Решетка

За дверью располагалась просторная, но без окон комната, застеленная специальным антистатическим покрытием, с напольными светильниками по всему контуру наподобие подсветки трала пассажирского самолета. Над залом господствовали установленные по кругу пять полированных алюминиевых монолитов, напоминавшие Митчу знаменитый Стоунхендж, - именно они и составляли блоки сверхкомпьютера "Ю-5". Каждый из этих серебристо-белых ящиков, размером пять на восемь футов, фактически осуществлял работу нескольких сотен компьютеров, завязанных в единую параллельно-процессорную систему (ЕППС). В отличие от большинства обычных компьютеров, осуществляющих все вычисления в определенной последовательности на базе одного процессора, преимущество ЕППС состояло в возможности разбивки всего набора таких последовательных операций на составляющие и одновременного их выполнения, причем намного быстрее, чем в случае одного, пусть даже достаточно производительного, процессора.

Однако системы управления всеми коммуникациями Решетки, несмотря на всю их сложность, составляли только малую часть огромных возможностей компьютера. Гораздо больший потенциал был задействован для обеспечения работы информационно-технического отдела корпорации "Ю", и прежде всего в области разработки универсального компьютерного языка. Такой язык позволял распознавать любые индивидуальные компьютерные языки и вести на них диалог, и в то же время сохранялась высокая эффективность математических операций и обработки деловой информации. Этим проектом наряду с некоторыми другими еще более секретными разработками - а Эйдан Кенни подозревал, что в корпорации "Ю" занимались, помимо прочего, даже работами в области "управления" персоналом, эксплуатирующим ЭВМ, - и было вызвано непрерывное присутствие в компьютерном зале двух сотрудников корпорации. Они были приставлены негласно присматривать за Кенни, пока тот монтировал системы автоматизированного управления зданием.

Внутри большого круга из пяти блоков ЭВМ был устроен круг меньшего размера, где размещались рабочие места для пяти операторов со встроенными в крышки рабочих столов 28-дюймовыми экранами мониторов. За тремя из этих дисплеев сейчас сидели Боб Бич, Хидеки Йохо и Эйдан Кенни, а рядом с ними устроился какой-то мальчишка, вероятно сын Эйдана, с головой погруженный в увлекательную компьютерную игру, яркие картинки из которой отражались в толстых линзах его очков.

- Митч, как поживаешь? - улыбнулся Бич. - Где ты прятался?

- Слушай, почему так получается, - спросил Митч, - когда ни зайдешь к программистам, всегда такое ощущение, что у них чаепитие в самом разгаре?

- А что тут странного? - заметил Йохо. - Представь себе, старина, что наша работа сродни американскому футболу, где большую часть времени все игроки на первый взгляд бессмысленно толкаются и напряженно ищут путь к воротам.

- Я просто польщен, что ты удостоил меня дискуссии на тему, как лучше достичь зачетного поля, уважаемый тренер.

Бич довольно хохотнул:

- Ты еще не знаешь, о чем мы у тебя хотим спросить.

Митч рассеянно улыбнулся:

- Подозреваю, у вас возникла какая-то проблема.

- Ага, ты угадал, - сказал Бич. - И, может быть, сумеешь помочь. Нам просто нужно согласовать кое-какие технические вопросы.

- Это моя обязанность.

- Но вначале мы хотели бы услышать твое мнение вот по какому вопросу. Как быть с этим Авраамом?

- Ну да, Авраамом, - откликнулся Йохо. - Чья это была дурацкая идея так обозвать автомат?

Чич и Чонг - так Бича и Йохо окрестили в честь двух героев-наркоманов популярного фильма семидесятых годов - производили довольно забавное впечатление своими огромными и густыми, как у Вайата Орпа, усищами и одинаково нездоровым блеском темных глаз. Что до Эйдана Кенни, то он лично объяснял их странный внешний вид не пристрастием к наркотикам, а всего лишь длительным сидением за столом и непрерывным наблюдением за экраном. Митч был согласен с ним на сто процентов. К тому же всякий раз, когда кто-то посещал туалет, автоматические анализаторы Решетки отбирали его мочу на анализ - такого рода превентивным мерам в корпорации "Ю" уделяли весьма серьезное внимание.

- Спасибо, Митч, что спустился сюда, - проговорил Эйдан Кенни, откашлявшись и нервно потирая губы. - Господи, как хочется закурить.

- Курение в компьютерном зале строго запрещено, - произнес автомат интеллигентным голосом с английским акцентом.

- А пошел ты в задницу, - вспылил Йохо.

- Что ж, благодарю за напоминание, Авраам, - сказал Кенни. - Но лучше бы сообщил что-нибудь новенькое. Присаживайся, Митч, я хочу показать тебе одну картинку. Хидеки, поработай пока со своим универсальным языком за тем компьютером, что рядом с моим сыном, о кей?

- Какие, к черту, могут быть проблемы. Подвинься-ка, парень.

Усевшись на свободное кресло, Митч взглянул на экран: перед ним была огромная цветная снежинка, все время увеличивающаяся в размерах.

- Что это за картинка? - спросил он изумленно.

- Это просто видеозаставка для предохранения трубки монитора от лишнего выгорания, - объяснил Йохо.

- Выглядит просто здорово.

-Согласен, недурно. Искусственная ячеистая структура. Мы лишь дали компьютеру идею и определили основные требования, а остальное он сам сделал. Попробуй-ка прикоснуться к экрану.

Митч дотронулся до изображения пальцем, и тут же изображение снежинки мгновенно растаяло, а по экрану перед его глазами заструились сотни мелких струек.

- Вот так-то, - весело заметил Бич.

- А теперь смотри сюда, - продолжил Йохо. В это время с экрана перед маленьким Майклом послышался приглушенный взрыв, и мальчишка раздраженно вцепился в ручки кресла.

-Дерьмо! -крикнул он навесь зал. И зло добавил: - Твою мать!

Бросив насмешливый взгляд на Эйдана Кенни, Хидеки Йохо заметил:

- Поверь, Эйд, этому я его не учил.

- Сынок, а ну заткнись! Если еще хоть раз услышу что-нибудь подобное, обещаю тебе большие неприятности, не важно, в день рождения или нет. Ты меня понял?

- Да, папа,

- И надень, пожалуйста, свои наушники.

- Так вот, - продолжил Кенни, снова оборачиваясь к Митчу, - это обычное самомоделирующееся изображение, не так ли?