ОТДЕЛ НЕЧИСТЬ

Ну, чего стоим? – внезапно возмутился стажер. – Или хочешь, что бы мы с «ЦОР[5]» сюда наведались?!

Интересно, чего это он: решил мне подыграть или просто разнервничался?

Самое удивительное, что угрозы подействовали.

Бабай затушил папироску, посмотрел куда-то вдаль, где сквозь рваные облака проступила острая грань зарождающегося месяца, и сказал:

Лады, господа хорошие, идемьте. Проведу я вас без всяких бумаг.

Протянув стажеру фонарик, что работал от тепла человеческой руки ( одна из немногих полезных изобретений человека) я показал ему большой палец. Хорошо сработал. Пусть и спонтанно, но хорошо.

Мы прошли старую, ржавую вертушку и вывеску «Слава труду!». В голове возникло неприятное покалывание. Ничего удивительного - такое скопление нечисти на один квадратный километр не каждый нормальный человек выдержит. А если бы они окольцованные были, как в городе – так бы не фанило.

Я слегка сбавил шаг, и кинул беглый взгляд на правую ногу бабая. Так я и думал, никакой метки, неучтенный. Конечно, не такое серьезное правонарушение, но на заметку возьму. Там где процветает свобода - закон подобен пустому звуку.

В столице все иначе. Службы контроля и граничные ведомства работают четко. Прошел через кордон - получи «Мартина»[6], кольцо из интеллектуального материала, способного не только сдерживать серые волны, исходящие от потусторонних, но и отслеживать их местонахождение.

Хотя чего я хочу. Последнее время нечисти через Кордон столько прется, что и не отследишь. В общем, контроль осуществляется только в пределах Мкада, а за ним кто во что горазд! Города миллионики еще как-то пытаются угнаться за столичными системами взаимодействия, а вот деревни, села и прочие поселки городского типа, уже давно превратились в рассадник нечистой силы. Всю жизнь будешь работать рядом с водяным или лешим, а не учуешь.

От дороги здесь осталось одно название. Были видны две вытоптанные гряды, да и те уже давно травой поросли. С домами еще хуже: ни одного целого. Среди зарослей кустарников торчат темные остовы крыш, полуразрушенные стены и темные глазницы окон, а где- то просто десяток бревен, вот пожалуй и все.

И как они здесь живут? – озираясь по сторонам, произнес стажер.

Неплохо, - внезапно откликнулся бабай. – Всяк лучше, чем на той стороне.

Мы прошли длинную улицу и свернули направо. Здесь, на углу, возвышался трактор с перекошенным ковшом. Крыша была слегка приплюснута, а дверь болталась на одной петле. Я пригляделся к кабине. Внутри кто-то копошился: невысокий, горбатый. Оторвавшись от своего занятия, нечисть зыркнула на нас недобрый взглядом. Ярко-белые глаза отразили свет наших фонарей.

Привет, Игнат! – сказал бабай и помахал рукой.

Кабина закачалась и изнутри послышалось неприятное чавканье.

Очень уж у нас Игнат до грызунов охотчь, - пояснил наш проводник.

Я почувствовал прерывистое дыхание стажера. Парень практически вплотную приблизился ко мне, и тихо прошептал:

Что это за тварь?

Анчутка, - спокойно разъяснил я.

Мелкий водяной чертенок с незапамятных времен любил селиться возле болот. Если мне не изменяла память, его название даже переводилось как «маленькая утка».

Он безобидный? – тут же уточнил парень.

Считаешь бывает иначе? Это же нечисть. – удивился я.

Наш проводник хихикнул. И сплюнув, покосился на юношу.

Прав твой начальник: от нас добра не жди. Мы себя, как вы, люди, любите выражаться, не контролируем, любую подлость бездумно сотворим.

Дальше мы прошли еще несколько домов и вышли на площадь. А большая здесь резервация, духов на триста-четыреста потянет.

А тут у вас что? – Я указал на здание бывшего клуба. Сохранилось оно очень даже прилично. В темноте было не разглядеть, но мне показалось, что стены выкрашены в новый цвет, а на крыше имеются совсем свежие заплатки.

Велисова книга, - буднично ответил бабай. – А вон в том ларьке, мы амбар устроили.

