Страница 26 из 46
Скрипнула дверь таверны. Дия в отчаянии попыталась крикнуть, взглянуть на того кто вышел. Но он опередил:
— А ну стойте!
Дия узнала голос. Слепой. Он ее услышал.
Ее захватчики не останавливались. Лишь слегка замедлили ход.
— Чего тебе, Слепой? Не видишь, мы развлекаемся! Нам весело!
— Что-то девушка не очень весела.
— Да ты откуда знаешь? Улыбается она, правда крошка?
Кто-то с силой пихнул ее в бок. Дия промычала от боли.
— Отпустите ее!
Один из пиратов продолжал тащить Дию в лес, остальные двое остановились и загородили Слепому дорогу:
— Слушай, Слепой, иди-ка отсюда. Не твое дело тут, понял? Или ты присоединиться хочешь? Тогда жди своей очереди.
Слепой достал кинжал. Его бледно-голубые глаза неподвижно глядели перед собой. Он чутко прислушивался к грузным шагам пьяных пиратов. Они подходили с двух сторон. Тот, что слева был на пару шагов дальше, поэтому Слепой сосредоточил внимание на правом. Его первого. Он сжал клинок в руке.
Ну давай, думал Слепой, подойди поближе.
— Ты же не дурак, Слепой. — развязно сказал тот, что справа. — Чего тебе из-за какой-то девки подставляться?
Слепой не отвечал. Он ждал, когда говоривший подойдет ближе.
— Мы с ней подрыгаемся, потом забирай ее себе на здоровье. Жаль, ты ее не видишь. Красотка. Ну мы тебе опишем ее…
Договорить не успел. Его горло пронзил клинок Слепого. Ухватившись за воткнутый в его шею кинжал, пират булькая и вращая глазами упал на колени, а потом повалился навзничь.
Слева послышался шорох подошв об землю. Слепой пригнулся, он знал — будет удар. Второй нападающий кинулся на него с ножом в руке, но успел только полоснуть по куртке.
В это время, третий пират, бросив Дию подкрался сзади и схватил Слепого за шею.
— Ах, ты гаденыш! Падаль! — заорал второй, идя на Слепого с ножом.
Дия подобрала юбки и кинулась к ним:
— Нет! Отпустите его!
Слепой пытался оттолкнуть душащего его третьего моряка, и тянулся за своим припрятанным ножичком. Он чувствовал — времени нет, второй из их компании вот-вот полоснет его. С одним он бы еще справился, но вот с двумя…
Дотянутся не успел. На него пахнуло едким запахом пота и вина. Острое лезвие уперлось Слепому в живот.
— За Борга ответишь, падаль! Медленно тебя прирежу. — хрипло просипел в ухо пьяный голос. — Передавай привет водяному.
Слепой напрягся ожидая удара. Но тут, рядом раздался голос капитана:
— Сам передашь!
Глухой звук удара. Тяжелое грузное тело, хрипя повалилось на Слепого, а потом медленно сползло вниз. Третий, тот кто держал его, отступил и забормотал:
— Капитан, это не я! Это все они! Они подбили меня…
Слепой услышал заплетающиеся шаги, потом стук, потом снова шаги переходящие в бег. Оставшийся в живых пират уносил ноги, спотыкаясь и падая.
— Ты что здесь делаешь?
Голос капитана Аргуса дрожал от злости. Слепой слегка нахмурился. Что так рассердило капитана?
— Я же сказал тебе оставаться в таверне!!
Слепой недоуменно повернулся к капитану, а потом понял, что тот обращается не к нему. Сзади послышались легкие, неуверенные шаги. Запахло чем-то неуловимо приятным, нежным. Слепой вздохнул еще раз, поглубже. Женщина. Девушка.
Легкий шорох платья. И следом дрожащий, испуганный голосок:
— П-простите, капитан.
На этот раз капитан Аргус обратился к Слепому, тронув его за плечо:
— Ты в порядке?
Слепой кивнул.
— Отправляйся обратно в трактир. Соберите с Йоном остальную команду. На рассвете уходим.
— Да, капитан.
Тот отпустил руку с его плеча и стремительно прошел мимо. Остановившись около девушки лишь на миг, он зашагал дальше. Легкие шажки следовали за ним. "Взял ее за руку" — догадался Слепой.
Капитан с девушкой удалялись быстро. Они шли в сторону берега.
