Страница 4 из 12
Выйдя из кабинета хозяйки заведения, я поняла, что у меня слегка потрясываются руки от перенапряжения. Первым же делом я отправилась на кухню, чтобы заварить себе крепкого кофе. Обычно кофе мне помогал, вот и сейчас я на него очень надеялась.
Я очень боялась и старалась не думать о том, что произошло. О том, что вампир был аллергиком и никак не мог захотеть выпить человеческой крови. А если бы даже и хотел, то не стал бы так глупо подставляться и просить меня вернуться с кровью козы как можно скорее. Меня не было в номере от силы минут десять, может пятнадцать. И Джемма… конечно, она была надменной жрицей любви с противнейшим характером. Именно она подняла меня на смех и растрепала всем девочкам, когда я поделилась с ней своим горем, что меня бросил Майкл. «Удивительно, что он продержался ещё так долго! Интим один раз в месяц, это ж что за ледяной скалой надо быть?! И ты действительно наивно полагала, что всё это время он верен тебе?», – со смехом тогда сказала она мне. Ну а я, ясно дело, обиделась. Но какова бы моя обида ни была на Джемму и её острый язычок, блондинка не заслуживала смерти. Да и я не верила, что жрица любви стала бы брать с собой в номер нож. Джемма относилась к изнеженным особам, которые скорее попросят мужчину отрезать ей кучек стейка и покормить с вилочки, а никак не будут носить в своём корсете оружие на «всякий случай».
«Всё это явно подстроено… А если подстроено, то значит в номере побывал кто-то третий», – меня обдало холодным по́том, когда я вспомнила про открытую дверь в номер. Я тут же бросилась к переднику Линды, который я снимала, когда выбегала в фитолавку Гзеля, прямо с кружкой недопитого кофе. Разумеется, мои руки ещё подрагивали, и я поставила огромное коричневое пятно на светлый передник Линды. Но всё это было ерундой по сравнению с тем, что я нашла универсальный ключ-камень в правом кармане передника. А я очень хорошо помнила, что всегда носила его в левом кармане, потому что правой рукой было удобнее толкать саму дверь. Холодный пот прошиб меня, осознание того, что убийца воспользовался моим ключ-камнем придавило неподъёмной тяжестью. «Я такая растяпа, бросила передник с универсальным ключ-камнем прямо в прихожей, когда побежала в фитолавку, и кто угодно мог воспользоваться им!»
– Вот ведь невезуха, – я снова ругнулась, понимая масштаб бедствия. Да если это выплывет наружу, то мало того, что меня уволят из заведения мадам Жадрин за халатное отношение к ключ-камню, так ещё и могут повесить обвинение в убийстве или пособничество убийце. Я громко простонала, понимая, что влипла в настоящие неприятности.
– Устала да? – сочувственно спросила Риана, неверно истолковав мой стон. – О, ты ещё и передник запачкала. Ничего, если заберёшь домой и отчистишь, то Линда не узнает, а я ничего ей не скажу.
– Спасибо, – я слабо улыбнулась, делая вид, что расстроилась из-за кофейного пятна на одежде, повесила его обратно на вешалку, на этот раз сунув универсальный ключ-камень в карман брюк.
Я уже заканчивала уборку шестнадцатого номера, клиент Розетты как раз только ушёл, когда в комнату затем зашла напуганная и бледная Риана.
– Лоли́, там мадам Жадрин тебя вызывает, – теребя край передника, прошептала она, словно боясь, что её кто-то может подслушать, – в девятый номер просит подойти. А ещё там какие-то мужчины с ней странные. И говорят про какое-то убийство…
Я вздохнула, убрала волосы со лба и одёрнула рубашку. К сожалению, беря с утра первую попавшуюся рубашку из кучи одежды на кресле, я рассчитывала, что всю ночь буду носить поверх неё передник. Добавьте сюда и то, что эта рубашка была изрядно застирана бытовыми заклятиями чистки. На качественную магчистку у меня не хватало финансов, а потому я стирала свою одежду сама, используя заклятья, которые преподавали нам ещё на первом курсе в Магическом Университете. Так как я регулярно прогуливала пары, то даже по самой простой бытовой магии у меня стояла оценка «удовлетворительно». То есть отстирать-то одежду я могла, но это частенько не спасало её ни от спонтанных окрашиваний, ни от усадки. Вот и данная многострадальная рубашка сидела на мне очень плотно после моих многочисленных кривоватых бытовых заклинаний чистки. Резкое одёргивание топорщащейся белой ткани привело к жалобному треску ниток, и целых три пуговицы разом отлетели с материи. В один миг на мне оказалась не скромная белая рубашка горничной, которую по замыслу должно было быть еле-еле видно из-под передника, а сорочка с глубоким декольте, туго обтянувшим мою грудь.