Я резко остановился. Одернул проводника.

Погоди, как это Велисова книга? Вы что тут, незаконный портал устроили?!

Сощурив свои хитрый глазки, бабай изобразил недоумение.

Не бзди, начальник. Он у нас односторонний. Отсюда можно, а к нам ни-ни. Так что все по закону. Кстати, все зарегистрировано в городе.

Словам я его конечно не поверил, но развивать эту тему не стал. Все одно правды не добьешься. Вот вернусь в отдел, черкану рапорт и отправлю по территориальности в Коломну. Пускай местные разбираются, все-таки их вотчина.

Скажи честно, чего тебе от нас надь, начальник? – откровенно спросил бабай.

Так даже лучше. Не люблю я этих тварей на доверительную беседу выводить. В отличие от людей у них ведь слабостей нет. Разве что самые примитивные: пища и человеческие эмоции, в принципе одно и тоже, поскольку нечисть именно нашими страхами и тревогами питается. Хотя порой и человеческую еду употребляет. Но это конечно от большого желания. Например, лешие кефир очень уважают.

В общем откровенность за откровенность.

Бес нам нужен. И не говори, что такой не обитает, не поверю?

Проводник хмыкнул:

Бес… Да это все равно, что человека искать без возраста и других внешних признаков.

Я понимающе кивнул:

Чуром его кличат.

Было заметно, как заиграл скулами бабай. Но вместо ответа, он свернул куда-то в проулок и махнул рукой, зазывая нас за собой.

За покосившейся плетеной оградой стоял огромный деревянный дом. Окна забиты, на двери огромный замок, правда не заперт – просто весит на душке. Внешне, вполне себе сносное жилище, в отличие от остальных. Но было тут еще кое-что интересное. Все пространство за забором было усеяно деревянным крестами. Сколочены из старых, сильно почерневших от времени досок.

А это еще что? – спросил я.

Это от бывшего хозяина, вернее хозяйки осталось, - пояснил бабай.

Оберег?

Ага.

Погоди, так в этом доме живой что ли обитал? – поразился я.

Проводник причмокнул:

А то как же. У нас бесам все самое лучшее.

Хочешь сказать, среди вас живая душа жила? Одна?

Жила… одна… - подтвердил бабай. – Ну а что тут такого? Нам среди вас можно, а наоборот нельзя? Не правильно это, ущемление прав, так сказать.

На моем лице возникла кривая ухмылка.

Хватит демагогию разводить. Лучше скажи, дома нынешний жилец?

А почем я знаю, - пожал плечами бабай. – Мне за ним следить резону нет. У меня другие функции.

Только я собирался открыть калитку, как передо мной возникла худощавая фигура стажера. Он деловито провел взглядом и, обернувшись, обратился к проводнику:

Скажите, а кто проживал в этом доме до Чура?

Знамо кто, - тут же откликнулся бабай, – Ефросинья и проживала. Сто лет почитай землю топтала. Даже когда деревня вымерла, а мы сюда заселяться стали, она переезжать отказалась. А настаивать никто не стал. Вот так она среди нас свой век и дожила. Годков эдак десять, если не больше. Но мы старушку не трогали.

Пожалели?

Ага, щас! Гнилостью просто не охота обедать.

Стажер хотел задать еще какой-то вопрос, но я отстранил его в сторону и направился к крыльцу.

Кресты меня конечно смущали, слишком уж многовато символов защиты, с таким количеством бабке одной не справиться, столбы тяжелые, массивные, что бы врыть в землю помощь нужна. Конечно, можно предположить, что Бес пособил. Только зачем? Для него это все равно что человеку в костер сигануть, враз хвост подпалит.

Остановившись возле входной двери, я покосился на веник, что был небрежно брошен под деревянную лавку – вроде бы новый, а вот кончики подпаленные, будто сажу собирали. Не придав этому значения, я бесцеремонно вторгся во владения Чура.

Нечисть двери не запирает – да и зачем? Кто к ним сунется? Нет, в первые годы Вторжения, конечно находились отъявленные авантюристы – куда без них. Но все подобные случаи, обычно, заканчивались не в пользу человека. Так что любители пощекотать себе нервы оказывались либо в психушки, либо в травматологии, третьего не дано.