Слепой еще мгновение постоял, потом нагнулся ко все еще булькающему на земле моряку. Протянув руку, он дотронулся до груди умирающего. Проведя пальцами выше, Слепой нащупал рукоятку кинжала. Обхватив ее, он медленно вытащил клинок из шеи. Бульканье тут же прекратилось.
Вытерев лезвие об куртку, он задумчиво сунул кинжал за пояс.
Интересно, кто эта девушка? Она не похожа на бордельных девок. От нее пахнет по другому. Не пряностями и ароматными маслами, а свежестью, полевыми цветами. Наверняка красивая.
Слепой улыбнулся, как всегда грустно. Ему-то откуда знать что такое красиво? Для него красота не во внешности. А в звуках, запахах, ощущениях. Людей он представляет по своему.
Вот, Йон для него — горячий и большой. Большой не в смысле толстый, хотя и это правда. Большая душа у него. Широкая. Он добрый. Может орать до посинения на команду, но жизнь свою отдаст за любого из них. Даже смешно. Бывший королевский моряк, а теперь старпом на пиратском судне. И за что его только прогнали со службы? Ах, да. Ранение. Вот так вот выкидывают верных, преданных, но искалеченных вояк с королевской службы. Как сломанную вещь, как мусор.
Принц — колючий и тихий. Невменяемый немного. Спокойный, трудолюбивый, молчаливый. Но, чуть что не по нем — забить может до смерти. Терпеть не может крикунов и ворчунов. Поэтому Акулу не переваривает. Это его колючесть росла из того же места, откуда и у Слепого. Они оба подкидыши. Их младенцами подбросили в приют. Калеки — Слепой от рождения, а Принц от матери пьянчуги. Им обоим хотелось доказать, что они тоже что-то могут. Что они не отбросы, не падаль.
Маг — сыпучий как песок. Не поймаешь его, не удержишь. Язык подвешен так, что облапошит в два счета. Верткий и скользкий, как змея. Это он еще легко отделался — всего то пять пальцев отрубили за мошенничество при игре. Могли бы и голову снять с плеч. И сняли бы, если б не капитан Аргус.
Ветер подул с моря и коснулся кожи, волос. Слепой поднял голову и подставил лицо ласковым прикосновениям. Ветер…
Капитан Аргус — это ветер. То сильный и смертельный, то дружелюбный и внимательный. Может подуть так, что судно перевернется и потонет. Но нет его — корабль мертв, паруса висят. Не зря корабль свой он так назвал "Тень ветра". Капитан — ветер, а корабль — лишь его тень…
Слепой пошел к трактиру. Надо помочь Йону записать всех, кто согласен служить королю. Вот бы где Эрвин пригодился — он же писарь как никак. И куда он делся? Капитан сказал, что отвел его в дом целителя. Еще не оправился парнишка после лихорадки. Надо бы навестить его, проведать.
Что-то звякнуло под ногой. Слепой нагнулся и подобрал с земли какую-то штуку. Вроде как железная, странная. Повертев ее в руках, он не сразу понял, что это заколка. Женская.
Что она здесь делает? Кто-то уронил? Слепой поднес заколку к лицу и принюхался. Снова почудился запах полевых цветов. Это наверное той девушки. Эти морды сорвали с нее, когда пытались… Слепой сжал пальцами резную, изящную вещицу. Хорошо, что он услышал ее голосок. Различил сквозь гомон в трактире. А ведь если бы не услышал, то они бы ее…
Чего еще терпеть не мог Слепой, так это насилия. Издевательства.
Когда он был маленьким, то часто забивался в уголок и сидел там тихо как мышь. Пытался по шуму и топоту догадаться, кто и куда идет, что делает. Часто, старшие мальчуганы вытаскивали его из укромного места и били. Или выливали на него какую-нибудь дрянь. Или тащили в неизвестное место и оставляли, зная как трудно ему будет найти дорогу обратно.
Он уже не ребенок. Многому научился — защищаться, угрожать, нападать. Но те раны, нанесенные в детстве, не заживут никогда.
Ему бы и в голову не пришло брать девушку силой. Нет, он не евнух какой-то конечно. Мимо него не прошла эта тяга, это желание прикоснуться, слиться. Он бывал пару раз в борделях, когда любопытство и горячий зов плоти брали вверх. Он помнил гладкую кожу под пальцами, мягкое податливое тело, длинные шелковистые волосы, дурманящий запах…
Но одно дело, когда ты получаешь удовольствие добровольно и совсем другое брать его грубо, жестоко, зло.