– Гхм-м-м, – прокашлялась Риана, выразительно глядя на моё кокетливое кружевное бельё, проглядывающее в вырезе по самую косточку лифа.
– Не-е-ет, вот невезуха, – уже в третий раз за этот вечер простонала я.
– Ты не можешь не пойти, тебя ждут, – настойчиво повторила Риана. – Ну а внешний вид… честное слово, ты же в публичном доме, тут вообще многие полуголыми ходят, не переживай, на фоне них ты сама скромность, – постаралась меня успокоить напарница.
Я мотнула головой, не желая слушать её утешения, и направилась к девятому номеру. Чем ближе я подходила к приоткрытой двери, тем чётче я слышала мужские голоса. Мои шаги как-то сами собою стали замедляться.
– Состав преступления на лицо. Господин Влад Дэреш-Крувицки был очень голоден, а в порыве страсти не смог устоять, укусил девушку и стал пить её кровь. Ваша же работница, Джемма, прекрасно зная, что её клиентом является вампир, заранее спрятала под подушкой серебряный нож, который ей и пригодился. Правда среагировать быстро она не успела, а потому умерла через минуту от потери крови. Её удар пришёлся вампиру ровнёхонько в грудь, а потому он скончался почти мгновенно.
– Господа, маглицейские, так мы можем как-нибудь замять это дело, чтобы оно не получало огласки? – это уже голос мадам Жадрин. – Поймите, всё-таки моё заведение пользуется определённой репутацией в высших кругах. Если информация об убийстве просочится в прессу, то я уже никогда не смогу восстановить доброе имя своего заведения и понесу колоссальные убытки.
– Это уже как получится, – возразил всё тот же мужской голос. – Сейчас мы опросим всех девушек, что были сегодняшней ночью на работе. Возможно они видели или слышали что-то подозрительное. Таков протокол следствия. Вам повезло, что мы работаем в департаменте Особо Тяжких Преступлений и Убийств. В противном случае вначале приехали бы маглицейские из департамента Мелких и Средних Правонарушений, оцепили бы здание, дотошно опросили бы всех, а затем уже передали бы нам, и мы вновь повторили бы всю процедуру. Так, где девушка, что нашла трупы?
Последний вопрос явно касался меня, а потому, чтобы не выдать то, что я подслушивала всё это время диалог мадам Жадрин и маглицейских, я уверенно и громко постучала в дверь. Только услышав вежливое «войдите», я смело шагнула внутрь девятого номера. На этот раз в комнате не было и намёка на полумрак. Ослепительно яркий белый свет от потолочных бабочек заливал всё пространство, мне даже пришлось сощуриться и опустить взгляд в пол.
Мужчин было двое. Один присел на корточках около кровати и разглядывал рану на шее Джеммы, а второй стоял ко мне вполоборота, общаясь с мадам Жадрин. Видимо именно его голос я и слышала. Из-за яркого света я успела отметить его идеально отглаженные брюки и дорогой пиджак, подчёркивающий разворот плеч, и лишь потом посмотрела на его лицо. Именно в этот момент он оторвался от блокнота, в который что-то записывал и посмотрел на меня.
– Анита?! – раздалось ошеломлённое восклицание.
От этого имени меня перекосило как от острой зубной боли. Я искренне ненавидела это дурацкое сокращение от второй части своего имени – Лолианна. Так меня называл только он, Майкл Миттерсон, парень-мечта всех студенток Факультета Криминалистики. Студент с самой престижной Кафедры Боевой Магии, пользовавшийся популярностью среди всего женского пола. Высокий, широкоплечий шатен с пронзительными глазами редкого цвета индиго. Уже позднее, когда мы расстались с Майклом, сокурсница рассказала мне, что Миттерсон параллельно встречался сразу с тремя девушками с разных кафедр. После болезненного расставания с Майклом я зареклась встречаться с парнями.