Решетка

Ричардсон мотнул головой:

- Можешь не спешить возвращаться. Терпеть не могу пьяниц.

- Я не пьяница, - объявил, оскорбившись, Бирнбаум. - Просто слегка отравился. Я-то завтра протрезвею, а вот ты навсегда останешься полным дерьмом.

Испытав удовлетворение от сказанного, он развернулся на каблуках и двинулся по коридору, не обращая внимания на издевательский смех Ричардсона.

- Завтра скорее всего ты будешь уже мертв. Но все-таки, если случайно выживешь и протрезвеешь, считай, что уволен, алкаш вонючий. Мне давно пора было это сделать.

Бирнбаум спрашивал себя, почему он так безропотно сносил оскорбления людей, подобных Ричардсону. Кожа у него была толстая, как у носорога. Сейчас ему жутко захотелось заставить Ричардсона пожалеть о своих словах. Да, именно так. Он должен показать им всем, что не только Митч подходит на роль героя. Он один поднимется на хоры, а оттуда на крышу. Здорово же они удивятся, встретив его наверху. И уж не позволят себе больше смеяться над ним. Кроме того, ему надо было подышать свежим воздухом - голова была словно набита ватой. Как это похоже на Ричардсона - обвинять кого угодно в собственных промахах, только не себя. Зная его деспотический характер, люди подчас опасались сказать ему правду, когда не успевали закончить работу к сроку или что-то у них не получалось. Сам Ричардсон стал жертвой собственной ницшеанской сверхволи, которая подавляла окружавших его людей.

Бирнбаум вошел в аппаратную и заглянул в открытую шахту стояка. Подъем выглядел не слишком крутым - каких-то четыре этажа до верхней галереи, а дальше по аварийной лестнице до эстакады. Из шахты дул прохладный ветерок, и Бирнбаум глубоко вдохнул свежий воздух. Голова слегка прочистилась, и он сразу почувствовал себя получше.

Элен, Джоан, Дженни, Ричардсон и Куртис двинулись вперед по коридору.

- Бич не хочет с нами идти, - объяснил Куртис. - Он собирается доиграть партию.

- Сумасшедший, - бросил на ходу Ричардсон.

-А где Марти?

- Этот тоже свихнулся.

- Может, нам его подождать? - предложила Дженни.

- Зачем? Этот идиот прекрасно знает, куда Мы собираемся. Думаю, даже он способен самостоятельно подняться по этой лестнице.

- Похоже, у вас для каждого припасено теплое словечко, не так ли? заметил Куртис, горько усмехнувшись. Но улыбка тут же исчезла с его лица, как только они остановились у входа в аппаратную. Словно собака-ищейка, наклонившись к двери, полицейский подозрительно принюхался к доносившемуся оттуда запаху. Немного помедлив перед тем, как открыть входную дверь, он спросил:

- Чувствуете запах? Похоже, что-то горит.

- Пахнет копчеными сардинами, - ответила Джоан.

Куртис резким движением распахнул дверь. Тело Марти Бирнбаума лежало наполовину в шахте, наполовину в помещении. Его рука еще сжимала металлическую скобу монтажной лестницы, которая была под напряжением, а от ботинок шел густой сигарный дым. Подошвы дорогих туфель были подбиты металлическими гвоздиками и уже почти истлели. По положению тела и застывшему удивленному взгляду на почерневшем лице всем сразу стало ясно, что Бирнбаум мертв. Никто даже не вскрикнул. Они уже устали поражаться происходящему.

- Должно быть, после того как Митч спустился по лестнице, Измаил подготовил небольшой сюрприз для всех, кто пожелает воспользоваться тем же путем, - прокомментировала случившееся Джоан.

- А может, он просто упустил Митча, - предположил Куртис.

- Что ж, беру назад все свои слова по поводу этого парня, - произнес Ричардсон. - В конце концов, он сделал полезное дело. - Затем обменялся коротким взглядом с Джоан и, пожав плечами, добавил: - Одного из нас он спас от верной смерти. Кстати, теперь нет необходимости присматривать за ним.

- Какой же вы душевный человек, просто загляденье, - заметил Куртис.

Элен неприятно резануло циничное замечание Ричардсона.

- Что теперь будем делать? - спросила она. - Шахтой воспользоваться мы не можем, это уж точно. По-видимому, к лестнице подведен электрический ток.

- Остается дерево, - сказал Куртис.

- Вы это серьезно? - воскликнула Джоан, с ужасом взглянув на него.

- Здесь всего четыре этажа. Вам же удалось забраться на двадцать первый.

- А если Измаил снова вырубит свет? - спросил Ричардсон.

На секунду задумавшись. Куртис ответил:

- Сделаем так - сначала я залезу на дерево, и если Измаил опять устроит нам темную, то я доберусь до верха, разобью стекло, и тогда у нас будет лунное освещение. В таких романтических условиях подниматься одно удовольствие. А через несколько часов уже наступит рассвет. Итак, я пошел.

- Вы, кажется, забыли, что случилось с мистером Дюком? - остановила его Джоан. - Как насчет инсектицида?

- А это на что? - ответил Куртис, доставая из кармана солнцезащитные очки Сэма Глейга.

- Что делать с Марти? - спросила она.

- Мы ему уже ничем не поможем, - сказал Куртис. - Разве что прикройте поплотнее входную дверь.

Последний раз Куртису доводилось лазать по канату еще в армии, но время от времени ПУЛА организовывало для полицейских тренировочные сборы по физподготовке, и для своего возраста Куртис пребывал в неплохой форме. Он быстро, по-обезьяньи, вскарабкался на лиану, привязанную к балконным перилам, и, раскачавшись, добрался до ствола.

- Пока все идет нормально, - обратился он к оставшимся на балконе и, надев очки, добавил: - Даже если этому выродку удастся прикончить меня, я хоть получу удовольствие, сыграв роль Тарзана на глазах такой почтенной аудитории.

После короткой паузы он начал подъем. Куртис старался держать лицо как можно дальше от ствола. В то же время он отлично понимал, что Измаил редко повторяется и, вероятнее всего, изобретет что-то новенькое. И был несказанно удивлен, когда добрался до верхушки дерева и перелез на хоры, не встретив при этом никаких препятствий.

Соскочив на металлический помост, он перегнулся через перила и помахал остальным рукой.

- Вроде бы все обошлось, - крикнул он им сверху. - Даже не ожидал, что так легко доберусь. Наверное, этот мерзавец придумал что-то еще. Нутром чую.

Изготовленный из полых стальных блоков, сваренных между собой, помост был подвижно установлен на специальном рельсе, проложенном по окружности вдоль хоров, Куртис был искренно рад тому, что хотя бы этот помост управлялся не .компьютером, а вручную. Как объяснил ему Ричард сон, было достаточно взяться за поручень и передвигать руками, чтобы платформа легко, словно роликовая доска, двинулась по направляющему рельсу. Но пока это было Куртису ни к чему стекло над ним было точно такой же толщины, что и в других окнах.