных граждан — опасный путь, чреватый смутами и развалом. Мы решили, что раз рабский труд неизбежен, то пусть рабами будут чужаки! Я права?

— Продолжай, тебя весьма забавно слушать.

— Продолжаю. Кем тогда станут наши граждане, которые быстро привыкнут, что их кто-то кормит своим трудом? Уверена, что война, политика, искусство и наука, их интересовать не будет. Мы сами вместо творцов вырастим самодовольных скотов, которые все-равно сожрут сами себя! А главное, они сожрут Чжунхуй весь и без остатка! Что будет потом? Вы уверены, что наши потомки не станут ублажать капризы потомков завезенных рабов?

— Ты хочешь и это преодолеть? Думаешь выйдет?

— Но если ничего не делать, то не будет вообще ничего хорошего! Да, я хочу создать общество где труд будет для всех людей привычен. Пусть начинать придется с того, что трудиться будут рабы. Я дам этим рабам надежду на лучшую долю. Со временем, наиболее талантливых и усердных из них придется освобождать.

— А как насчет привития нашего духа? Как привить людям чуждой культуры, наши ценности?

— В моей стране не все будут рабами. Вы ведь не захотите держать у себя "молодых негодяев"? А я их приму и дам им лучшую долю. Не бесплатно, конечно. Пусть они служат. Молодые рабыни вполне способны дать им потомство.

— А рабы-мужчины?

— Надеюсь, Вы не против того, чтобы очистить улицы наших городов от девиц непотребного поведения? Я им тоже найду подходящее занятие.

— И с помощью механической ассимиляции ты хочешь получить полноценных граждан Чжунхуя?

— Нет, этого недостаточно. Но ведь у нас есть учителя! Вот они и будут прививать этим ублюдкам наш язык и нашу культуру. А дети ублюдков уже не будут помнить чужих ценностей. Они будут воевать с врагами и осваивать новые пространства, развивать науку и культуру, а главное, что они всего этого добьются сами.

— Русские сумели вырастить подобных граждан, правда, не из рабов. У них нет проблем с мотивацией своих людей.

— Поэтому они и являются моим вторым идеалом. Нравится нам или нет, но придется у них учиться многому. Более того, мой проект и рассчитан на сотрудничество с ними. Но для этого мне нужен с ними мир!

Она говорила еще долго. Отвечала на вопросы, убеждала. А эта скотина только задавала вопросы насмешливым и пренебрежительным тоном. Было от чего прийти в отчаяние! Со стороны все выглядело нелепо, голая женщина распинается перед голым мужчиной, гадая при этом: А не напрасно ли все это? Может быть этот скот просто позабавится и оставит ее ни с чем? Но бороться было нужно. Это был шанс для нее. Никогда она не говорила так много. А пришлось! Исчерпав все аргументы, она уже подумывала о том, что видимо придется еще раз попытаться пойти на очередные унижения. К счастью не пришлось.

— Сейчас я вижу, что Вы в плену настоящей страсти, не той, что охватила Вас сегодня ночью.

"Скотина!" — подумала она, продолжая мило улыбаться.

"Господин первый секретарь", подошел к сейфу, открыл его дверцу и вынул оттуда свиток из настоящей рисовой бумаги, на котором настоящей же тушью были написаны красивые иероглифы. Такое оформление "под старину", имели в Империи только самые важные документы.

"О Небо и Звезды! Неужели?"

А Мун, неторопливо развернул свиток и жестом пригласил ее взглянуть на написанный текст.

Так и есть! Указ императора о присвоении фирме Лю, прав суверенной корпорации! Там же ей даровалось право на образование собственного Дома, не включающего в себя имеющихся родственников. А это сосем здорово! Одним махом избавиться от приживал и нахлебников! А еще подтверждалось право ее Дома, на передачу собственности по наследству.

— Что здесь не хватает, Настойчивая Лю?

— Даты составления документа и заверительной подписи секретаря.

— Вы правы. И сейчас я исправлю это упущение.

Мун взял в руки кисть, макнул ее в тушь и каллиграфическим почерком добавил недостающие элементы.

— Можете быть свободны высокородная госпожа Лю. И кстати, не забудьте перед уходом одеться. Мне Ваши одежды совсем не нужны.

"Скотина! Ну какая же ты скотина! Грязная, похотливая и невоспитанная!" — лукаво улыбаясь, она быстро, не тратя лишних секунд оделась и вежливо попрощалась, следуя всем правилам строго придворного этикета.

Перед отъездом, Мун снова вызвал ее к себе в апартаменты. Сейчас, он уже над ней не издевался, а говорил серьезным и даже уважительным тоном:

— К сожалению Лю, Ваш план заключения мира, не будет принят и понят в Столице. Не все разделяют эту идею. Вам придется набраться терпения и подождать. Думаю, что скоро там созреют до необходимости мира с русскими. А пока, я советую не опускать рук и продолжать трудиться. Мне понравился Ваш проект и я его буду поддерживать. Это пока все, что я могу для Вас сделать.

Потом последовала весьма продолжительная пауза и он продолжил:

— Я прошу Вас не обижаться на некоторые мои привычки. Просто мне нужно было понять Вас наиболее полно.

"Животное! Ты еще извиняться надумал? Или это очередная издевка?"